АЛИНА, младшая сестра Юлии и незаконная дочь Епископа, не
была похожа на свою сестру ни характером, ни привычками, ни недостатками. Она
была самая молоденькая из четырех: ей едва исполнилось восемнадцать. У нее было
пикантное личико, свежее и задорное, курносый носик, карие глаза, полные
живости и огня, прелестный рот, стройная талия, хотя и чуть-чуть широковатая;
она, вообще, была в теле, кожу имела несколько смуглую, но нежную и приятную,
ягодицы весьма пышные и округлые: это место у нее было пределом мечтаний
развратника, женский член красивый, покрытый темными волосами и расположенный
несколько низко (в «английском духе»), но великолепно узкий; когда ее
показывали ассамблее, она была девственницей и оставалась ею к моменту нашего
рассказа, – мы увидим, как разрушительны были первые опыты. Что касается заднего
прохода, то едва ей исполнилось восемь лет, Епископ начал им пользоваться
ежедневно, но никакого вкуса к этим занятиям она не получила и, несмотря на
свой шаловливый и возбуждающий мужчин вид, не испытывала ни малейшего
удовольствия от тех забав, жертвой которых становилась ежедневно.
Епископ мало заботился о ее образовании. Она едва научилась
читать и писать. О религии она вообще не имела никакого понятия и оставалась
ребенком во всем: продолжала играть в куклы, забавно отвечала на вопросы, нежно
любила свою сестру. Епископа она ненавидела, а Герцога боялась как огня. В день
свадьбы, оказавшись голой среди четырех мужчин, она заплакала, но выполнила
все, что от нее потребовали» – без всякого удовольствия.
Она была очень чистоплотной и трезвенницей. Ее единственным
недостатком была лень. В ее поведении, облике, во всех ее поступках
чувствовалась небрежность. Председателя она ненавидела не меньше, чем своего
дядю, и только Дюрсе был единственным к кому она не питала отвращения.
* * *
Таковы восемь главных персонажей, с которыми вы, дорогой
читатель, отправитесь в путь по страницам нашего романа. Пришло время
приоткрыть завесу и поведать вам о самых причудливых удовольствиях, которым
будут предаваться его персонажи.
Среди истинных любителей секса существует мнение, что
сведения, полученные из первых уст с помощью органов слуха, тоже высшей степени
возбуждают и дают самые живые впечатления. Наши четыре развратника, пожелавшие
вкусить порок во всей полноте и глубине, предавали слуховым ощущениям особое
значение. Вот почему и зашла речь о том, чтобы освоить все способы
сладострастия и все возможные его разновидности и оттенки, словом, о самом
глубоком постижении самого языка порока. Трудно даже себе представить, до какой
степени человек способен разнообразить порок, когда его воображение
воспламеняется! И тот, кто смог зафиксировать во всех деталях и во всем
разнообразии способы достижения сладострастных ощущений, создал бы одну из
самых прекрасных и, может быть, самых захватывающих книг на планете.
Потребовалось бы собрать воедино все эти сюжеты, проанализировать их,
классифицировать и превратить в живой рассказ.
Такая попытка и была проделана. После бесчисленных
консультаций и долгих поисков были, наконец, найдены четыре женщины, обладающие
большим сексуальным опытом (этот опыт был Необходимым условием, при отборе
кандидатур он играл важнейшую роль), чья жизнь прошла в самом разнузданном
разврате, Чтобы можно было подвести некоторые итоги. Чтобы соответствовать
требованиям отбора, они должны были, кроме всего прочего, Обладать красноречием
и определенной гибкостью ума. Каждая из них должна была рассказать о самых
причудливых проявлениях порока, какие они только встречали в своей жизни,
причем в той последовательности, что первая из них поведает о ста пятидесяти самых
простых и обычных удовольствиях, вторая опишет такое же количество страстей
более изысканных, связанных с одним или несколькими мужчинами и несколькими
женщинами. Третья расскажет о ста пятидесяти самых криминальных случаях,
участники которых преступили все законы общества, природы, запреты церкви. Все
эти истории приведут к преступлениям, а совершаемые в пороке преступления
необыкновенно варьируются; этих историй тоже будет сто пятьдесят. Четвертая
присоединит к событиям своей жизни рассказ о ста пятидесяти различных пытках. В
течение всего необходимого для рассказа времени наши герои, окруженные, как я
уже выше говорил, своими женами и другими женщинами, будут слушать,
воспламеняться и с помощью женщин или различных других объектов гасить пожар,
который зажгут рассказчицы.
Может быть, самым порочным в этом проекте будет сам дух
спектакля и манера, в которой все это будет происходить. Эта манера и сами
рассказы будут формировать наше произведение, которое я заранее не советую
читать набожным и слабонервным людям, чтобы не быть скандализированными,
поскольку само собой очевидно, что наш план не слишком целомудрии.
Так как четыре актрисы, о которых идет речь играют в своих
воспоминаниях очень важную роль, просим еще раз прощения читателя за то, что мы
вынуждены и их обрисовать. Ведь они будут рассказывать и действовать в своих
рассказах – так можно ли их не описать? Не ожидайте от нас портретов особенной
красоты воспевающих их физические и моральные качества. В данном случае главную
роль играют не привлекательность или возраст, а ум и опыт, и потому трудно было
бы это сделать лучше, чем сделали мы.
МАДАМ ДЮКЛО – так звали ту, которая опишет нам сто пятьдесят
простых страстей. Это была женщина сорока восьми лет, еще достаточно свежая, со
следами былой красоты, с прекрасными глазами, белой кожей, красивым и пышным
задом, свежим ртом прекрасной грудью и роскошными темными волосами, с полной,
но высокой талией и цветущим видом. Как мы дальше увидим, она провела жизнь в
местах, которые смогла хорошо изучить и которые описала с умом и
непринужденностью, легко и заинтересованно.
МАДАМ ШАМВИЛЬ – была высокой женщиной пятидесяти лет, хорошо
сложенной, худой, с порочным взглядом и порочным наклонностями. Верная
приверженница Сафо, что угадывалось в каждом слове и движении, в любом ее
жесте, она сама себя разрушила, предаваясь без удержу любовным ласкам с
женщинами. Этой страсти она пожертвовала всем, что имела, и только в этой
стихии ей было хорошо. Она долгое время была проституткой, потом стала
содержательницей борделя, принимала пожилых распутников, а молодых не принимала
никогда. Дела ее поправились. Она была уже седеющей блондинкой. Глаза ее все
еще были красивыми, синими и выразительными. Рот привлекательный и все еще
свежий. Грудь слабо развита, живот хороший, пригорок внизу живота довольно
высок, длина влагалища в момент возбуждения достигает три дюйма. Способна
потерять сознание, когда ее там щекочут, особенно если это делает женщина. Зад
дряблый и помятый, совершенно увядший, столь привыкший к сексуальным злоупотреблениям,
что чувствительность его вообще притупилась.
Вещь редкая и тем более в Париже: она была девственницей,
как всякая девушка, которая воспитывалась в монастыре. И может быть, если бы с
ней не случилось всего того плохого, что ей пришлось пережить, и если бы ей не
пришлось встречаться с людьми, желавшими только сексуальных извращений, эта
странная девственница умерла бы вместе с ней.
