— Это говорят из больницы. — торопливо сказал
он, — сорок минут назад мы вызвали такси для нашего больного. Он должен
был поехать в отель «Рафаэль». Вы могли бы проверить доехал ли он туда? Если
можно, свяжитесь с водителем машины.
— Конечно, — любезно сказал диспетчер.
— Кто вы такие? — спросил врач, который хотел
перехватить телефон, но Рот сильно сжал ему руку, и он больше не пытался этого
сделать.
— Да, — услышал Бреме, — он оставил вашего
пациента у отеля «Святой Рафаэль». Это на Аденауэр алее, срок один.
— Я знаю, — положил трубку Бреме и, обращаясь к
своему напарнику, кивнул. — Он там.
Оставив ничего не понимающего дежурного врача, они бросились
к машине. Через пятнадцать минут были в отеле. Еще несколько минут ушло на то,
чтобы убедиться в отсутствии здесь Альфреда Кохана. Ни в одном из ста
четырнадцати номеров такой человек не останавливался. За последние два часа вообще
никто не приезжал, уверял портье.
Бреме понял, что они упустили этого типа окончательно. Он
оттолкнул от себя портье, который ударился спиной о стойку, и вышел из отеля.
За ним шагал Рот.
— Негодяй! — в бешенстве сказал Бреме. — Он
нас опять обманул. Понял, что мы проверим такси. Приезжал сюда и взял здесь
машину в другую сторону.
— Он слишком хитер. — согласился Рот.
— Ничего, — Бреме скривил рот в недоброй усмешке,
я все равно его найду. А когда найду, верну свой долг. Только на этот раз верну
его в виде пули в его слишком умную голову.
— Нужно позвонить и сказать, что мы его
потеряли, — напомнил Рот, — тогда, возможно, мы сумеем снова получить
необходимый адрес, где именно его искать.
— Да, конечно. Этот тип обманул нас уже во второй раз.
Может, наш заказчик знает, где и на этот раз его искать. Мне кажется, они
как-то связаны. По-моему, оба этих парня раньше кормились в одном ведомстве. Но
пулю Альфреду Кохану я все равно приготовлю.
Глава 11
Марина Чернышева
В вагоне первого класса было спокойно и тихо. Ночными
поездами почти никто не ездил, и в их купе никого не было. Марина уже, знала,
каким образом Альфред Кохан оторвался от своих преследователей. Теперь, сидя
перед ни в трясущемся вагоне, она подумала, что впервые так долго и близко
находится с одним человеком.
Все ее случайные встречи до этого, все мимолетные связи
никогда не были столь насыщенными и плотными, как в этот раз. У нее были
мужчины, был отец ее сына, француз, с которым она встретилась в или и чьи черты
уже давно были размыты неумолимым временем. Но в этот раз все было иначе. Она
не была влюблена в своего спутника, не теряла голову в его присутствии. Но его
холодный аналитический ум привлекал ее, волнуя чувственность. Но все это было
лишь мгновением в их жизни. Оба понимали, что после выполнения задания им
придется расстаться. Но предпочитали не говорить на эту тему, словно
существовало негласное табу. Очевидно, он испытывал подобные чувства, но тоже
молчал, глядя на мелькающие за стеклом огни немецких городов. Возможно, он
испытывал и другие чувства. Ведь он уже столько месяцев не был в Германии.
— О чем вы думаете? — внезапно спросил он.
Он вздрогнула.
— О вас, — призналась честно.
— А я о вас, — просто сказал Кохан.
Быстрые взгляды — глаза в глаза, но ни один не сказал более
ни слова.
— Рано утром мы будем в Бонне, — напомнил
Кохан, — я не был там много лет. У меня была несколько другая
специализация. Я считался специалистом по Америке.
— Вас тоже хотели использовать в качестве агента
«папаши Циннера»?
— Нет, — честно ответил Кохан, — для этого я
был недостаточно красив. Или недостаточно сексуален. Я не знаю, как это
называется. Агенты проходили специальные психологические исследования. Ими
занимались опытные психологи. Каждой женщине подбирался соответствующий мужчина.
— Как в раю, — улыбнулась Марина, — идеальный
вариант.
— Да. Идеальный вариант. «Папаша Циннер» формировал
идеальные пары. Как Господь Бог подбирал каждой женщине ее неповторимого
мужчину.
— Господь Бог тоже не сумел сразу подобрать идеальную
пару, — напомнила с улыбкой Марина.
— В каком смысле? — не понял Кохан.
— Бог создал сначала Адама и Лилит. Но так как эта пара
получилась неудачной, он уничтожил Лилит и создал из ребра Адама Еву, —
напомнила она своему спутнику.
— Да, действительно. Я об этом совсем забыл. Значит,
«папаша Циннер» работает лучше самого Господа. У него не бывало проколов. Они
применяли самые последние достижения психологии. За ними были Фрейд и Юнг. С
помощью этих титанов агенты легко справлялись с любой женщиной. Да и не только
с женщиной.
— Что вы хотите сказать?
— Иногда посылали и мужчин определенной ориентации. Не
секрет, что в бонских коридорах власти количество гомосексуалистов достаточно
велико. А такие люди наиболее замкнуты и ранимы. И друг для них гораздо больше,
чем просто друг.
— Какая мерзость, — поморщилась Марина, —
по-моему, у Циннера не было ничего святого.
— Как и у любого руководителя разведки, который должен
добиться конкретного результата. Одно время в Мюнхине работала пара, которая
использовалась в особых случаях. Тогда в моду стали входить обмены женами. Вы
меня понимаете?
— Двойной контроль, — тихо сказала Марина. —
Я начинаю верить в ад.
— Не нужно так драматизировать. В конце концов,
объектов этой пары как раз менее жалко, чем женщин, попавших в сети обычных
агентов Циннера. Там в основном были девушки, не сумевшие устроить личную
жизнь.
— Вы говорите это таким тоном, словно оправдываете их.
— Я просто рассказываю вам об этом. В конце концов, у
Циннера были выдающиеся успехи и об этом тоже нужно помнить. Вы ведь знаете, с
кем именно мы будем встречаться.
— Но женщины наших агентов — не провинциальные
секретарши, которых обманывают «принцы». Это сильные, самостоятельные женщины,
добившиеся немалых успехов в своей служебной карьере. Хотя, думаю, что
разочарование бывает одинаково страшным и для тех, и для других. Не представляю
себе, что должна испытывать женщина, понимающая, что ее используют лишь в
качестве подопытного кролика. Это настоящая для нее катастрофа.
Он серьезно посмотрел на спутницу.
— Вы действительно считаете, что так серьезно?
— Безусловно. Вы даже не представляете, насколько
серьезно. Для женщины с неудачной судьбой внимание понравившегося ей мужчины
очень важно. Испытать подобное разочарование и сохранить после этого свою душу
практически невозможно. Это хуже, чем просто измена с другой женщиной. В таком
случае вы любили одну, а затем ушли к другой. Но знать, что даже в минуты самой
большой близости вы притворяетесь, — это невозможная боль. Знать, что
мужчина заранее идет на подлог ради достижения своих целей. Ничего не может
быть ужаснее.
