Если бы не лихорадочный блеск в глазах Гайслера, все было бы
нормально. Но Марина, сидевшая отдельно, даже со стороны видела его глаза,
видела его руки, слышала его прерывистую речь и поняла вдруг, что здесь дело не
в Гайслере. Истина начала открываться ей, но она не мешала беседе Кохана и
Гайслера, терпеливо ожидая, когда наконец они закончат разговор.
Едва Гайслер уехал, как она подсела за столик к своему
спутнику. Кохан протянул ей включенный скэллер, который она предусмотрительно
передала ему перед встречей, чтобы их не могли подслушать.
— Как твое мнение? — спросила она.
— Не очень перспективен, но в конкретной ситуации
сегодня может принести пользу, — честно заявил Кохан.
— Да, да, конечно, — растерянно сказала Марина, —
но я не убеждена, что и сегодня он вполне работоспособен. Год жизни без
прикрытия психологов «папаши Циннера», видимо сказался и на нем. Ты видел его
горящие глаза?
— Конечно видел, — кивнул Кохан, — я только
не понимаю, на что мы все рассчитывали. Эти агенты уже потеряны для разведки.
Все трое. Нельзя было так играть на эмоциях людей. Использовать их подсознание,
их неосознанные мотивы поведения против них самих. Это была игра с обоюдным
риском. И она должна была именно так закончиться. Когда начинают применять
приемы старины Фрейда — это грозное оружие, всегда бьющее в разные стороны.
Боюсь, что Москва потеряла этих людей.
— Да, — задумчиво согласилась Чернышева, —
видимо, мне так и придется передать в центр.
— Поедем в отель, — поднялся Кохан. И вдруг с
коротким отчаянным криком упал на женщину, сшибая ее с ног.
В первый момент она даже не поняла, что произошло. Лишь
оказавшись на полу, осознала, что он крикнул ей «ложись» и прикрыл ее за
секунду до того, как над их головами раздалась автоматная очередь из проехавшей
мимо машины.
Послышались крики прохожих. Он быстро поднялся на ноги,
протянул ей руку.
— Бежим отсюда.
— Кто это был? — спросила она, задыхаясь, когда
они были уже на ступеньках лестницы, ведущей в парк.
— Опять люди Циннера, — помрачнел Кохан, —
они приехали за нами в Мюнхен. Я увидел разбитое лицо Бреме и прыгнул на тебя
до того, как он поднял автомат.
— Они не успокоятся, — сказала Марина, — но
почему они хотели убить и тебя? Ведь ты для них курица, несущая золотые яйца.
— Возможно, они хотели убить тебя, — выдохнул
Кохан, — может быть, решили, что это будет лучший аргумент для меня.
— Нам нельзя ехать в отель, — сказала
Марина, — они могут поджидать нас и там.
— Это, конечно, возможно, но не обязательно так. Мы
проверили всю агентуру Циннера или у тебя есть еще в запасе кто-то четвертый?
Она молчала. Они уже подходили к автомобилю, взятому в фирме
проката сегодня утром. Он вопросительно посмотрел на нее.
— Есть, — сказала она, — в Мюнхене находится
еще один бывший агент Циннера. Его тоже нужно проверить.
— Договорились, — сказала она, — когда мы
выходили из машины, я оставила свою шелковую косынку на твоем сиденье. Кто-то
ее переложил, сейчас она лежит на моем. Не нужно садиться в машину.
У него вытянулось лицо. Он осторожно обошел машину вокруг.
Затем подошел к переднему капоту. Наклонился, присел на корточки, заглянул под
автомобиль. Потом поднялся и предложил Марине:
— Давай отойдем. — Когда они отошли, он сказал: —
Под автомобилем спрятано взрывное устройство. Спасибо. Кажется, ты спасла нас
обоих.
— Катцер понял, — что не выжмет из тебя ни
доллара, и решил тебя убрать, — задумчиво сказала Чернышева, — это
очень опасно. Значит, у них приказ на твое убийство. А у нас нет даже оружия.
— Что за агент, о котором ты говорила? — напомнил
ей Кохан.
— Он из Клюппельберга.
— Никогда не слышал о таком городе.
— Это очень маленький городок у реки Вуппер, примерно в
пятидесяти километрах на юго-восток от Вупперталя. Сейчас он живет в
Мюнхене, — она говорила медленно, словно вспоминая данные агента, —
адрес я тебе скажу дома. Нужно будет передать ему наши вопросы и получить
нужные документы.
— Хорошо, — кивнул Кохан, — как его зовут?
— Я должна сначала проконсультироваться с
представителем нашей разведки, — ушла от ответа Марина, — надеюсь, ты
меня понимаешь.
— Конечно, — кивнул он, — тебе нужно опять
пойти на свидание. Где мы встречаемся?
— На Лапндверштрассе. Там есть отель «Атриум». Прямо
около него. Через два часа. Только постарайся пока не заезжать в наш отель.
Возможно, что там тоже ждет засада. Я сама все проверю. А если я не приеду, то
приезжай в наш отель сам. Значит, со мной что-то случилось.
— Хорошо, — кивнул он на прощание, осторожно
отходя от автомобиля, — я позвоню, чтобы полицейские забрали эту машину.
Иначе она может разнести здесь несколько соседних домов. Судя по всему,
взрывчатки не жалели.
Марина уже не слышала его последних слов. Она торопилась.
«Клюппельберг, — шептала она про себя. — Какое смешное название —
Клюппельберг». Остановив машину, она поехала… в «Гранд-Отель Континенталь». Там
должен был ждать связной генерала Маркова.
Она вошла в лифт. Нажала кнопку третьего этажа. Поднялась.
Прошла по коридору. И, остановившись у триста пятого номера, постучала.
Кажется, она начала понимать, кого именно может увидеть.
— Войдите, — разрешил ей знакомый голос на
испанском, и она вошла в номер. Предчувствие ее не обмануло. Генерал Марков был
прав. Увидев человека, ожидавшего ее в номере триста пять, она действительно
поняла все. Абсолютно все. И, поняв, решила, что нужно действовать
незамедлительно.
Разговор был коротким, все было ясно и без слов. Уже через
десять минут Марина вызвала такси и попросила отвезти ее… в отель «Германия».
И, когда вошла в свой отель, уже не удивилась, увидев сидевших в холле Бреме и
его напарника. Она смело подошла к ним. У второго были наложены швы на
лопнувшую бровь.
— Добрый день, господа, — приветствовала их
Марина, — а где ваш шеф? Догадываюсь, он, наверное, у меня в номере.
Мужчины переглянулись. И Бреме грубо сказал:
— Он не в вашем номере, а в своем. Если хотите, я его
позову сюда, пусть с вами поговорит. Он хотел с вами увидеться.
— Да, конечно, — согласилась она, — только на
этот раз без раздевания. У меня мало времени.
Бреме, кивнув, поспешил к лифту. Через минуту он появился
вместе с Катцером. Тот холодно смотрел на сидевшую в холле женщину, кажется,
даже не понимавшую всю сложность ситуации.
— Я не думал, что вы рискнете приехать сюда, —
мрачно заметил Катцер, опускаясь в кресло напротив нее.
— Мы будем говорить при ваших церберах, или вы
позволите им отойти? — спросила она.
