Книга Кречет, страница 62. Автор книги Жюльетта Бенцони

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Кречет»

Cтраница 62

Прикосновение ручищи Тима вернуло Жиля к действительности.

— Я думаю, что ты подписал нам смертный приговор, — прошептал американец. — Смотри!

Жиль медленно поднялся, не выпуская кречета из рук. Задумавшись, сожалея о смерти птицы, он не заметил, как вокруг него сомкнулось кольцо индейских воинов. Они были вооружены луками или копьями, украшенными перьями, а блестящая кожа и черные с белым узоры на телах делали их похожими на картину, нарисованную на кордовской коже. В глазах воинов пылали неподдельные гнев и ненависть.

— Попытаемся все же вступить в переговоры, — вздохнул Тим.

Он выпрямился во весь рост и подошел к пожилому человеку, на голове которого красовалось некое подобие короны из оленьего меха, окрашенного в красный цвет, и ожерелье из медвежьих зубов. По всей вероятности, это был вождь.

Встав перед ним, Тим поднял правую руку с раскрытой ладонью на уровень плеча и описал ею круг, затем слегка сжал кулак, так, чтобы указательный и средний пальцы образовали букву «V», и медленно опустил ее к поясу. Завязался разговор, совершенно непонятный Жилю, он мог лишь различить часто повторявшиеся имена Играка и Сагоеваты.

Разговор продолжался несколько мгновений.

Воины сенека сохраняли неподвижность статуй.

Затем, внезапно, пока Тим еще говорил, человек в красной короне вытянул руку, повелительно указав пальцем на двух белых. В ту же секунду индейцы обрушились на них и связали им руки за спиной веревками из сплетенных конопляных прядей.

— Похоже, что твоя речь им не очень понравилась, — усмехнулся Жиль. — Может, мы попали не в то племя или эти люди не любят своих детей? А мы-то думали доставить им удовольствие, приведя парнишку…

Играк, который не сказал ни слова за все то время, что Тим произносил свою речь, теперь соскользнул с лошади и подбежал к старому индейцу, пытаясь стать между воинами и своими новыми друзьями. Он начал что-то объяснять вождю, но тот ответил на его слова лишь снисходительной улыбкой. Дружелюбным жестом положив руку на голову мальчика, вождь сказал ему несколько слов, но, несмотря на протесты Играка, не позволил присоединиться к тем, кого тот с таким жаром защищал. Он сделал знак воинам, и двое из них увлекли мальчика за собой к лагерю, хотя тот вопил и брыкался, как тысяча чертей.

Тим лишь пожал плечами:

— Я мог поклясться, что так оно и будет. С ирокезами невозможно говорить: это дикие звери!

— Я думал, Сагоевата — молодой человек… — заметил ему Жиль, указав подбородком на человека в красной короне.

— Да, он молод, — ответил Тим. — Молод, но умен и осторожен. В короне — его дядя Хиакин, иначе называемый Лицо Медведя, Великий Колдун сенека. Он замещает вождя, когда тот уходит в поход… а это означает, что Сагоеваты здесь нет и что мы погибли: ведь он был нашей единственной надеждой.

Грубо подталкиваемые воинами, которые глядели на них с лютой ненавистью, двое друзей прошли через проход в частоколе, окружающем поселок ирокезов, туда, где только что исчезли Играк и женщина — жертва нападения кречета. Женщину, впрочем, тут же прогнали оттуда безо всяких церемоний, дав ей пинка с презрением, ясно указывающим на место, занимаемое ею в племени.

— Рабыня! — проворчал Тим. — Несчастная девушка, похищенная, несомненно, во время нападения индейцев, и, к сожалению, одна из наших. Она ведь белая, ты видел ее волосы!..

Птицу еще раньше вырвали из рук Жиля, и теперь ее нес сам Хиакин, держа обеими руками, поднятыми на уровень лица в направлении заходящего солнца.

Поравнявшись с одной из хижин. Жиль и Тим влетели внутрь от сильнейшего удара в спину и свалились на земляной пол. Хижина была тесной и темной, в ней царил невыносимый смрад — сладковатый запах гнилой рыбы. Несмотря на это, друзья все же почувствовали некоторое облегчение, потому что, пересекая лагерь, им пришлось пройти между двумя рядами женщин — злобных фурий, бросавших в них всем, что только попадалось под руку…

Приземлившийся на живот. Жиль едва сумел подняться — мешали руки, связанные за спиной. Затем он с трудом сел и прислонился к центральному столбу. Глаза быстро привыкли к царившей в хижине темноте, и он разглядел своего друга, который ворочался на земле, похожий на гигантскую улитку, и тщетно пытался встать на ноги.

— Что они собираются с нами сделать, как ты думаешь?

— Ничего хорошего! По крайней мере, для нас… Нам может послужить утешением лишь мысль о том, что именно благодаря нам эти гады чудесно развлекутся. А уж развлечения у ирокезов… Для них нет ничего, что могло бы сравниться с правильно обставленной казнью пленника. А тем более — двух!

Хорошенько обдумав представленное ему положение дел, Жиль пришел к заключению, что оно оставляет желать лучшего, но с удовлетворением отметил, что совершенно спокоен.

— Я понял! — хладнокровно произнес он. — А… это будет долго?

Тиму удалось наконец усесться рядом с другом.

В ответ на слова Жиля он невесело усмехнулся.

— Вероятно, долго… Мы ведь белые воины, а значит, имеем право на их уважение.

— Что это означает?

— Это означает, что они доставят себе удовольствие почтить нас самыми изысканными пытками. Ты даже представить себе не можешь всей глубины их воображения в этих делах…

Несмотря на свою храбрость. Жиль содрогнулся и почувствовал, как холод скользнул по его спине. Смотреть смерти прямо в глаза — это одно, но видеть, как смерть приближается маленькими шажками среди необозримого пространства страданий — это совсем другое!

— Что ж, спасибо, что предупредил… — вздохнул он. — А пока мы здесь ждем, повернись-ка ты ко мне, чтобы твои руки коснулись моих. Я попробую развязать тебя… Я с ума схожу от злости при мысли о том, что мы лежим здесь, как куры, которых собираются насадить на вертел!

Путы были очень тугие, но пальцам Жиля удалось нащупать узел, и он попытался ослабить его.

— Ты думаешь, они начнут сегодня же? — спросил он Тима через какое-то время. — В таком случае я напрасно трачу силы.

— Нет, — ответил Тим. — Это будет завтра на рассвете. Продолжай! Если тебе не удастся развязать меня, то я попробую развязать тебя.

Работа была длительной и трудной, впрочем, довести ее до конца они не успели: в тот самый момент, когда первый узел стал уже поддаваться, за ними пришли…

Наступила ночь, но все обитатели селения вышли из своих жилищ и собрались у большого костра, ярко горевшего перед двумя столбами, раскрашенными яркими красками. Пламя освещало даже противоположный берег реки, поросший лесом. Индейцы безмолвно стояли, образовав широкий круг. На этот раз при появлении пленников никто не двинулся с места, но словно по команде послышался всеобщий вздох, в котором чувствовалось какое-то сладострастие…

«Эти люди облизываются при одной лишь мысли о том, что сейчас увидят нашу смерть», — подумал Жиль, полный холодной ярости.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация