Огонь полностью охватил «ауди». Пламя вырывалось из-под днища, облизывая почерневший остов. Маслянистый дым застилал небо.
– Меня преследовал черный «крайслер», – пожаловалась я.
– Он скрылся, – ответил Кларк, помогая мне забраться в салон «мерседеса». Я с облегчением плюхнулась в кожаное, немного жестковатое кресло.
– Это были люди Организации! Вы сможете поймать их?
– Боюсь, это не в нашей компетенции. Но мы уже сообщили в местную полицию. Надеюсь, там примут меры.
– Они пытались убить меня!
– Больше не переживайте об этом… – Кларк сел рядом и захлопнул дверь. Его ребята прыгнули на передние сиденья.
– Где моя сумочка? – вспомнила я. – Там же мои документы, кредитная карточка Вайденхофа!
– Вот она, – успокоил Кларк, протягивая сумочку. Я прижала ее к груди, словно ребенка.
«Мерседес» тронулся. Набережная и река Майн поплыли за окном. На миг все произошедшее показалось кошмарным сном. Но промчавшиеся навстречу пожарные машины развеяли самообман.
– Как ваше расследование? – спросил Кларк.
– Моя сумка с альпинистским снаряжением сгорела… – отстранение констатировала я. – Как жаль… Ведь с ним я прошла «Мэйн Тауэр»… Простите, что вы спросили?
– Как ваше расследование? – усмехнулся Кларк.
– Чуть-чуть продвинулось, но до сих пор не знаю, где находится мой муж… – Я посмотрела на Кларка так, что он слегка смутился – Надеюсь, вы поможете отыскать следы «Мирбах-унд-Пфайзер». Они переправляли куски красного мрамора в Неаполь. Вы не могли бы узнать точное место?
Кларк кашлянул в кулак.
– К сожалению, вынужден вас огорчить, миссис Овчинникова. Мы должны временно прекратить расследование.
Я не могла поверить.
– На одной из станций метро Парижа произошел взрыв. Погибли двое граждан Соединенных Штатов. Мы обязаны отправиться туда. Есть шанс схватить террористов. Все силы брошены на их поимку.
– Я так надеялась на вас! – с обидой в голосе произнесла я.
– Мы вернемся к делу «Мирбах-унд-Пфайзер» через пару дней.
– Это слишком поздно!
– Извините. Я очень сожалею. После 11 сентября 2001 года терроризм для Америки – враг номер один. Все усилия государственной политики, армии и внешней разведки направлены на борьбу с ним. Остальное – второстепенно.
– Но ведь в моих злоключениях виновна таинственная Организация!
– Нам неизвестно, что она собой представляет. Быть может, это не террористическая организация, а общество любителей редких камней…
– …которое имеет серьезное влияние на правящие круги некоторых стран? – язвительно перебила я.
– Простите, Алена. Есть понятия оперативных и стратегических задач. «Мирбах-унд-Пфайзер» и ваша таинственная Организация – это разработки стратегические… Наша оперативная цель, цель текущая – найти террористов, которые взорвали бомбу в метро, в людской толпе. Мы точно знаем, что, поймав их, сможем выявить всю цепочку планирования и проведения акции. Это – реальная задача.
Я опустила голову. Мной овладела жестокая обида, хотя я прекрасно понимала, что Кларк здесь ни при чем. Искать террористов – его работа. А пропавший муж – моя личная проблема. На каком-то этапе наши пути пересеклись. «Мирбах-унд-Пфайзер» стала общей целью.
Теперь пути расходятся.
– Мой телефон сохранился у вас?
Я рассеянно порылась в карманах, выудила из них горсть семечек и смятую карточку.
– Вот, – ответила я.
– Возьмите новую, – сказал он, протягивая кусочек картона с контрастными черными надписями на нем. – Если у вас возникнут серьезные трудности… я повторяю – серьезные трудности/… – звоните сразу же. Попытаюсь помочь.
Я выслушала его без эмоций.
Снова одна. В клетке со львом… нет, со зверем, облик которого даже не представляю. Скорее всего, это гидра. Смертельно жалящая, со множеством щупальцев и голов, которые отрастают заново, если их отрубить.
Или не отрастают? Может, удастся проверить на Бейкере?
– Высадите меня у этого магазина, – попросила я.
«Мерседес» притормозил возле тротуара. Мы находились где-то в центре города. Башни банковских небоскребов возвышались над головами.
Кларк первым выбрался из салона и помог выйти мне.
– Искренне сожалею, что не могу вам помочь, – сказал он.
– Вы еще заплачьте.
– Мне действительно очень жаль. Но так складывается судьба… – Он забрался в автомобиль. – До свидания. Звоните.
Я долго смотрела вслед удаляющемуся «мерседесу». Как грустно и одиноко. Впрочем, ладно.
Кларк защитил меня от преследователей. Вытащил из горящего автомобиля. Спас, по сути. О большем и не мечтай, Алена.
До свидания, мистер Кларк. Надеюсь, еще увидимся…
… И я снова почувствую этот пьянящий запах одеколона!
Это чья мысль? Моя? Не может быть!
Ты что, Овчинникова! Влюбилась? А не староват ли он для тебя?
Настоящий мужчина есть настоящий мужчина – сколько бы лет ему ни было. Мне встречались крепкие и решительные люди, но в них отсутствовали обаяние и магнетическая притягательность, исходившая от Кларка. Леха? Не смешите мои тапочки. Он самый настоящий неудачник. Потому и пьет так много, что в жизни не все ладится… Со мной в том числе. Мда-а…
На фасад здания девятнадцатого века прилепилась ярко-красная вывеска «Aiwa». Смотрится вроде ничего, но по сути – смешно. Часы на здании показывали половину одиннадцатого утра.
Насыщенным выдалось это утро! Хотя вчерашний день был не менее напряженным. Как, впрочем, и позавчерашний. И день перед ним.
Во мне накопилась усталость. Ее не могли победить ни кофе, ни короткий сон в автомобиле. Вынесу ли физические и моральные нагрузки, которым меня подвергают добрые люди вроде Бейкера, турок и этих… которые из черного «крайслера»?
Нужно с кем-то поговорить. Развеять налетевшую вдруг тоску. Но на пустые излияния времени нет, и разговор должен быть по делу. С кем? Только с Вайденхофом.
В магазине я приобрела новый сотовый. Попросила сразу включить роуминг: чувствовала, что в Германии задержусь недолго. Выйдя из магазина, сразу набрала номер Вайденхофа.
– Еще раз здравствуйте, Алена. Как ваши дела? – Его голос звучал, как из могилы.
– Просто ужасно! – ответила я, ощущая себя мерзавкой. Нельзя нагружать своими проблемами постороннего человека. Особенно тяжело больного. – Надеюсь от вас услышать добрые вести.
– Вынужден признаться, что тоже не обрадую, – произнес Вайденхоф. – Желаете выслушать прямо сейчас или сначала примете успокоительное?
