– Отдохнули? Спасибо за помощь. Она
довела меня до входной двери, буравя глазками-щелочками. Наверное, хотела
предложить вывернуть карманы, но в последнюю минуту передумала.
Оказавшись в “Вольво”, я сразу ухватилась за
сигареты, и тут затрезвонил телефон.
– Ну чего целый день трубку не снимаешь?
– недовольно процедил капитан Евдокимов. – Заждался уже, давай дуй ко мне да
прихвати все с собой.
Переодевшись, я отправилась в отделение
милиции.
– Договорился, – довольно сообщил
капитан, – отдадут тебе Виноградову. Будешь бумаги заполнять, напишешь, что
являешься двоюродной сестрой.
Он радостно схватил зеленые бумажки и сунул их
в карман.
– Когда можно взять тело?
– Сообщим, пока точно не знаю.
– Так от чего, говорите, умерла Катя?
Капитан закурил и сообщил:
– Иди домой, не твоего ума дело.
Я опять демонстративно вынула кошелек, и
следующая купюра перекочевала в капитанский карман. В благодарность получила
листочек с названием – дигоксин. Именно так назывался препарат, попавший из
капельницы в кровь Катюши.
Домой приползла ни жива ни мертва и рухнула на
диван в гостиной. По телевизору шла какая-то дурацкая передача, и я тупо
слушала, как солидные дамы бальзаковского возраста рассказывали о семейных проблемах.
Всегда казалось, что неприятности лучше переживать молча, а не кричать о них на
всю страну.
Глава 7
Утром с опаской поглядела на пейджер. Надо же,
уже десять, а противная пищалка молчит, ну и слава богу. Растрепанная, в
халате, я сползла в столовую, налила себе пол-литровую чашечку кофе и принялась
звонить Сереже Михалеву. Сережка работает хирургом в больнице, и застать его в
кабинете практически невозможно, но мне повезло.
– Серенький, – заныла я в трубку, – что
такое дигоксин?
– Кто прописал? – грозно спросил
приятель.
– Кардиолог.
– Почки проверяла?
– Зачем?
– Вот что, – поинтересовался Сережка, –
ты сама у него была?
– Это не мне, ну скажи, можно отравиться
до смерти дигоксином?
– Дигоксин – препарат из группы сердечных
гликозидов. Требует особой аккуратности при применении. Вводить его следует
очень медленно. Если зашарашить за секунду, пациент может умереть. К тому же
вдруг у тебя больные почки или выпила, предположим, рюмашку-другую, тоже
возможен летальный исход.
– А от какого количества этого лекарства
можно умереть?
– Суточная норма не должна превышать 1, 5
мг.
– Он в таблетках или ампулах?
– Всякий есть, а что?
– Горький?
– Ну, немного, но можно же проглотить, не
жуя. Да зачем тебе все это?
– Потом объясню, – отмахнулась я. –
Дигоксин трудно достать?
– Нет, бери рецепт и покупай.
– А без рецента?
– По идее, не должны давать, а там, как
попросишь. Во всяком случае, он не входит в список А.
Поблагодарив приятеля, я решила поехать на
квартиру к Катюше за расчетной книжкой по квартплате. По дороге решила провести
эксперимент и зарулила в аптеку.
Молоденькая провизорша, услышав просьбу,
категорично сказала:
– Только по рецепту.
– Девушка, – заканючила я, – потеряла
его, свекровь теперь убьет, если не привезу, ну пожалуйста, очень прошу.
Аптекарша вздохнула, открыла маленький ящичек
и бросила ни прилавок коробочку. – Платите и кассу.
В машине я разглядела добычу. Вот как просто!
Раз, и отрава в руках, наверное, ампулы тоже
легко получить.
Дверь Катюшиной квартиры открывала как свою.
Книжка нашлась в первом ящике письменного стола. Так, оплачено по май. В
ближайшей сберкассе внесла плату за три месяца вперед, оплатила телефон и
призадумалась. Все равно до РЭУ дойдет, что в квартире никто не живет. Соседи
будут судачить, куда Катя девалась. Наведут справки в милиции, узнают, что она
умерла, и подселят в квартиру кого-нибудь. Незаконно, конечно, но бедному Ромке
придется попотеть, чтобы вернуть “распашонку”.
Я приехала домой и позвонила Сонечке Марковой.
У нее не так давно женился сын, и Сонька отчаянно не ладила с невесткой.
– Сонюшка, как дела? Подруга вздохнула:
– Ужасно. Теперь готовим порознь. У них
свой обед, у меня свой. Просто коммуналка. И вот ведь беда: ни разменять, ни
продать нашу халупу нельзя.
– Знаешь, есть небольшая квартирка.
Хозяева уехали на несколько лет. Сдавать не хотят, но боятся, что в их
отсутствие пожар может случиться. В общем, попросили найти приличную пару,
которая поживет абсолютно бесплатно до их возвращения. Если кто из РЭУ станет
интересоваться, надо представляться родственниками. Ну да я подробно объясню,
если твои заинтересуются. Правда, предупреждаю сразу, комнат всего две и кухня
размером с табакерку.
– Какое счастье! – закричала Соня. –
Дашенька, спасительница, сегодня же пришлю к тебе моих оккупантов на
инструктаж. Главное, никому больше не предлагай, мы совершенно точно подходим.
Посчитав проблему решенной, я хотела
спокойненько почитать, но тут запикал пейджер. Требовалось срочно связаться с
Павловскими.
На этот раз трубку взял сам Альберт
Владимирович.
– Вы перевели статью?
О черт, совершенно забыла.
– Да, конечно, только отпечатать не знаю
где, а почерк у меня очень неразборчивый.
Профессор помолчал немного, потом заявил:
– Приезжайте ко мне в лабораторию,
продиктуете девочкам прямо на компьютер.
Он подробно объяснил дорогу, сообщив, что
лучше ехать до метро “Спортивная”. Я так и поступила. Запарковала “Вольво”
недалеко от станции и пешком преодолела пару переулков. Погода стояла
прекрасная – двадцать градусов тепла, легкий, приятный ветерок, ласкающий лицо.
Прохожие одеты совсем по-летнему. Мужчины в светлых пиджаках, женщины в ярких
платьях и костюмах. Молодые пары шли в обнимку, смеялись. Казалось, все
счастливы и довольны. Только бедный Ромка мотал срок да непохороненная Катюша
мерзла в милицейском морге. Почувствовав, что “пепел Клааса стучит в моем
сердце”, я ускорила шаг.
Альберт Владимирович вызвал в кабинет
прехорошенькую женщину, просто куколку.
– Идите с Зоей и продиктуйте перевод.
Куколка радостно заулыбалась.
