В дворянской культуре XVII-XVIII вв.
женственная внешность и расслабленность считались признаками аристократизма и
всячески культивировалась. Прекрасные Адонисы Тициана и Рубенса, с нежными
чертами лица и округлыми формами тела, так же гетеросексуальны, как и их
авторы. Ван Дейк, имевший огромный успех у женщин, на знаменитом автопортрете
изобразил себя томным юношей с расслабленной кистью (это считается одним из
самых надежных внешних признаков гомосексуальности). Так же изысканно нежен на
его портрете граф Леннокс, в туфлях на высоких каблуках и с длинными локонами.
Еще раньше Пьеро ди Козимо изобразил нежным юношей с вьющимися волосами и
расслабленной кистью спящего после утомительной ночи любви с Венерой Марса.
Этот канон женственной маскулинности резко изменился под влиянием пуританства,
когда для мужчины стало модно быть не изящным, а сильным и суровым.
Хотя мера притягательности этих образов
исторически и индивидуально изменчива,
большинство современных европейских и
американских гомосексуалов склоняются в сторону первого типа. 76.5% опрошенных
Кинзи белых гомосексуалов сказали, что предпочитают маскулинных и только 9.2% -
женственных партнеров. На вопрос "Какой тип мужчины для вас наиболее
сексуально привлекателен?" почти две трети западногерманских гомосексуалов
выбрали "особенно маскулинный" и только каждый шестой - "мягкий,
женственный тип"; 39% предпочли "того, у кого большой член".
Отвечая на сходный вопрос, четверть сан-францисских геев отдали предпочтение
типично мужской внешности (волосатое, мускулистое тело и большие гениталии) и
почти никто - фемининной. То же самое показывает анализ эротических фотографий,
литературных описаний и частных объявлений. Многие объявления в геевской прессе
прямо просят женственных мужчин "не беспокоиться". Женоподобные
мальчики и мужчины в гомосексуальной среде - такие же, если не большие, изгои,
что и среди "натуралов". Сексуально их предпочитают главным образом
мужчины, находящиеся в местах заключения и видящие в них как бы эрзац-женщин.
От чего зависят эти эротические
предпочтения, точно неизвестно (даже относительно гетеросексуалов, которых
изучают гораздо дольше). Иногда подбор идет по принципу дополнительности:
маскулинные мужчины предпочитают более мягких и женственных и наоборот. Но чаще
это поиск собственного подобия: чем маскулиннее выглядит и/или кажется себе
мужчина, тем сильнее он хочет иметь такого же или еще более маскулинного
партнера. Ориентация на гипертрофированную маскулинность (тип "мачо")
коррелирует не только с особенностями телосложения (например, многие волосатые
мужчины тянутся к таким же волосатым, есть даже специальные клубы и сообщества "медведей"),
но и с характером сексуального поведения субъекта. Немецкие гомосексуалы,
имевшие многих партнеров, явно предпочитают гипертрофированно-маскулинных
мужчин, с большим членом, волосатой грудь и грубыми, властными манерами, нежные
и ласковые мужчины им не нравятся. Завсегдатаи "кожаных" баров,
желающие казаться и чувствовать себя крутыми мужиками, ищут еще более крутых
партнеров, которым они могли бы отдаться, не теряя самоуважения. Хотя в глубине
души многие из них знают, что их собственные устрашающие наряды и погремушки -
простая бутафория, они готовы верить, что у партнера все это -
"настоящее".
Более романтичных и сентиментальных геев
грубая, подчеркнутая мас??улинность отталкивает, они предпочитают более
гармоничные, классические модели. На конкурсах мужской красоты, где в
определении призеров активно участвуют женщины и геи, чаще побеждают не
бодибилдеры, а более элегантные и изящные мужчины. Преобладают они и среди
кино= и фотомоделей. Однако прямой зависимости между телесным обликом мужчины и
тем, что он делает в постели, по-видимому, нет, за исключением того, что
женственные мужчины чаще предпочитают рецептивную позицию, тогда как суперсамцы
любят быть "сверху" или меняться ролями. Но даже из этого возможны
исключения.
Критерии маскулинности и степень их
привлекательности также могут не совпадать. Один мужчина придает решающее
значение волосяному покрову, другой - мощному торсу, третий - красиво
вылепленным грудным мышцам, четвертый - узким бедрам и плотным ягодицам и т.д.
Особым, поистине фетишистским,
поклонением окружен пенис. Размеры полового члена волнуют не только геев.
Фаллос - знак не столько сексуальной потенции, сколько власти и могущества. Уже
на рисунках каменного века мужчины более высокого социального ранга
изображались с более длинными членами, а популярнейшим русским эвфемизмом
вместо нейтрального "прибора" не так давно стало "мужское
достоинство". По меткому замечанию У. Одена, "если бы мужчина имел
выбор - стать самым могущественным человеком в мире или обладателем самого
большого х.., большинство выбрало бы второе. От зависти к пенису страдают не
столько женщины, сколько мужчины. В отличие от женщин, они могут страдать также
от разнообразия пенисов... Члены не менее индивидуальны, чем их владельцы, и
эти две индивидуальности часто не совпадают". Фаллические ожидания, страхи
и тревоги у геев часто доходят до абсурда, а желаемые размеры орудий
"сексуального производства" сильно преувеличиваются. Самая популярная
книга на российском сервере gay.ru - "Как увеличить размеры члена".
Однако следует еще раз подчеркнуть, что
дело не столько в конкретных физических признаках, сколько в общем культе
маскулинности. Типичные "иконы" гомоэротического воображения,
представленные как в порнографии, так и в "высокой" литературе, имеют
разное телосложение, но это всегда "настоящие мужчины": спортсмены,
студенты, военные, строительные рабочие, полицейские, ковбои, шоферы -
дальнобойщики и т.д.
В образе матроса закодированы молодость,
мужественная красота, физическая сила, особая эротическая аура, связанная с
пребыванием в закрытом мужском сообществе, жажда приключений и романтика
дальних странствий, элегантная форма и особая расхлябанная, с подрагивающими
бедрами, походка. По выражению Жене, "флот - это прекрасно организованное
учреждение, попав в которое молодые люди проходят специальный курс обучения,
позволяющий им стать объектом всеобщего вожделения".
Солдат, подобно матросу, живет в
закрытом мужском сообществе и в ситуации постоянного риска; его ружье - символ
и одновременно продолжение члена, униформа - его вторая кожа. Многие геи
обожают наряжаться или наряжать своих партнеров в военный мундир, который
позволяет им чувствовать себя более мужественными и принадлежащими к закрытому
мужскому братству. Напротив, раздетый и лишенный внешней атрибутики солдат
кажется более голым, чем обычный нагой мужчина. Поскольку униформа
деиндивидуализирует конкретного матроса или солдата, сексуальная близость с ним
символически приобщает гея ко всему мужскому миру.
Геи дежурят у казарм и военных училищ не
только потому, что лишенный женского общества, бедный и сексуально озабоченный
солдат легче идет на сближение, но и потому, это - особая порода мужчин. Образ
солдата занимает одно из центральных мест в современной российской гомоэротике,
будь то "(Интер)миссия" Димы Лычева (воспоминания о его службе в
армии) или "Армейские элегии" Ярослава Могутина, воспевающие
"пьянящий запах казармы и грязных ног".
