– Что находится в пещере? – спросил Женя.
– Вы и сами знаете, стоит ли мне отвечать? Там пророчество о землетрясении, которое грядет.
– Разве какой-то древний пророк Хараппской цивилизации мог предсказывать землетрясения?
– Что вы! Конечно нет! Вы знаете, о чем идет речь, я не мог ошибиться, доктор Кузнецов.
– Тогда скажите, о чем же идет речь?
Бисбрук слегка повернул голову, глаза его сверкнули.
– Если вы знаете, мне нет нужды вам отвечать, если вы не знаете – я не хочу посвящать вас. – Бисбрук хитро прищурился. – Но вы знаете! Иначе не колесили бы по всему миру в поисках доказательств... Мне нужна статуэтка!
– Вот вам! – Женя показал Бисбруку вытянутый средний палец. Бисбрук быстрым движением схватил его за палец и стал выворачивать. Женя скривился от боли.
– Даю вам сутки на размышление. Я очень советую вам согласиться, потому что иначе мне придется сказать о вас Мдрагу. Если вы думаете, что ФБР сможет защитить вас от него, то это большая ошибка. Как бы хорошо вас ни охраняли, Мдраг доберется до вас, и вы сами покажете, где находится статуэтка. А потом вас не станет.
Бисбрук отпустил Женин палец.
– Я вас не боюсь! – с вызовом бросил Кузнецов.
– Бойтесь Мдрага. – С этими словами Бисбрук отошел от стойки бара и исчез в служебном помещении. Женя остался сидеть на месте, теребя в руках пустую стопку. Потрясение от встречи с Бисбруком не проходило. Те крупицы информации, которые предоставил ему граф, нужно как следует обдумать.
Он знал! Бисбрук знал то, на что натолкнулся Кузнецов и что с таким старанием пытался подтвердить экспериментальным и археологическим материалом. Но если Женя только догадывался, строил гипотезы, предполагал, то Бисбрук просто знал об этом.
И кто такой Мдраг?
К бару подошла Элен. Лицо ее сияло.
– Такой приятный молодой человек, – сказала она. – Он из Кливленда, приехал получить наследство умершего дядюшки.
– Пока ты развлекалась, я успел пообщаться с Бисбруком., – произнес Кузнецов. Веселье Элен как рукой сняло,
– Он что – здесь? – испуганно спросила она.
– Здесь, в Нью-Йорке.
– Что ему нужно?
– Ему нужны статуэтка и «солнце». Он тоже ищет пещеру... Тебе ничего не говорит имя Мдраг?
– Это какое-то румынское имя?
– Не знаю.
В эту ночь Женя спал плохо. Ему снились какие-то лодки, под покровом тумана подходящие к берегу неведомого моря. Женя стоял на берегу и людей в этих лодках разглядеть не мог – различался лишь расплывчатый силуэт. Люди хотели поговорить с ним, но молчали. Он также не мог произнести ни слова, рот как будто залили смолой. Женя просыпался в поту, за окном было темно. Он вновь ложился
спать и вновь видел тот же сон. В пять утра забрезжил рассвет, «солнце» поднималось, освещая косыми розовыми лучами пики небоскребов. С этого момента Женя не сомкнул глаз.
В девять утра появился Уолкер. Женя отложил в сторону «Нью-Йорк тайме» и поднялся навстречу гостю.
– В городе жарко уже с утра, – сказал Уолкер, вытирая платком бритый затылок и усаживаясь в кресло.
– Меня вчера посетил граф Бисбрук. Он угрожал мне.
– Вы украли у него золотую вещь, – заметил Уолкер. – Очевидно, он требовал ее. Конечно, ФБР защитит вас в эти дни, что вы проводите в Нью-Йорке, но в дальнейшем... Я бы на вашем месте отдал эту вещь.
– Он сказал, что охрана ФБР для него не препятствие.
– Не смешите меня. В общей сложности на охране здания задействовано пятнадцать человек. Шестеро, сменяясь, дежурят в вестибюле, двое следят за вашим номером. Любой, кто попытается проникнуть в ваш номер, будет немедленно схвачен.
– Ваш оптимизм мне недоступен. Бисбрук упомянул имя Мдраг.
– Мдраг?
– Да, Мдраг. Он сказал, что Мдраг достанет меня, какая бы мощная охрана ни была у ФБР.
– На вас было оказано психологическое давление, – сказал Уолкер. – Поэтому естественно, что вы напутаны.
– За мной охотятся и Рене Жино, и граф Бисбрук, и этот ваш убийца ученых. Вам не кажется, что многовато?
– Я уже объяснял вам, мистер Кузнецов, что вы сами создаете себе проблемы. Тем не менее за вашу безопасность я ручаюсь. И оставим эту тему. Профессор Лилленкамп приглашает всех участников семинара по сейсмологии на прием к себе домой. Вы в числе приглашенных.
– Вы это устроили?
– Это необходимо. Ну, представьте себе: вы приехали на семинар в Нью-Йорк и не встретились ни с одним из своих коллег. Это невозможно! Прием состоится в четыре часа вечера.
– Я иду один или с Элен?
– Элеонора Граббс останется в своем номере. За вами будет вестись наблюдение. В случае опасности нажмите на это.
Уолкер протянул Кузнецову маленький брелок с улыбающимся Роджером Рэббитом.
– Мы даем этот брелок детям, которые могут подвергнуться киднепингу.
– А что за ключи висят на брелке? – спросил Кузнецов.
– Это ключи от «форда», на котором вы поедете на встречу.
Женя не раз бывал на подобных приемах. Эти вечеринки были ни в коей мере не похожи на приемы, которые, скажем, устраивал граф Бисбрук – с большим количеством приглашенных, обилием шампанского, смокингов и камерной музыки. Это были дружеские вечеринки, на которых присутствовало человек десять-двенадцать, в основном ученых. Шампанское там не употребляли, пили крепкие напитки. При всем этом успевали обсуждать серьезные проблемы.
К особняку профессора в пригороде Нью-Джерси Женя подъехал в половине пятого вечера. Всю дорогу за ним следовал голубоватого цвета «бьюик» с двумя охранниками. Женя не мог сказать, являлись ли они агентами ФБР или представителями другой службы. Это было ему даже не интересно. На подъездной дорожке у дома профессора Лилленкампа уже стояло несколько автомобилей. Женя припарковался, запер автомобиль и вошел в дом.
Многие участники семинара уже находились здесь. Сейсмологи и вулканологи смеялись и пили. Они обсуждали насущные проблемы и совершенно отвлеченные темы.
– Добрый вечер, Женя!
– Рад вас видеть, профессор Лилленкамп. – После общения с преступниками и представителями Федерального бюро Женя был счастлив очутиться в своей родной, слегка безумной среде ученых. Возможно, в этот вечер ему удастся отдохнуть.
1 Киднепинг – похищение с целью получения выкупа.
– Я слышал, что произошло с Фишером, – сказал Женя. Профессор грустно покачал головой. В свои пятьдесят восемь лет он имел приличное брюшко, крупные габариты и окладистую бороду, однако по-прежнему оставался большим ребенком. Женя видел Лилленкампа в моменты открытий. Это было неподражаемо. Глаза профессора становились безумными, он начинал бешено хихикать и несмешно шутить. В остальное время он вел себя несколько лучше, но все равно обожал мороженое, коллекционировал игрушечных солдатиков и ненавидел поездки в автомобилях.
