Желудок отреагировал моментально. Кофе,
бефстроганов и печеная картошка, недавно с аппетитом съеденные дома, вырвались
наружу и шлепнулись около несчастной. Вытирая липкий пот со лба и чувствуя,
несмотря на жару, легкий озноб, я стала тыкать пальцами в кнопки мобильника.
Где-то через полчаса взвыла сирена и в квартиру вошли деловые, спокойные
Александр Михайлович, эксперт Женя и еще какие-то незнакомые мужчины.
– Так, – протянул полковник, зверем глядя
на меня, – здравствуйте! Просто хобби какое-то – вляпываться в неприятности.
– Кого стошнило возле трупа? –
осведомился Женька.
– Совершенно случайно, просто не
удержалась, – проблеяла я.
– В другой раз отбегай в сторону, –
злился приятель, – и так вонища стоит, так еще ты со своей обратной
перистальтикой.
Сыскная машина, скрипя ржавыми деталями,
заработала. Меня отпустили только к семи вечера, когда несчастную Вику увезла
труповозка.
– Что за отношения связывали тебя с
покойной? – вопрошал полковник.
Ага, сейчас скажи ему правду, так тотчас же
запретит бывать у Павловских, и бедный Ромка останется на зоне.
– Учились когда-то вместе,
перезванивались. Вика начала сильно пить, вот я и заволновалась, когда она не
стала снимать трубку. – Когда видела Панову в последний раз?
– Вчера утром, живой и здоровой.
Александр Михайлович крякнул.
– Что-то не припомню у тебя такой
подруги.
– Да мы не очень часто общались.
– Вчера встречались, а сегодня зачем
звонила?
– Хотела помочь с работой.
Полковник меланхолично раскурил сигарету. Ох,
чует мое сердце, не поверил ни одному слову.
Когда я, усталая и задерганная, приплелась
домой, на голову упал карающий меч. Из столовой вышел Аркадий. Я попыталась
изобразить радость.
– Уже приехал? Думала, только послезавтра
прибудешь!
– Мать, где “Мерседес”? – прервал сладкие
речи сынуля.
– Какой “Мерседес”? – попробовала я
прикинуться идиоткой, но, наткнувшись на грозный взгляд, осеклась и протянула:
– Ах “Мерседес”…
– Да, “Мерседес”, – повторил Кеша
каменным голосом, – и можешь не врать. Великолепно предполагаю, что произошло:
Ольга взяла машину, разбила, а остатки вы сволокли в металлолом.
– Что ты! Автомобилем воспользовалась я,
всего лишь кокнули фару, завтра будет как новый. Кеша промолчал, потом со
вздохом сказал:
– Вот уж не ожидал от тебя такой гадости,
это так же обидно, как история с жуком!
Много лет тому назад маленький Аркадий,
учившийся тогда то ли в пятом, то ли в седьмом классе, поймал во дворе
потрясающее насекомое: жука размером со спичечный коробок. Его темно-синяя
спинка плавно переходила в рогатую головку. Целая куча копошащихся ног украшалась
устрашающими шипами. Счастливый энтомолог запихнул добычу в пачку из-под
сигарет. “Покажу завтра на уроке, учительница с ума сойдет”, – сообщил он нам с
Наташкой и радостно заснул. На беду, к Наташке около одиннадцати вечера пришел
кавалер, биолог по образованию. Подруга решила продемонстрировать находку,
открыла пачку, жук не растерялся и улетел в форточку.
Полночи мы ломали голову, как выбраться из
ужасного положения. Ни она, ни я не хотели рассказывать бедному мальчику
правду. Наконец выход нашелся. Наталья поймала ночную бабочку и сунула в
коробку. Утром квартиру разбудил негодующий вопль. Кеша решил проверить свое
сокровище.
– Что это? – возмущался он, тыча мне под
нос несчастную бабочку.
– Видишь ли, – завела Наталья, – в
природе так бывает. Из червяка получается бабочка.
– У меня жук был, – недоверчиво сказал
мальчик и ушел в школу.
Возвращение переросло в катастрофу.
Учительница зоологии объяснила Кешке, что эта бабочка никогда не получится из
жука. Предусмотрительная Наташка убежала на работу, оставив меня расхлебывать
кашу в одиночестве.
Надеясь, что “Мерседес” великолепно приведут в
порядок, я хотела улечься отдохнуть, но тут опять поступил вызов от Павловских.
Короче, в девять вечера вновь стояла в кабинете у профессора.
Академик протянул еще одну статью.
– Желательно сделать к завтрашнему
вечеру, тут всего тридцать страниц. Утром приезжайте в лабораторию и надиктуйте
Зое.
Он царственным кивком дал понять, что
аудиенция окончена.
На кухне Жанна варила геркулесовую кашу.
– А где Виолетта Сергеевна? Сокова
покачала головой:
– У бедняжки опять давление. Я устроилась
за столом и попробовала завести разговор на волнующую тему:
– Какие в Москве квартиры хорошие. Что у
Виолетты Сергеевны, что у Светы, у нас в Казани таких нет.
– У Светки еще лучше была, четыре
огромные комнаты, – сообщила Жанна, – только она ее продала.
– Зачем? – фальшиво удивилась я.
– Игорь женился, сын. А невестка попалась
с норовом, вот Светка и решила разъехаться. Себе купила три комнаты, молодым
две.
– А раньше где жила?
– Да здесь же, в доме 7, квартира 217, а
сейчас в пятый переехала, очень удобно.
Жанна принялась помешивать кашу, я
переваривала информацию.
Наутро, около двенадцати, вошла в
домоуправление. Седьмой дом оказался кооперативным. Обтрепанного вида мужик
пытался что-то печатать одним пальцем на пишущей машинке.
– Можно увидеть домоуправа?
– Нет, – радостно сообщил мужичонка. –
Федьке каюк пришел!
– Умер? – испугалась я.
– Ты чего? – удивился говоривший. –
Живехонек, здоровехонек, просто позавчера на собрании ему жильцы по шапке
надавали и прогнали. За дело – не воруй. Так что временно без начальства
остались.
И он с треском выдернул из машинки лист.
– А вы кто?
– Слесаря мы.
Работник начал заглядывать под стол и в
сердцах произнес:
– Еж твою налево!
– Что случилось?
– Да портфель в квартире забыл с
инструментом, а ты чего хотела от Федьки?
– С коммунальными платежами напутала.
– Это к бухгалтеру, она через час
приедет. – Мужичонка поковырял пальцем в ухе, сосредоточенно посопел и
попросил:
– Слышь, посиди тут минут десять, за
портфелем сбегаю, пока чего не сперли.
