Дмитрий Спиридонов, выпускник московского мединститута, работал в разных больницах. По специальности он терапевт, но переквалифицировался в доктора, который помогает людям восстановиться после различных травм. Не судим, в связях с преступным миром не замечен, был женат на Анне (забавный штрих: Аня в девичестве тоже была Спиридонова, ей не понадобилось менять фамилию, вступив в брак). У супругов родился сын Никита. Как уже говорилось, фитнес-центр Лукьянова сгорел, причем пожар случился незадолго до исчезновения Мити. Эксперты не нашли никакого криминального следа, дело было в плохой электропроводке: хозяин оборудовал в клубе еще одну баню, и провода не выдержали повышенной нагрузки. К счастью, здание вспыхнуло после того, как основная масса посетителей разошлась, поэтому обошлось без жертв, присутствовавшие успели благополучно выскочить. Все, кроме самого Лукьянова – тот задохнулся от дыма.
– Это точно? – с недоверием спросила я. – Как идентифицировали останки?
– Труп совсем не обгорел, – пояснил Веня. – Огонь не добрался до Сергея, он стал жертвой продуктов горения – вокруг было много искусственных материалов. Пламя и дым распространялись так быстро, что даже физически ловкий, тренированный человек не успел сориентироваться.
Дмитрий после смерти Лукьянова остался без работы, а потом исчез. Через год в Подмосковье было обнаружено тело, и после анализа ДНК стало понятно: наконец-то Спиридонов найден. Спустя месяц после похорон отца умер маленький Никита – у ребенка было врожденное заболевание. Никаких ювелирных магазинов ни до, ни после исчезновения Дмитрия не грабили, крупных налетов, связанных с драгоценностями, в тот год в столице не случалось.
В день, когда Спиридонов не вернулся домой, была совершена кража в квартире некоего Геннадия Иосифовича Маслова, начальника охраны одного из ювелирных заводов. Сам Маслов скончался от инфаркта, когда к нему в квартиру вломились бандиты. Его тело обнаружила пришедшая с работы жена. Она же вызвала милицию и сообщила, что ничего особо ценного не пропало. Грабители унесли лишь одну картину. Очевидно, кто-то неправильно информировал налетчиков, мол, у Маслова на стенах висят подлинные произведения искусства. На самом же деле в шикарных рамах были копии. Геннадий Иосифович пал жертвой собственного вранья – ему очень хотелось выглядеть настоящим коллекционером, и он лгал своим приятелям, что обладает шедеврами, якобы доставшимися ему от деда.
Вдова покойного сказала следователю:
– Муж был большой хвастун. Я умоляла его попридержать язык, но он любил распустить хвост. Гена всегда старался казаться богатым, вечно намекал на какие-то ценности, придумывал истории про родственников-аристократов. Я знала, что такие привычки до добра его не доведут. В конце концов глупые россказни дошли до ушей преступников, и случилась беда.
Следствие по делу Маслова зашло в тупик, и его тихо похоронили в архиве.
Отчета о вскрытии Гудковой пока нет, он будет лишь завтра.
– Понятно, – пробормотала я, выслушав доклад помощника.
– А вот бумаги об исследовании останков Спиридонова присутствуют, – продолжал Веня. – Эксперт посчитал, что Дмитрия, вероятно, ударили по голове, чем-то похожим на бейсбольную биту. И еще интересный момент. Патологоанатом предположил, что Спиридонову попытались оказать медицинскую помощь, но он все равно скончался.
– Нелогично получается, – протянула я. – Лечили, а затем отвезли в лес и бросили? Почему не сообщили Ане о кончине мужа? Преступники не оказывают помощь жертвам. Может, о Мите позаботился кто-то из обычных людей?
– Лампа, ты, наверное, сегодня очень устала, вот и не ловишь мышей, – пробурчал Вениамин. – Да, грабитель уйдет, не станет вызывать «Скорую» к тому, кого оглушил дрыном по башке. Но представь, что Спиридонов в момент нападения был не один, а с товарищем. Друг хотел помочь, а когда ничего не вышло, испугался, отвез труп в лес и оставил там.
