Когда одного специалиста по связыванию
спросили, "Что ты скажешь мужчине, которого ты только что связал?"
тот ответил: "Мужчину не связывают. Связывают мальчика. Младшего брата.
Сына. Мужчины - те, которые связывают". Раздетый и связанный мужчина
низводится до положения маленького мальчика (сходство иногда усугубляют
сбриванием волос на теле), который отдается во власть другого,
"настоящего" мужчины, каким он может стать лишь после того, как на
следующем витке своей карьеры он сам "превратит в мальчика" другого.
Такова психодинамика многих жутковатых вещей, вплоть до армейской дедовщины.
Хотя практикующие такие ритуалы мужские
сообщества отличаются публичной мизогинией (женоненавистничество) и крайней
гомофобией, в них всегда присутствует сильный латентный гомоэротизм. Недаром
ритуалы (большей частью выдуманные) посвящения в мужские студенческие или
воинские братства широко представлены в гомосексуальной эротической литературе
и порнографии.
Некоторые геевские теоретики возмущаются
поэтизацией насилия и отношений господства и подчинения, считая, что в основе
ее лежит ненависть гомосексуалов к самим себе и потребность воспроизводить
собственное прошлое унижение: евреи не играют в Освенцим, черные не играют в
невольничий рынок, а геям зачем-то нужно пороть друг друга или строить
игрушечные камеры пыток! Но мазохистская эротика не обязательно связана с
опытом реального унижения и рабства, разве что в мальчишеских играх в
казаки-разбойники, она большей частью компенсаторна: "низом" хотят
быть образованные, состоятельные и высокопоставленные мужчины, которые в
реальной жизни находятся как раз "наверху".
"Перевертывание" отношений
представлено и в гомоэротическом фольлоре. В реальном быту младших подростков
нередко унижают и сексуально эксплуатируют старшие братья и сестры. В
интернетном же собрании любительских гомоэротических рассказов часто
проигрывается противоположная ситуация: с помощью друга-сверстника младший брат
раздевает, связывает и подвергает сексуальным унижениям (мастурбация, сбривание
волос на лобке, принудительный оральный секс и полное сексуальное рабство)
старшего, причем последний не только принимает подчиненный статус, но и
получает от этого удовольствие.
Психофизиологически, садомазохистский
секс создает стрессовую ситуацию. При больших физических перегрузках, организм
выделяет естественные опиоиды, так называемые эндорфины, вызывающие у человека
блаженное состояние эйфории и одновременно блокирующие передачу в мозг болевых
сигналов, повышая тем самым порог терпимости; человек уже не чувствует боли и
не может сказать "довольно". Это очень опасный момент, когда власть и
ответственность Господина становятся абсолютными. Но за напряжением и болью
наступает легкость, похожая на религиозный или наркотический экстаз эйфория, а
между Господином и Рабом возникает особая, почти мистическая, психическая
связь.
Вот что рассказал мне учитель математики
и физики и одновременно - буддийский монах, знаток антропологии и истории
религии Норман МакКлелланд. В отношениях со своим нынешним партнером, Норман -
Раб, но в других ситуациях он бывает и Господином. Я спросил Нормана,
действительно ли ему нравится испытывать боль или это только ее игровая
имитация. Нет, сказал он, мне нужна настоящая, сильная, едва выносимая боль.
Зачем? Чтобы снять избыточный самоконтроль. Нормана воспитывала
мать-алкоголичка и мальчику пришлось очень рано взять на себя ответственность
не только за себя, но и за нее. Профессия учителя также требует самоконтроля. И
хотя для Нормана это привычно и вполне органично, у него есть также потребность
расслабиться, почувствовать себя слабым и маленьким. Это достигается
связыванием и поркой. Боль, заставляющая мужчину кричать и плакать, снимает его
внутреннее напряжение и приносит не просто семяизвержение, а очищение,
освобождение, настоящий оргазм. Это своего рода момент истины, где нет ни
стыда, ни самоуважения, ни условностей, все вывернуто наизнанку. После этого
можно снова жить и работать. А партнер Нормана получает удовольствие от своей
власти над ним и от того, как он преображается от его усилий. Если его и можно
назвать садистом, то совсем не в смысле маркиза де Сада.
К сожалению, разграничить условное,
игровое и реальное насилие не всегда легко. Если в роли Господина окажется
настоящий садист, склонный к злоупотреблению властью или просто посторонний и
неопытный человек, игра может закончиться плачевно. Когда хозяина ограбленной
квартиры обнаруживают голым и связанным, это еще не самое страшное.
Некоторые гомосексуальные техники опасны
и неприемлемы с точки зрения гигиены и эпидемиологии. При так называемом
"фистинге" (fisting, от слова fist - кулак), когда в задний проход
засовывают кулак и всю руку по локоть, нередко разрываются стенки прямой кишки.
"Rimming" (анилингус) - вылизывание заднего прохода или засовывание
туда языка - способствует переносу желудочно-кишечных инфекций. Анальная
интромиссия без предохранения - самый вероятный способ передачи ВИЧ и т.д. Но
столь же несимпатичные и негигиеничные игры существуют у гетеросексуалов. Как
сказал когда-то блаженный Августин, мы рождаемся между мочой и калом. Самые
брезгливые люди вообще не занимаются сексом, а остальные находят приемлемый для
себя и других модус вивенди. Говорить об этом надо спокойно и аргументированно,
что и делают современные учебники гомоэротики, которые на Западе свободно
продаются в самых обычных книжных магазинах. Когда несколько лет назад
канадские власти попытались запретить распространение одной такой
иллюстрированной книги за то, что она "пропагандирует анальный секс",
мудрый судья (бывают и такие) дело прекратил, написав в официальном заключении,
что говорить о гомосексуальности, не касаясь анального секса, - то же самое,
что писать историю музыки, не упоминая Моцарта.
Несколько слов о лесбийских отношениях.
Их "хореография" не повторяет гетеросексуальных моделей поведения,
ухаживания и т.п., это специфически женские отношения, со своим особым языком и
символикой, которые мужчине трудно понять. Лет 25-30 тому назад некоторые
политически ангажированные американские лесбиянки предпочитали вообще не
говорить о сексе. В ироническом описании одной "сексуально
некорректной" американской лесбиянки, при "политически
правильной" любви две женщины лежат рядом друг с другом (верх и низ
запрещены, это иерархия) и несколько часов нежно ласкают друг друга, непременно
все тело (лесбиянка не ориентирована на генитальный контакт и
"патриархальный" оргазм); если же оргазм все-таки происходит, он
обязательно должен быть одновременным, чтобы обеспечить женщинам полное
равенство. Сегодня это вызывает только смех.
Благодаря телесной открытости и
повышенной эмпатии, многие лесбиянки получают больше чувственной радости от
секса, чем "натуральные" женщины. Они чаще мастурбируют и чаще
испытывают оргазм с партнершей. Дело здесь, по-видимому, не в их
психофизиологических особенностях или в том, что однополый секс
"лучше", а в том, что лесбиянки придают больше значения сексуальности
и добиваются удовлетворения своих желаний, тогда как обычные женщины часто
стесняются их сформулировать и вынуждены терпеть мужскую некомпетентность.
