– Совершенно невероятная женщина, без
руля и ветрил. Могла приехать в офис и устроить скандал. В день убийства требовала
у Максима Андреевича двадцать тысяч долларов на шубу из соболя. Очень громко
кричала. Уж хозяин ей объяснял, объяснял, что сейчас невозможно, нет таких
свободных денег, все равно настаивала. Мол, договорилась с модельером
Крутиковой, и та отдает ей по дешевке, всего за каких-нибудь несчастных
двадцать тысяч баксов! Слышали когда-нибудь такое? Между нами говоря, у этой, с
позволения сказать, дамы был роман с Леонидом Сергеевичем.
– Откуда знаете?
Тамара Павловна рассмеялась:
– Так никто не скрывал. Вероника открыто
за ним на машине заезжала. Целый месяц женихались, а потом все закончилось. Я
все удивлялась терпимости Максима Андреевича. Хотя, если говорить честно, у
хозяина последнее время тоже была другая женщина. Молоденькая такая студентка
Яна, вроде на мехмате училась. Пару раз приходила в офис. Честно говоря,
смотреть не на что, Вероника куда красивее.
– Кто сейчас заправляет всеми делами?
– Кошкин, хотя официально хозяином
остается Максим Андреевич. Но как он может сейчас руководить фирмой?
Я согласилась, что из тюрьмы это делать
трудно, и поинтересовалась:
– У Макса были враги? Может, долгов
наделал?
– Вы кем ему приходитесь? –
поинтересовалась наконец секретарша.
– Скажем, дальняя родственница.
– Тогда должны знать, – сурово
отчеканила Тамара Павловна, – о невероятной честности Полянского. Знаете,
почему он так быстро разбогател?
– Нет.
– Максим Андреевич всегда расплачивался с
поставщиками сразу. То есть покупал, к примеру, грузовик яиц на Глебовской
птицефабрике и тотчас отдавал все деньги. Многие дают только половину, а
следующий кусок – после продажи. Потом частенько обманывают, недоплачивают,
притворяются, что продукты оказались непроданными и испортились… Но только не
господин Полянский. Поэтому с ним все хотели иметь дело. Для многих его задержание
– большая неприятность.
– А бандиты наезжали?
– С нашей «крышей», – спокойно
заметила женщина, – никогда не было проблем. Раз в месяц показываются,
получают свой процент, и все довольны. Весьма милые ребята, никаких бритых
голов и золотых цепей. Вообще Максим Андреевич – очень аккуратный коммерсант,
никогда ни у кого не брал в долг, расширялся очень осторожно. Даже в офисе
держал мало сотрудников, чтобы зря зарплату людям не платить. Шофера не имел,
охраны тоже. Если бы не эта дурацкая история!
– Последний его рабочий день помните?
– Конечно. Утром ездил в Можайск,
договаривался о поставке бройлеров. Мы хотели еще и куриным мясом торговать,
Максим Андреевич даже магазин приглядел. Потом днем перекусил наскоро в
кабинете и разговаривал с санитарным врачом. Затем внезапно приехала Вероника и
устроила зверский скандал.
В начале восьмого Макс отпустил секретаршу
домой, сказав при этом, что сам задержится, так как скоро приедет новая
поставщица из Петухова.
– Точно помните название места?
– Абсолютно. Мы еще посмеялись с ним:
яйца из Петухова!
Тамара Павловна спокойно ушла. Утром, придя на
работу, обнаружила дверь в офис незапертой. Удивившись, секретарша пошла к себе
и нашла хозяина, мирно посапывающего за столом. Макс спал безмятежно, как
ребенок.
– Только зря он такое алиби хотел
придумать, – вздохнула женщина. – Ну кто поверит, что проспал всю
ночь на рабочем месте? Вот уж глупость. Да и поставщицы никакой не было, и кофе
они не пили.
Выяснилось, что Тамара Павловна не нашла в
кабинете грязной посуды. Аккуратно вымытые чашки стояли в шкафу, там же
обнаружились и чистые ложки.
– Жаль Максима Андреевича, –
вздохнула секретарша, – но пришлось в милиции правду сказать.
Да, Сократ, ты мне друг, но истина дороже.
Я уехала от Тамары Павловны с тяжелой душой.
Неужели бывший супруг такой идиот, что, убив Веронику, вернулся на работу и
притворился спящим? Настораживал еще такой факт: предположим, приехал домой
около полуночи, случайно выстрелил в Веронику, испугался, распсиховался,
примчался в офис и придумал жуткую глупость про таинственную посетительницу.
Все хорошо, но о продавщице Полянский сказал Тамаре Павловне в начале восьмого,
когда Ника еще живехонька-здоровехонька потчевала Нину Андреевну тортом.
Значит, история о таинственной дилерше придумана загодя, следовательно, ни о
каком аффекте не может идти речь. Планировал убийство заранее, обеспечив
идиотское алиби. А это уже другая мера ответственности и другой, куда более
суровый срок.
Колеса сами понесли меня на улицу Воронова.
Наталья Симонова, одна из двух соседок, видевшая Макса в ту роковую ночь,
сидела дома. Женщина впустила меня внутрь огромной квартиры и запричитала:
– Ой, Даша, вот горе-то!
Много лет тому назад мы с ней, молодые и
веселые девушки, немного сдружились. Ходили по-соседски пить друг к другу кофе,
сладострастно сплетничали. Потом я развелась с Полянским и пропала с горизонта,
отношения прервались. Но сейчас Наташа узнала меня сразу.
– Кто мог подумать, – тараторила
Симонова, отодвигая ногой беснующуюся таксу. – Фу, Клара, вот ненормальная
собака. Стоит заметить чужого, начинает орать дурниной.
– Наташа, точно помнишь, что видела
Макса?
– Господи, – всплеснула руками
соседка, – ну как я могла его не узнать? Всю жизнь в одном дворе. Правда,
странный шел, такой расстроенный и усталый. Обычно всегда первым здоровался, а
тут плелся, голову повесив.
Симонова окликнула мужчину. Тот повернулся,
подошел поближе, но не вплотную. Максим начал покашливать и посетовал, что по
такой жаре где-то ухитрился простудиться. Говорили они не больше пяти секунд.
Потом Полянский ушел в подъезд.
– Ничего странного не заметила?
– Нет. Такой, как всегда, только очень
расстроенный. Я еще спросила: «Чего мрачный?» А он рукой махнул: «На работе
неприятности» – и бегом домой. Вот только Клара…
Наташкина такса – абсолютно беззлобное
существо, но при виде незнакомого человека начинает лаять как бешеная. Причем
укусить не пытается, только гавкает словно оглашенная. К знакомым моментально
подбегает и подставляет для почесывания шелковую спинку. Кинулась она в тот раз
и к Максу. Но на полдороге притормозила и закатилась в захлебывающемся лае.
Симонова пыталась успокоить таксу. Куда там! Клара прекратила хай только после
того, как Макс скрылся в подъезде. Отчего-то такса в тот день накинулась на
Полянского.
– Ты видела и как он уезжал?
