Кто-то из солдат пытался протиснуться к пострадавшей. Кажется, воспитатель овчарок. Однако кухарки и посудомойки образовали плотную стену и просто не пустили его, наслаждаясь тем, как собаки рвали студенистое тело их давней мучительницы. Когда он все-таки прорвался, то не смог оттащить собак. Гвалт стоял невообразимый! Я решила, что это самый удачный момент, и незаметно выскользнула из помещения.
Максимка ждал меня.
— Называется, сходила за сумкой, — охарактеризовал он события.
— Да уж! — Я стала рассматривать ключи, которые стянула с пояса Шиншиллы. Они ей больше не понадобятся, потому что у нее теперь отсутствует необходимый минимум пальцев. — Знаешь, возможно, нам не придется возвращаться в монастырь.
Глава 8
ПОБЕГ
К тяжелому навесному замку подошел первый же ключ из связки, и я сочла это признаком сопутствующей нам удачи. Мы вошли в пропахший нафталином склад и остановились перед длинными рядами с одеждой.
— Ух ты! — выдохнул Максимка.
— Одежный гипермаркет, — сказала я.
Чего здесь только не было! Ватники, пуховики, арктические куртки, комбинезоны, дубленки, даже шубы. На громадных четырехъярусных стеллажах, смонтированных возле стен, находились тысячи коробок с туфлями, сандалиями, ботинками, ботами и сапогами. Там же можно было найти всевозможные шапки, свитера — от тонких полупрозрачных до тяжелых шерстяных. Кларк запасся одеждой на двести лет вперед.
Я пришла в долину Арьяварта, как говорится, в чем мама родила, поэтому начала «шопинг» с нижнего белья. Затем взяла серый спортивный костюм и легкие спортивные тапочки, которые не заменят скальных туфель, но похожи на них. Подобрала по размеру штаны, подбитые гагачьим пухом, и теплый, почти невесомый свитер из шерсти австралийского мериноса
[7]
. Закончила экипировку специальным пуховиком для высокогорных восхождений и специальными теплыми перчатками.
Максимка откопал для себя могучую кожанку, исполосованную металлическими молниями и клепками. Странно, что производящая такие куртки промышленность называется легкой.
— Нет, нет! — сказала я. — Это не подойдет. Возьми лучше пуховик.
— А можно взять очки как у летчиков?
— Обязательно.
Вообще одежду для Максимки пришлось подбирать самой, потому что он хватал вещи броские и непрактичные. Но наконец с выбором было покончено. Я максимально плотно свернула нашу добычу и затолкала в два рюкзака, отыскавшиеся тут же. Провиант из Максимкиной сумки мы разделили на две части и тоже положили в рюкзаки. Теперь мы готовы. Операция по захвату теплой одежды заняла не больше двадцати минут. Я заперла складскую дверь и выбросила связку ключей в кусты.
Склад располагался неподалеку от хозблока. Мне было интересно, что сейчас творится в посудомоечной, но окна и вход в нее находились с другой стороны здания. Судя по взволнованному гомону, прерываемому собачьим лаем, представление не закончилось. Крепкую заварушку я там устроила, долго будут расхлебывать.
Патрулей в поле зрения не было. Охранники на вышках смотрели в сторону выхода из ущелья. Похоже, их основная задача — не допустить проникновения извне. Нам же лучше.
Я долго разглядывала территорию, отмечая видеокамеры, установленные на столбах и под крышами. Выбрав путь, который не попадал в их объективы, мы двинулись к длинным казарменным баракам.
Несмотря на переполох в хозблоке, лагерь еще спал, поскольку время было раннее. Когда протрубят подъем, не имею понятия, да и часов у меня нет. Но это может произойти в любую минуту. Солдаты высыплют из казарм на гимнастику или кросс, поэтому мы должны оказаться на скалах до столпотворения.
Скрываясь за посадками декоративных кустов, мы добрались до казарм, прямо за которыми начинались нужные мне скалы. Здесь можно было не прятаться: барачные постройки загораживали нас от посторонних взоров.
Над нами нависала массивная скальная стена. Я некоторое время шла вдоль ее основания, выискивая подходящий участок для подъема. Максимка трусил за мной в нацепленных на глаза огромных очках-маске.
— Вот здесь, — решила я, разглядывая уходящую в небо стену. — Тень густая, она скроет нас. И скальное ребро загородит от патрулей.
Максимка посмотрел наверх сквозь свои иллюминаторы.
— Как же мы здесь поднимемся? Ведь ни одного уступа!
— Видишь эту расщелину? — Я указала на узкий разлом в породе, тянущийся наверх. — Идеальный элемент для подъема. Я сейчас покажу, смотри внимательно... Вставляешь руку в расщелину и поворачиваешь.
Я показала.
— Видишь? Предплечье заклинено и не выскакивает. Если внутри есть зацепа, то можно ухватиться за нее пальцами... Попробуй!
Максимка вставил руку в разлом. Я ему показала, какие участки предплечья следует заклинивать и как не травмировать руку на первых же метрах подъема.
— Молодец. У тебя хорошие задатки. Скалолазание заложено в твоих генах...
— В чем?
— Неважно. Носок ноги клинится таким же образом... нет, глубже вставляй... ага, точно так. Видишь, никаких уступов не требуется!
Максимка нетерпеливо выдохнул. Уже готов карабкаться на небеса. Мне он такой шустрый на скале не нужен.
Я взяла его за плечи.
— Не спеши и не торопись. Сперва настройся на подъем. И запомни главное правило... сними очки... Так вот, главное правило. Иногда я могу повиснуть на одной руке. Это ни в коем случае не означает, что ты можешь делать то же самое. Ты должен быть прицеплен к стене как минимум тремя конечностями. Как минимум тремя! Понял?
— Угу.
— Что «угу»? Повтори, что я сказала!
Максимка непокорно нахмурился.
— Почему тебе можно, а мне нет? Будто я никогда не висел на одной руке!
— Кое-кто сейчас договорится до того, что останется на земле.
— Хорошо, буду держаться тремя руками.
— И не хами старшим!
У него в сумке оказался кусок статической веревки с полиамидной сердцевиной. Где добыл такую — ума не приложу! Я обвязала один конец веревки вокруг его подмышек, другой обмотала вокруг своего пояса. Если малец сорвется, я его удержу.
На первых десяти метрах Максимка путался, в какой очередности переставлять руки и ноги. Но, поглядев снизу, как это делаю я, на втором десятке уже шел со мной почти синхронно. Мальчишка и в самом деле талантливый, я не лицемерила.
Лагерь остался внизу: стиснутый скалами участок земли с коробками зданий, зелеными кустами, полосами бетонных дорожек. Редкие люди казались игрушечными солдатиками. Они не бегали и не кричали, что исчезла важная пленница, поднять всех в ружье! И я подумала, что слишком легко вылезла из волчьего капкана. Слишком все просто получается! Хотя, если взглянуть с другой стороны — да какого лешего? Сколько может продолжаться мое невезение? Хватит! Закончилась черная полоса неудач, началась белая полоса. Чем я недовольна?
