Книга Я не боюсь, страница 33. Автор книги Никколо Амманити

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Я не боюсь»

Cтраница 33

Дверь закрылась.

Мама села на кровати и прошептала мне на ухо:

– Когда ты вырастешь, ты должен уехать отсюда и никогда больше сюда не возвращаться.


Стояла ночь.

Мамы не было. Рядом спала Мария. На комоде тикали часы. Стрелки отливали желтым. Подушка пахла папой. Белая полоска света виднелась под дверью в кухню.

Там ругались.

Слышался голос адвоката Скардаччоне, приехавшего из Рима. Первый раз он появился в нашем доме.

Этим вечером случилось ужасное. Такое ужасное, такое невероятное, что невозможно было даже возмутиться. Меня оставили в покое.

Я не испытывал никакого беспокойства. Я чувствовал себя в безопасности. Мама положила меня в своей комнате и никому не разрешала заходить в нее.

На голове вспухла шишка, и, когда я до нее дотрагивался, было больно, но в остальном я чувствовал себя хорошо. Это мне не очень нравилось. Как только обнаружится, что я не болен, мне придется вернуться в комнату к старику. А мне хотелось остаться в этой постели навсегда. Не выходить больше из этой комнаты, не видеть никогда Сальваторе, Феличе, Филиппо, никого.

Я слышал голоса из кухни. Старик, адвокат, брадобрей, отец Черепа, папа ругались из-за какого-то телефонного звонка и того, что нужно было сказать.

Я накрыл голову подушкой.

Я видел бушующий железный океан, вздымались огромные волны из гвоздей, брызги из болтов били в белый автобус, который в тишине начинал тонуть, задрав морду, а внутри были мечущиеся страшилища, в ужасе лупящие кулаками по стеклам.

Но ничего у них не получалось.

Стекла были непробиваемы.

Я открыл глаза.

– Микеле, просыпайся. – Папа уселся на край кровати и погладил меня по плечу. – Я должен поговорить с тобой.

Было темно. Только на потолке пятно света. Я не видел папиных глаз и не понимал, насколько он сердит.

В кухне продолжали разговаривать.

– Микеле, что ты сегодня натворил?

– Ничего.

– Не ври мне. – Папа был раздражен.

– Ничего плохого я не сделал. Клянусь тебе.

– Феличе тебя там застукал. Он сказал, что ты хотел его освободить.

Я сел на кровати:

– Нет! Неправда! Я тебе клянусь! Я вытащил его из ямы, но потом отвел обратно. Я не собирался его освобождать. Он тебе соврал.

– Говори тише, а то разбудишь Марию. Мария лежала на животе, обняв подушку. Я прошептал:

– Ты мне не веришь?

Он посмотрел на меня. Его глаза светились в темноте, как у собаки.

– Сколько раз ты там был?

– Три.

– Сколько?

– Четыре.

– Он сможет тебя узнать?

– Что?

– Если он тебя увидит, то узнает?

Я подумал.

– Нет. Он же не видит. Все время держит голову под покрывалом.

– Ты сказал ему, как тебя зовут?

– Нет.

– Ты с ним разговаривал?

– Нет… немного.

– Что он тебе рассказал?

– Ничего. Говорил какие-то странные вещи. Непонятные.

– А ты ему что рассказал?

– Ничего.

Он встал. Казалось, ему не хотелось уходить, он снова сел рядом.

– Послушай меня внимательно. Я не шучу. Если ты туда еще раз вернешься, я изобью тебя до смерти. А они прострелят ему голову. – Он рванул меня за плечо. – И виноватым будешь ты.

Я пролепетал:

– Я туда больше не пойду. Клянусь тебе.

– Клянись моей головой.

– Клянусь.

– Скажи, клянусь твоей головой, что больше туда не пойду.

Я повторил:

– Клянусь твоей головой, что больше туда не пойду.

– Ты поклялся головой своего отца. – И замолчал, сидя рядом в тишине.

В кухне отец Барбары кричал на Феличе. Папа выглянул в окно.

– Забудь о нем. Его больше не существует. И ты не должен никому о нем рассказывать. Никогда больше.

– Я понял. Я больше к нему не пойду.

Он закурил сигарету.

Я спросил:

– Ты все еще злишься на меня?

– Нет. Постарайся заснуть. – Он глубоко вздохнул и оперся руками о подоконник. Его волосы блестели в свете фонаря. – Боже праведный, ну почему все дети как дети, а ты все время придумываешь что-нибудь?

– Значит, ты еще злишься?

– Да не злюсь я на тебя. Успокойся. – Он обхватил голову ладонями. – Что за паскудство! – Он покачал головой. – Есть вещи, которые кажутся ошибкой, когда один… – Он никак не мог подобрать слова. – Весь мир – ошибка, Микеле.

Он встал, потянулся и пошел к выходу:

– Спи. Я должен вернуться к ним.

– Папа, скажи мне одну вещь.

Он бросил сигарету в окно.

– Какую?

– Зачем вы его посадили в яму? Я никак не пойму.

Он взялся за ручку двери, я думал, что он не ответит мне, но он сказал:

– Тебе очень хочется уехать из Акуа Траверсе?

– Очень.

– Скоро мы все уедем в город.

– А куда?

– На Север. Ты доволен?

Я согласно кивнул.

Он вернулся ко мне и посмотрел мне в глаза. От него пахло вином.

– Микеле, я сейчас говорю с тобой, как с мужчиной. Слушай внимательно. Если ты туда вернешься, они его убьют. Они поклялись это сделать. Ты не должен туда больше ходить, если не хочешь, чтобы они его застрелили, и если хочешь, чтобы мы уехали отсюда. И не должен больше никогда говорить о нем. Ты понял?

– Понял.

Он поцеловал меня в лоб.

– А сейчас спи и ни о чем не думай. Ты любишь своего отца?

– Да.

– Ты хочешь мне помочь?

– Да.

– Тогда забудь обо всем.

– Хорошо.

– Ну, спи.

Он поцеловал Марию, которая даже не шелохнулась, и вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.

5

В комнате был беспорядок. Стол был завален бутылками, чашками и грязными тарелками. Мухи ползали по остаткам еды. Сигареты переполняли пепельницы, стулья и кресла стояли как попало. Воняло окурками.

Дверь моей комнаты была полуоткрыта. Старик спал одетым на постели сестры. Одна рука свесилась. Рот открыт. Раз за разом он сгонял муху, бегавшую у него по лицу. Папа растянулся на моей кровати лицом к стене. Мама, скрючившись, спала на диване под стеганым одеялом. Были видны темные волосы, кусочек лба и голая ступня.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация