— Бомбы беречь! — раздался крик Шахревара.
Наблюдая за гибелью отряда, Думан ощутил нарастающую злобу. От надвинувшегося на него паука брызнуло жаром, который вонзился в тело тысячью иголок. Это еще больше разозлило старшего брата.
Он уставился на паука, уставился на его древнюю расплывшуюся морду, ощущая внутри, как получаемая из внешнего мира энергия наливает силой его мысль.
Наливает…
Он обрушил эту мысль на Владыку Глубин, представляя, как тело монстра рвется пополам, как отлетают щетинистые лапы, а ненавистные глаза лопаются словно перезрелые ягоды.
Невидимый удар толкнул гиганта. Бесформенная голова мотнулась, жвала клацнули. Но ничего больше. Тело не развалилось, лапы упрямо впились в землю, а глаза выкатились из орбит от ярости.
Выпущенный со околозвуковой скоростью плевок едва не накрыл Зверолова. Думан успел отпрыгнуть и задержать в воздухе часть капель, которые падали на него. Оказавшись на земле, он с разочарованием взглянул на свои ладони, будто они предали его. Горек вкус оборванной мечты о безграничных возможностях, когда понимаешь свой предел…
Паук вновь двинулся на отряд, заставляя солдат стонать от нестерпимого жара, разрывающего их тела. Лишь Даймон, уклонившийся от раскаленных брызг, не поддавался мукам и не двигался с места, глядя на чудовище со спокойствием и даже интересом. Такого зверя он еще не видывал.
А пауку оставалось сделать несколько шагов, чтобы начать давить отряд своим телом. Штурмовики бросились врассыпную, через покосившиеся заборы и обломки стен, стоявшие вдоль дороги. Паук поднял голову, готовясь к новому плевку, который накроет большую часть убегающих. Оставшийся позади Думан не знал, чем помочь людям, ибо его телекинез был бессилен против плоти, выдерживающей колоссальное давление магмы.
Сверху на тварь обрушился шквал воды. Владыка Глубин вмиг окутался клубами пара. Снаружи остались только бьющиеся в судороге лапы.
Стоящий в стороне Шахревар отер пот со лба. Ему стоило неимоверных усилий поднять воду из пруда, который находился посреди селения, переместить на сто ярдов и бросить в глубинного монстра. Телекинез не был его сильной стороной, но Шахревар справился.
Однако радость была недолгой.
Клубы пара рассеялись, и пышущий жаром паук вышел из них невредимым. Расплющенная морда уставилась на телохранителя Великой Семьи. Шахревар оглянулся, но другого пруда поблизости не было. Не было и времени на его поиски, ибо паук нашел себе новую жертву.
Паладин вдохнул энергию белого карлика. Слабую, истончившуюся.
Паук ринулся на него.
Сдвоенный удар телекинезом от Думана и Шахревара, в других обстоятельствах проламывающий стены и вырывающий с корнем деревья, не остановил чудовище. Тварь надвигалась на паладина, понимая, что главная угроза исходит от этого углеродистого.
Шахревар пятился, чувствуя себя глупо. Он побывал во многих переделках, но, кажется, в этот раз он попался. Нужно бежать, но уже поздно — паук настигнет его в считаные секунды…
— В колодец! — закричал он остальным. — Быстрее лезьте в колодец!
Думан оглянулся. Вокруг, словно в аду, полыхал огонь. Посреди него в развалинах церкви чернело отверстие, из которого выбрался монстр. Думан с братом и штурмовиками вполне могли проникнуть сквозь колодец в потайной ход. Отвлекаемый Шахреваром паук сейчас находился далеко и их не заметит. Но Думан не мог этого сделать.
— Я тебя не брошу! — закричал он.
— Делай, что говорю! — гневно воскликнул паладин. В этот момент паук одним прыжком оказался возле него.
… Они ударили снова, отбросив Владыку Глубин на пару паучьих шагов. Земля и развалины домов содрогнулись от спаренных мыслей, обращенных в кинетическую энергию. Но для изначального существа этот удар был не более чувствительным, чем пинок для слона.
Шахревар поежился. Все-таки он должен бежать. Он скроется между развалин, быть может, найдет какой-нибудь подвал. В общем, что-нибудь придумает. Главное, увести Владыку Глубин подальше от церкви…
И пока он, пятясь, думал об этом, под ноги попался обрушенный забор. Шахревар зацепился ботинком за штакетник и неуклюже рухнул. Голова запрокинулась, и он увидел на вершине стены прямо над собой темную фигуру, внимательно следящую за схваткой.
Рап мог раздавить его в — любой момент, но оттягивал развязку, наслаждаясь бессилием паладина.
Лицо облизнул огонь. Шахревар поднял голову. Раскаленные добела зеницы уставились на человека с расстояния вытянутой руки.
Думан и Даймон вместе с четырьмя штурмовиками добрались до церкви. Цилиндры с термоядерными зарядами, уложенные на антигравы, мягко перевалили через груды кирпичного мусора, и группа оказалась перед широким отверстием.
Стены колодца были порушены, многие камни выехали из кладки, обнажая пласты породы. Тянущаяся снизу магматическая слизь, оставленная пауком, полыхала, освещая орочье сооружение далеко вглубь.
— Вон! — Даймон указал пальцем на прямоугольный провал в стенке колодца, различимый среди огня.
— Вижу, — кивнул Думан. — Спускайте трос! Даймон, пойдешь первым. — Он глянул на огонь внизу и добавил: — Ну почему ты не надел защиту?
— Да ладно, чего уж теперь, — отмахнулся младший брат.
Пока штурмовики вгоняли в фундамент опорный крюк и крепили к нему стальной трос, Думан думал о Шахреваре. Паладин отвлек зверя на себя, предоставив им время, чтобы спуститься в шахту и проникнуть в форт. Но сам оказался в смертельной опасности. Думана так и подмывало отправиться на помощь, но вряд ли бы Шах это одобрил. Думан нужен здесь…
Трос бросили вниз, и Даймон стал быстро по нему спускаться, пользуясь захватом и сторонясь языков пламени. Лишь клинок заткнутого за пояс Могильщика несколько раз проскользнул сквозь огонь. После того как Даймон скрылся в провале стены, начали спускаться штурмовики. Двое из них осторожно придерживали заряды, парящие над бездной колодца. Когда дошла очередь до него, Думан оглянулся на прощание.
И обомлел.
Паладин распластался по земле. Паук навис над ним, с приподнятых лап на землю капала огненная слизь.
— Думан, спускайся! — закричал снизу Даймон.
Думан не мог двинуться с места. Он смотрел на паука, который был готов расправиться с Шахреваром, и понимал, что ничем не может помочь. Но в то же время он чувствовал, что между Владыкой Огня и паладином происходит нечто необычное.
Раскаленная морда, разбитая трещинами и покрытая спекшимися корками, приблизилась. Доспехи паладина пока защищали от наружного огня, но сущность паука — его адский жар — проникла сквозь них и обожгла внутренности. Шахревар ждал, что лавина огня сейчас обрушится на него всей мощью, прожжет доспехи и доберется до души… Он ожидал чего угодно, но только не раздавшегося в голове голоса: «… ты слышишь меня? » Шахревар растерялся и ответил неуверенно: — Что… Это мне чудится?
