– Бедная Кристина!
– У девочки была я, – сказала
Алевтина, – Надька ее, можно сказать, и не видела. Принесла из родильного
дома и опять загуляла. Потом с каким-то мужиком связалась, целыми днями
пропадала. Часто ночевать не являлась.
– А дочка?
– Кристочку воспитывала я. Видели бы вы
ее на праздниках в детском саду! Белое платьице, чулочки, туфельки – ангел, да
и только.
И Алевтина горько заплакала. Мне стало
неудобно, но любопытство страшный недуг.
– Надя, выходит, совсем не занималась
дочерью?
– Абсолютно, более того, и не
интересовалась ребенком. Денег дать и в голове не лежало. Только о себе и
думала. Прибежит домой, как в гости, разряженная, духи вонючие, сунет девочке
дешевую шоколадку и фр-р-р! Нет ее! Ребенок несчастный все глаза проглядит,
мамочку поджидает. Где только мерзавка деньги брала? Но только господь наказал
кукушку. Три года тому назад, 15 октября, как раз в день рождения Кристины,
выяснилось, что Надежда заболела. До этого два месяца дома не жила, я ее с
трудом узнала. Худая, даже изможденная, с желто-серым лицом, волосы паклей
висят. Оказалось, у нее рак. Опухоль большая, метастазы. Никому не нужна,
вспомнила про нас. Надька работать не могла. Все лежала на диване и стонала.
Три года так. Правда, последние месяцы ей на самом деле не моглось. Через день
«Скорую» вызывали, соседка-медсестра ходила, уколы всякие не бесплатно.
Последнюю ночь Кристиночка с ней до конца пробыла, держала за руку. А та все
что-то шептала, шептала… Бедный ребенок просто в лице переменился, потом полдня
проспала и говорит:
– Мамочка, – она меня «мамочка»
называла, – поеду Никиту навещу в больнице.
Парнишка за Кристиночкой ухаживал, так у него
аппендицит приключился.
– Конечно, – говорю, – поезжай,
рыбонька.
Она съездила, а на следующий день ушла, не
сказав куда. Все, больше не увиделись.
Алевтина опять зарыдала. Я встала и пошла на
кухню, должны же быть в холодильнике какие-нибудь капли. На полках и впрямь
отыскалась настойка валерьянки. Но когда я вернулась в комнату, тетка уже
успокоилась.
– Тяжело терять ребенка, – покачала
она головой. – Кристоньку все любили. Соседи цветов на похороны нанесли.
Смотрите, какой букет. Наверное, Никита разорился.
– Подскажите, как найти юношу.
– И искать не надо, в соседней квартире
живет с матерью. Мальчик хороший, но мамаша!..
Тетка покачала головой.
– Гуляет?
– Нет, никогда. Наоборот, такая вся из
себя. Идет по двору, ни за что головы не повернет, поздороваться лень. Ни с кем
не общается. И чего из себя королеву корчит, уж мы-то знаем все про нее, всю
жизнь почти рядом живем. Если хотите, идите сейчас, Никита дома, а Роза на
работе. Она медсестра в больнице. Подрабатывает уколами, с этого и живут, а
мужа у нее отродясь не наблюдалось, – рассплетничалась женщина.
Я пошла к соседней двери, раздумывая о
свойствах человеческой натуры. Осуждая соседку за ребенка, рожденного вне
брака, Алевтина забыла, что и ее сестра никогда не носила обручального кольца.
Дверь мне открыл молоденький парнишка. В
комнате работал телевизор. Очевидно, мать и впрямь хорошо зарабатывала. В
квартирке красовалась довольно дорогая мебель. На полках теснились книги, в
основном дамские романы.
– Надо посоветоваться с тобой, –
обратилась я к юноше. – Хочу помочь Алевтине, тетке Кристины. Не знаешь,
что лучше – оплатить памятник или просто дать сумму в конверте?
– Конечно, деньгами, – проговорил
юноша, – она нуждается, зарабатывает мало.
– Ты любил Кристину?
– Ее все любили, и, кто мог ее убить, ума
не приложу!
– Она приходила к тебе после смерти
матери?
– Ага, прибежала невменяемая. Плакала,
плакала, а потом жуткую чушь понесла!
– Какую?
Никита махнул рукой.
– Зачем вам? Скорей всего у Тины просто
крыша поехала, такой стресс пережила.
– И все же.
Парень улыбнулся.
– Представляете, на полном серьезе выдает
такую пенку. Дескать, она на самом деле дочь богатых родителей. В детстве ее
подменили, подложив ее матери другого ребенка. Надя перед смертью поведала ей
тайну и велела идти к настоящим родителям. А чтобы те признали Кристину, дала
ей кольцо. Побрякушка якобы принадлежит родной матери Тины и стоит огромных
денег. Представляете? Рассказывает Криста этот бразильский сериал, трясется,
плачет и кольцо под нос сует.
– Дорогое?
– Да ну, на рынке такими вьетнамцы
торгуют. Огромный красный камень, чудовищная оправа из латуни. Правда,
оригинальная бижутерия, в виде паука сделана. Камень – тело, а оправа лапки,
две поломаны. Цена этому сокровищу – двадцать рублей. Криста, дурочка, сказке
поверила. Надя пила здорово, наверное, глюки пошли.
– Зачем говоришь плохое о Наде? –
раздался голос за спиной, и я обернулась.
В комнату входила красивая, довольно молодая
шатенка в элегантном твидовом костюме. За ней вплыл одуряющий запах «Воздуха
времени» от Нины Риччи.
– Кто вы такая и почему явились в мой дом
без приглашения? – завелась дама, глядя на меня в упор большими зелеными
глазами.
– Мамуся, – начал Никита.
– Помолчи! – отрезала пришедшая.
– Я дальняя родственница Нади. Случайно
узнала о ее смерти и гибели Кристины. Вот пришла посоветоваться с Никитой, как
лучше помочь Алевтине. Он вроде бы жених несчастной девушки.
– Глупости, – окончательно
разозлилась Роза, – ни о каком браке между ним и Кристиной речь не шла.
Почему Кит должен что-то советовать? Мы практически незнакомы с Алевтиной.
Убирайтесь прочь, или вызову милицию.
Пришлось выметаться на лестницу. Эх, в другой
раз представлюсь журналисткой.
Входные двери в доме были словно из картона, и
до ушей донеслись звуки скандала.
– В двадцать лет хорошо бы
поумнеть, – бушевала Роза, – впускаешь в дом всякую шваль, еще
украдет что-нибудь.
– Мамусечка, – загудел
Никита, – дама приличная, не похожа на уголовницу. И почему только ты не
хотела, чтобы мы встречались с Тиной?
И он зашмыгал носом.
