Она никогда не увидит его. Селина теснее прижалась к Лео, у нее заныло сердце и она закрыла глаза.
— Селина…
Его шепот заставил ее открыть глаза, его лицо было совсем близко.
— Селина, — снова произнес Лео. Его дыхание коснулось ее, и она пробормотала «да».
Затем его губы властно завладели ее губами, и в его поцелуе было неистовство, порожденное отчаянием.
Селина ответила ему с такой же страстью.
Жизнь не научила ее любви и нежности, то немногое, что она знала, дал ей жизненный опыт, но никогда она не испытывала ничего подобного. Она догадывалась, что Лео не новичок в сексуальной жизни, однако в его прикосновении была удивительная невинность, как будто это был его первый опыт. Казалось, ее чувства для него важнее, чем удовлетворение собственных желаний.
Однако Селина чувствовала его влечение по страстной дрожи большого могучего тела, по тому, как тяжело вздымалась его грудь. Ее возбуждало сознание своей власти над ним, она хотела, чтобы он был ее рабом, и сама жаждала рабства. Ее губы дразнили его, нетерпеливо ведя к желанной встрече.
Лео прервал поцелуй, схватил Селину за плечи и, слегка оттолкнув, посмотрел ей в лицо. Еще немного — и он потеряет контроль над собой.
— Мы выбрали дьявольски неподходящее время. Может, нам следует…
— Следует что? Быть благоразумными? Кому это нужно?
— Только не мне! Но ты, Селина… завтра… — Он замолчал.
— Да, — прошептала она, — да…
Откуда-то сзади донесся шум, который становился все громче. Вечеринка заканчивалась, и Лео с отчаянием смотрел на приближавшуюся шумную толпу.
— Эй, смотрите, кто-то прячется под деревьями!
— Кто она, Лео?
Он громко засмеялся, пытаясь отделаться шуткой. Кто-то сунул ему в руку выпивку, и он с благодарностью принял ее.
Лео стал искать взглядом Селину, но она исчезла.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем все распрощались и воцарилась тишина.
Селины нигде не было. Ее поцелуй сулил так много, но она покинула его.
Лео, нахмурившись, поднимался в спальню, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Адское пламя скорее превратится в лед, чем он постучится в ее дверь! Следующий шаг должна сделать она.
Говоря себе так, он подошел к ее двери и тихо постучал. Или это произойдет сейчас, или сомнения будут терзать его всю жизнь. Дверь не открылась. Он постучал сильнее. Безрезультатно.
Лео вошел в свою комнату, подошел к окну и стал вглядываться в темноту.
Неизвестно почему у него возникло чувство, что он не один. Не слышно было даже дыхания, но что-то неуловимо изменилось в атмосфере комнаты, и, когда Лео протянул руку, чтобы включить лампу, он услышал шепот:
— Не включай свет!
— Где ты? — спросил он.
Селина не ответила, но в следующую минуту нежные руки обвились вокруг его шеи и к нему прижалось гибкое обнаженное тело.
— Ты была здесь все время? Я только что…
— Знаю, я слышала. — Ее сдавленный смех восхитил Лео.
Ее пальцы действовали умело и сноровисто, расстегивая пуговицы на его рубашке. Наконец, его грудь обнажилась, и ладони Селины заскользили по ней, поглаживая напряженные мускулы.
— Если продолжение не последует, ты подвергнешь меня большой опасности, — простонал Лео.
— Я всегда заканчиваю то, что начинаю, — прошептала Селина, и он почувствовал на своем лице ее теплое дыхание.
Она медленно, дюйм за дюймом снимала с него рубашку, и Лео, не в силах дольше терпеть, сам сорвал ее с себя, потом сбросил оставшуюся одежду. Прижавшись друг к другу, они направились к постели и упали на нее. Лео оказался под Селиной.
— Ты помнишь, так уже было однажды? — спросила она.
— В первый день… когда я вынимал тебя из ванны… разве это можно забыть?
— Но тогда все закончилось не так, как сейчас.
— Если бы это зависело только от меня… — проворчал он.
— Нет, от меня!
— Так скоро?
— Да, так скоро!
Его руки скользнули по ее телу, наслаждаясь его гибкостью и мягкостью.
— Я думала, у тебя все болит, — поддразнила она Лео.
— Силы возвращаются ко мне с каждой минутой.
Селина начала целовать его тело, которое, казалось, было уже ей знакомо. Она ласкала его, сводила с ума. Когда он медленно сел, держа Селину на коленях, ее пальцы немедленно нашли то место у него на затылке, где легчайшее прикосновение вызывало у него сладкую дрожь. Отсюда было совсем недалеко до спины, напрягшейся в ожидании жгучих ласк.
— Колдунья! — выдохнул он.
— Гм-м-м!
Внезапно, не в силах сдерживаться долее, он с глухим смехом перекатился и, опрокинув Селину на спину, лег на нее.
— Я чуть не сошел с ума, мечтая об этом, — со стоном признался он.
— Почему мы потеряли так много времени? — прошептала она.
— Какая разница? — спросил он. — Мы наверстаем упущенное!
Его страсть была похожа на него: здоровая и великодушная, не изощренная, но полная тепла и щедрости. В любви Лео больше отдавал, чем брал, от его медленных ритмичных движений наслаждение Селины возрастало, углублялось, становилось острее, напряженнее, прекраснее, исступленнее. Прежде чем разрядиться, он выждал, позволив Селине упиться блаженством до последней минуты.
А потом, когда выплеснулась вся его страсть, она поняла, что на свете никогда не было и не будет такого чуда. Только несколько мгновений! Лихорадочно бившееся сердце постепенно успокаивалось, наполняясь ощущением удовлетворенности, но Селина знала, что от одного слова Лео оно вновь загорится жарким огнем.
Лео повернулся к ней и, обняв, прижался лицом к ее теплому телу, словно кроме физической близости ему нужно нечто большее.
«Это просто подлость! — подумала она. — Как же женщине сохранить независимый дух, если мужчина так ведет себя?»
Но когда Лео заснул, она обвила его руками, провела рукой по волосам и нежно поцеловала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Самое неприятное в аэропортах — то, что туда надо приезжать заранее, поэтому прощание мучительно затягивается. Еще хуже, — думала Селина, — если ждешь прощальных слов и не знаешь, какими они будут». Но Лео не сказал ничего.
Она отвезла его в аэропорт Далласа. Они проверили время рейса в Атланту, сдали багаж и нашли кафе. Внезапно он вскочил и сказал:
— Пойдем со мной!
— Куда?
— Перед отъездом я хочу купить тебе подарок, и я только что понял, каким он должен быть.