– Если моему приятелю нанесут травму, то я постараюсь как можно быстрее доставить его в больницу, – стояла я на своем, – в особенности если речь идет о травме головы.
– Я могу объяснить произошедшее со Спиридоновым просто, – перебил меня Веня. – Дмитрий вляпался в какие-то неприятности. Если в бумагах нет сведений о его связях с криминальным миром, то это не значит, будто он никогда не преступал закон. Что, если произошла некая разборка с дракой? Поэтому и не вызывали «Скорую». Кроме того, подчас черепно-мозговая травма кажется человеку несерьезной, он способен двигаться, разговаривать и считает себя здоровым. Ну, побаливает немного башка, так это же естественно, если тебе по макушке битой врезали. А потом – бац, и через сутки бедолага умирает. Мой тебе совет: если стукнулась головой при падении, встала и не ощущаешь никакого дискомфорта, обязательно сходи к доктору, а еще лучше сделай компьютерную томографию. Небось Спиридонов наглотался анальгина, потом ему стало хуже, кто-то отволок его к подпольному врачу, и ку-ку! Тело бросили вблизи деревни Лукьяново и забыли о нем.
– Деревня Лукьяново, а Спиридонов работал у Сергея Лукьянова. Интересное совпадение, не находишь? – спросила я.
– Не обратил на него внимания, – признался Веня. – Погоди, сейчас пороюсь в одном месте… Сел с наименованием «Лукьяново» в России куча. Есть, например, в Солнечногорском районе, около Вологды, по Симферопольскому шоссе… Имеется и несколько городов Лукьяново.
– Нас интересует исключительно Подмосковье, район, где обнаружили останки Спиридонова, – напомнила я. – Проверь, пожалуйста, вдруг в том селе живет кто-то из родственников Сергея Петровича Лукьянова?
– Оригинальная идея, – пробурчал Веня, – странно, что она мне в голову не пришла. М-да… Однако ты права. В нужном нам Лукьянове ранее жило много народа с фамилией Лукьянов. В их числе отец владельца фитнес-центра, Петр Сергеевич. Он родился и вырос в деревне, там же когда-то проживали его дед и прадед. Но Сергей Петрович к ней никакого отношения не имеет, разве что бывал там в детстве летом, да только сведений о том, где он проводил каникулы, в документах нет. Петр Сергеевич после смерти своей первой жены обзавелся новой супругой, она родила ему дочь Валентину. Дом в Лукьянове достался в наследство Валентине Петровне, он и сейчас принадлежит ей. Единокровная сестра Сергея давно замужем, по паспорту она Воробьева.
Я чихнула. В голове что-то щелкнуло, и неожиданно в мозгу сложилась целая картина.
– Веня, быстро посмотри ближайших родственников Валентины!
– Муж Андрей Семенович Воробьев, сын Олег Андреевич и дочь Катя, – ответил Греков.
– Больше никого? – не успокаивалась я.
– Нет. Прикольно, – захихикал Вениамин, – Екатерина Воробьева в замужестве стала Дроздовой. Сплошные птички!
Я с трудом удержалась от того, чтобы не забегать по комнате. Сергей Петрович Лукьянов, в центре которого до пожара работал Дима Спиридонов, имел сестру, врача-гинеколога Валентину Воробьеву. Она – владелица дома в селе Лукьянове, неподалеку от коего нашли останки Мити. И вот вам еще одна загадочная деталь: та же Валентина Петровна – мама Кати, ближайшей подруги Веры Скворцовой, которая, отчаявшись родить ребенка от мужа, попросила Катюшу о помощи. Та подобрала для Верочки анонимного донора, и на свет появилась девочка Алина, страдающая умственной отсталостью. Окажись малышка здоровой, обман Веры мог бы и не раскрыться, но ее свекровь, люто не любившая невестку, тайком сделала анализ ДНК крошки и выгнала из дома обманщицу. Вера стала нищей и решила обратиться за деньгами к тому самому донору, который перестал быть для нее анонимным…
