И она залилась счастливым смехом.
Действительно, у соседа корова сдохла, а мне приятно. Ладно, поймаю такси и
отправлюсь домой. Не успела я шагнуть на проезжую часть, как рядом резко
затормозил новенький глянцевый “Мерседес”. Передняя дверца распахнулась, и
бархатный мужской голос радостно произнес:
– Дашенька! Какими судьбами? Садитесь,
подвезу.
Я заглянула внутрь пахнущего дорогими
сигаретами салона и увидела за рулем белозубого Валерия.
Светланин муж призывно помахал рукой, и я
плюхнулась на дорогое сиденье из натуральной кожи.
– Погодка класс, – радостно возвестил
Валерий, глядя, как с меня медленно стекает вода. – Как оказались в этом
районе?
– Родственницу искала, да она переехала.
– А я к тестю ездил, – сообщил мужчина. –
Академик рукопись какую-то дома забыл, вот меня и послали. Знаете что, давайте
перекусим. Вы обе дали?
– Нет, только не одета для ресторана.
– Ерунда, – махнул рукой Валерий, – тут
ест одно местечко неподалеку.
И он принялся кружить по переулкам. Вскоре мы
оказались около небольшого кафе. Валера галантно распахнул передо мной дверь.
Внутри просматривалось всего несколько столиков. Плотно зашторенные окна,
полумрак рассеивается маленькими настольными лампами. Действительно очень
уютно. В таком освещении даже я превосходно выгляжу. Мой спутник огляделся по
сторонам и крикнул:
– Ашот!
Зазвякала занавесочка из стеклянных бус, и в
зал вошел, нет, вплыл пожилой армянин. Увидев “композитора”, он расцвел от
восторга:
– Какой дорогой гость! И, как всегда, с
красавицей!
Валера шутливо ткнул хозяина в бок:
– Ладно тебе, старый лис, лучше скажи,
что сегодня?
Ашот причмокнул губами.
– Для вас – осетринка по-монастырски, но
если дама не любит рыбу…
– Люблю, люблю, – заверила я его. К
осетрине подали почему-то красное вино. Я не высказала удивления – откуда тетка
из Казани может разбираться в подобных тонкостях. Честно говоря, и еда, и
выпивка были так себе; хорош оказался только кофе, сваренный по всем правилам в
раскаленном песке.
– Согрелись? – ласково поинтересовался
Валера. – Что же без зонтика в такую погоду?
Мы поболтали о том о сем, потом кавалер
предложил:
– Давайте довезу до дому.
Я замялась, представляя себе, какую физиономию
он скорчит, увидав наш двухэтажный особняк.
– Нет, нет, спасибо, лучше до метро.
– Бросьте, – продолжал настаивать Валера,
-
Дождь хлещет как из ведра.
Делать нечего, пришлось согласиться и дать
настырному извозчику адрес Катюши. Ключи у меня в сумке, на худой конец,
захлопну перед его носом дверь. Но все получилось иначе. Валера повез меня
каким-то странным путем, и совершенно таинственным образом мы оказались на
проспекте Вернадского. Водитель притормозил возле блочной башни с ярко-голубыми
панелями.
– Дашенька, поднимитесь ко мне на пять
минут.
– Как? – изумилась я. – Насколько помню,
наша квартира рядом с домом Альберта Владимировича. Хотя я плохо ориентируюсь в
Москве, мы что, с другой улицы подъехали? Валера рассмеялся.
– Абсолютно правы. Наша со Светкой
квартира в противоположном конце Москвы, а здесь мое холостяцкое гнездышко, конспиративная
явка. Ну что, пойдем?
Я вышла из “Мерседеса” и, противно чавкая
грязными тапками, направилась к подъезду. Ну не станет же он меня насиловать, в
случае чего заору как ненормальная.
Квартирка оказалась премилым местом –
однокомнатная, уютная, какая-то по-женски ухоженная, даже кокетливая. Впрочем,
следы женщины обнаружились и в панной: розовый махровый халат, размера этак
46-го, несколько баночек крем. для лица, кое-какая косметика.
– Вытритесь полотенцем, – крикнул зять
Павловских, – и наденьте халат, а одежду повесьте на обогреватель!
Чудненько, обольщение по всем правилам.
– Неудобно как-то натягивать чужой халат.
выкрикнула я.
Валера заглянул в ванную.
– Он “пароходский”.
– Чей?
– Анекдот такой есть. Мужик на пароходе
решил прокатиться. Вошел в каюту, разложил вещи и злится – зубную щетку забыл.
Идет в ванную, глядь, а она там торчит, родная. Он обрадовался, давай зубы
чистить, тут входит другой парень и говорит: “Я здесь до вас жил, щетку забыл,
а вы ею уже в рот залезли”. Первый начинает извиняться:
"Простите, простите, думал –
пароходская”.
Я в задумчивости поглядела на халат.
Интересно, при каких обстоятельствах смогла бы воспользоваться подобным
предложением? Надо признать, никогда еще в своей жизни не теряла настолько
голову, чтобы использовать общий халат. А вот другие женщины, очевидно,
испытывали подобные страсти. Даже обидно немного.
В кухне был сервирован стол. К растворимому
кофе подавалась коробочка турецких псевдошоколадных конфет и бутылка паршивого
коньяка. Но тетка из Казани, очевидно, должна изобразить восторг. Я постаралась
изо всех сил, дождалась, пока хозяин отвернулся к мойке, и быстренько
опорожнила емкость со спиртным в горшок с алоэ. Надеюсь, бедному растению не
повредит порция жуткого пойла. Что делать, жизнь во Франции разбаловала,
приучила к качественной выпивке.
Валера принялся жаловаться на одиночество и
непонятость, потом намекнул, что может посодействовать и достать мне
контрамарки в столичные театры. Изредка вздыхал и брал меня за руку, с каждым
разом подсаживаясь все ближе и ближе. Я уже подумывала, как отступить из
холостяцкого гнездышка с наименьшими потерями, как вдруг раздадем звонок в
дверь.
– Странно, – пробормотал ловелас и,
плотно притворив дверь кухни, вышел в прихожую.
Сначала стояла тишина, потом раздались крики,
шум, что-то с грохотом упало, и в кухню ворвалась растрепанная девушка. Топнув
довольно толстой ножкой, вошедшая заорала:
– Уже коньяк в ход пошел! На мое белье
небось шлюху положить решил.
На всякий случай я ухватилась за разделочную
доску – все-таки оружие. Но девушка не стала кидаться на меня с кулаками, а,
рухнув на табуретку, противно зарыдала.
– Как ты мог! Да посмотри на нее как
следует, небось полтинник разменяла, ни рожи ни кожи! Валера неловко топтался
сзади.
– Пусенька, это не то, что ты вообразила.
Дарья Ивановна – аспирантка Алика, приехала за книгами.
– Правда? – спросила девчонка, размазывая
сопли по деревенскому личику.
