Хотя белоснежные стены форта занимали уже половину неба, они все еще оставались далекими. Чуть ближе находился край силового поля, накрывающий часть Гарнизонного селения, в том числе и печально известную церковь Престола.
До селения оставалось не более полумили, когда на стенах появились сотни теней. На какое-то время они замерли между зубцов, изучая наступающие батальоны, а затем попрыгали вниз. Вопреки первому впечатлению, бойцы не упали к подножию, а полетели. Напоминая стаю оголтелых воронов, орки в черных доспехах с реактивными ранцами за плечами неслись навстречу атакующим отрядам людей.
— Оружие к бою! — раздалось в наушниках.
В толстых, как танковая броня, доспехах, презирая встречный огонь, орки обрушились на центр строя и смяли его. Закрутился такой вихрь, что даже Даймон с его зорким глазом запутался в мешанине взрывов, вспарывающих воздух лучей и сталкивающихся тел.
Он видел, как падающий на Думана орк получил в живот ракетой. Она подбросила его обратно ввысь и там разорвала. У другого орка брат щелчком пальцев заставил детонировать топливо в ранце — нападавший распустился, словно огненный цветок. Но мало кто обладал силой брата. С одной стороны обрушившаяся тварь сломала штурмовику шею. С другой — орки приземлились позади строя и открыли огонь по спинам людей. А затем смотреть по сторонам стало некогда, потому что на самого Даймона летело двухметровое чудище. Черная морда за пуленепробиваемым стеклом шлема самодовольно скалилась.
Юноша отпрыгнул в сторону. Очередь ударила туда, где он только что стоял. Улучив момент, Даймон с разворота приложился Могильщиком по падающему орку. Лезвие удачно вошло в щель между доспехов. Орк развалился в поясе. Ноги упали перед Даймоном, остальное врезалось башкой в землю за его спиной.
Орков сыпалось с неба больше, чем их успевали накрыть огнем десантники и орудия бронетехники. Даймон бросился к следующему, поднимающемуся с земли стальному ящику с руками, в которых был зажат бластер. Пробить такого оказалось не просто. Клинок врезался в поясничную щель, но тут же отскочил.
Увернувшись от выстрела, Даймон рубанул врага по горлу.
Меч вновь отскочил, орк даже не пошатнулся. На сгибах локтей и коленей, в пояснице и на шее его имелась гибкая броня. Пробить ее мечом было невозможно.
Юноша отскочил в сторону, прохаживаясь Могильщиком по другим «парашютистам», но дай бог, если половина его усилий не пропадала даром. Меч чиркал по броне, высекая бесполезные искры. Даймон продолжал кружиться, клинок летал по неописуемым траекториям, надежда и оптимизм катастрофически уменьшались.
А ящик с руками двигался за ним, пытаясь пристрелить молодого наглеца. Над его шлемом развевался конский хвост, а на шее висело ожерелье из отрубленных человеческих пальцев и ушей. Туда же были прицеплены погоны убитого им коменданта орудийного форта. Стрелявшие по орку штурмовики наблюдали, как их лучи гасли на тяжелой защите, оставляя лишь пятна сажи.
Даймон кружил, кружил, нанося удары и продолжая убегать от преследователя. Меч бесплодно скользил по броне, уже не находя даже щелей. Юноша попытался сконцентрироваться, попытался вложить в удары все, что оставалось в мышцах… Но в ответ раздавался только звон, звон, звон…
Из этого звона родился голос:
— Даймон…
— О, Могильщик! Похоже… — Он нанес удар в шею орка, но меч лишь скользнул по шлемофону. — … мы самые отсталые на этом поле боя!
Непробиваемый орк шел за ним неотступно, стрелял очередями, не заботясь о том, что попадает в своих собратьев. Даймон успевал уходить от выстрелов, но с каждым разом это давалось все труднее.
— Вос-с-схити-и-ителъно…
— Что?
Новый удар вновь наткнулся на броню. Даймон совершенно отчаялся в своих способностях.
— То, что ты мне дал…
— Что?
Орк незаметно оказался возле него. Дуло бластера уставилось в живот юноше.
Упреждая выстрел, Даймон рубанул по стволу, отбрасывая его от себя. Крутанулся, нанося следующий удар под колени.
Меч отскочил.
Орк начал разворачиваться в его сторону, но Даймона уже там не было.
Где-то справа черные доспехи сминались и рвались, словно бумажные, под действием могучего телекинеза Думана. Слева вспыхивал яростный огонь, по которому угадывался Шахревар. Они бились и побеждали. А что остается ему? Неужели и вправду учения отца ничтожны и слабы? Неужели сам Даймон настолько глуп, что не понимает этого?
— Когда-нибудь, — вновь различил Даймон в свисте и звоне, — ты дашь еще… сласти! Теперь настала моя очередь… отблагодарить…
— Господи, Могильщик! Я сейчас погибну!
— Хочешь ли… чтобы я сделал первый шаг? Казалось поразительным и величественным спокойствие голоса, что рождался из хаоса окружающей битвы.
— Я… — Подшаг-выпад — удар!! — … Не понимаю! Он вдруг споткнулся о чье-то тело и рухнул на землю. Даймон увидел над собой темную фигуру неумолимого преследователя. Где-то далеко в космосе кружили звезды, лучи пунктирами прошивали ночь. Со стороны крепости раздалось оттяжное «Вуу-оохх!! », и поле боя на несколько секунд озарилось ярко-зеленой зарницей.
Бездонное дуло бластера — такое же бездонное, как вся орочья религия, — уставилось в лицо юноше.
Даймон резко вскинул меч, намереваясь ударить в предплечье, охваченное толстым нарукавником. Он даже не метил в стык — просто хотел отбросить вражью руку и сбить прицел.
От удара орк даже не покачнулся. Могучая фигура осталась стоять над ним.
Непозволительно долго в такой напряженный момент боя Даймон уставился на незапятнанный клинок, потому как абсолютно не понял, что случилось. Ведь он ударил. Ударил сильно. И…
Рядом с ухом в землю врезалось что-то тяжелое.
Из недр стального ящика, в который был закован орк, донесся басистый рев. Потрясенный Даймон уставился на упавший рядом бластер, который продолжала сжимать рука. Толстый бронированный нарукавник рассечен наискось, срез с наглядностью вскрытого геологического пласта демонстрировал слои доспеха и орочьей плоти.
Юноша поднялся на ноги, не в состоянии поверить в то, что случилось. Рукоять Могильщика преданно лежала в ладонях, отблески сражения играли на лезвии, а само оно выглядело дерзко и вызывающе…
Пока охваченный эйфорией Даймон не мог оторвать глаз от катаны, уцелевшей рукой орк схватил его за горло. Могильщик взвился в небо, лишив орка второй руки. Даймон на секунду замер с поднятым мечом… а затем обрушил его на противника, вложив в удар массу тела. Меч разрубил туловище, с легкостью рассекая доспех, игнорируя пластины и стержни усиления, не замечая никаких препятствий на своем пути. Темная кровь взметнулась веером над Даймоном. Окружавшие его орки, пораженные невиданным зрелищем, прекратили пальбу. И тогда Зверолов-младший обрушился на них со всей мощью.
Шахревар продирался вперед вместе с цепью штурмовиков. Часть падавших на него летунов он превратил в факелы еще в воздухе. Тех, кто оказался на земле, уничтожал из тяжелого бластера, а особенно крепких сжигал пирокинезом прямо в броне, превращая их в шагающие печи, где в окошках на месте лица полыхали языки пламени.
