– Хотим как можно быстрее ликвидировать
двусмысленность положения и обвенчаться, – спокойно ответила Сонька.
– Ах, обвенчаться, – протянул
Арцеулов, – с каких пор богомолкой заделалась?
На всякий случай Наталья и Аркашка подобрались
поближе к рогоносцу. Но тот проявлял удивительное хладнокровие и выдержку.
– То есть хотите, чтобы я отдал
жену? – обратился Лева к Новицкому.
Тот кивнул.
– Моя теща, – продолжал цедить
Арцеулов, – всегда уверяла, что Сонька истинный брильянт, драгоценность,
алмаз английской короны. Я человек бедный, можно сказать, неимущий. Жена – мое
единственное богатство. Как же можно просто так, бесплатно отдать сокровище?
– Что ты имеешь в виду? – не
удержалась я.
– Сорок тысяч долларов, и Сонька
ваша, – отрезал оскорбленный муж. – Платите всю сумму разом и быстро,
в противном случае найду способ испортить медовый месяц.
– Мерзавец! – вскрикнула Соня.
Левка мило улыбнулся и закурил сигару. Казик
выдержал испытание с честью. Не колеблясь ни секунды, мужчина вытащил чековую
книжку и «Паркер». Через минуту он протянул Арцеулову листок. Тот взял бумажку,
аккуратно сложил ее, сунул в жилетный карман, потом любезно проговорил:
– Имей в виду, шалава, не ты меня
бросила, а я тебя продал. Что ж, желаю счастья и долгих лет. Прошу простить,
вынужден покинуть общество, поскольку кое с кем не то что кофе пить, срать на
одном поле не желаю.
И он, торжественно неся необъятный живот,
выполз из гостиной. Повисла гнетущая тишина, прерываемая тихим бряцаньем. Это
Банди, стуча гранатовым ожерельем о серебряную тарелку, быстро пожирал мое
пирожное с воздушным кремом.
Глава 16
Александр Михайлович приехал в субботу
вечером, держа под мышкой килограммовую коробку шоколадных конфет. В
присутствии Левки мы побоялись сообщать полковнику подробности бракоразводного
разговора и ограничились сухой информацией об обнаружении беглянки.
Чтобы разрядить атмосферу, я завела разговор
на другую тему:
– Как продвигается дело об убийстве
Ленки?
Полковник вздохнул:
– Пока туго, никаких концов.
Потом подозрительно покосился на меня и
спросил:
– Надеюсь, не собираешься заниматься
частным сыском?
– Нет-нет, ни за что, просто интересно.
Ты ведь даже не рассказал нам, как и где ее убили.
– Все очень обычно. Труп нашли на дороге,
выглядел как жертва дорожного происшествия. Удивляет маленькая странность.
– Какая?
– Эксперт уверяет, что ее задавила
машина, двигавшаяся задним ходом. То есть удар был произведен не капотом, а
багажником. Немного необычно, хотя чего не бывает.
И, явно не желая развивать тему, Александр
Михайлович принялся с демонстративной готовностью примерять очередную мерзкую
жилетку, протянутую Наташкой.
Я поглядывала на них, зевая. Ладно-ладно, не
хочешь, толстячок, делиться информацией – и не надо. Обойдемся как-нибудь
своими силами.
И в воскресенье утром двинулась к доктору
Арутюнову. Судя по потертой мебели в приемной и по отсутствию секретарши, врач
не получал астрономических гонораров. Выглядел он удивительно молодо, хотя
диплом на стене свидетельствовал, что его хозяин закончил учебу десять лет
назад.
Арутюнов порылся в картотеке и достал
карточку.
– Нашел вашу племянницу, – радостно
сообщил он.
Я театрально промокнула носовым платком
абсолютно сухие глаза. Только что поведала ему сагу о том, как меня, безутешную
тетю, покинула сумасбродная племянница. Жизнь не мила без гадкой девчонки, и
приходится, забыв стыд, разыскивать ее по задворкам. Ну не обращаться же в
милицию, выставляя свой позор на всеобщее обозрение!
Наивный доктор радовался, содействуя
воссоединению семьи.
– Надеюсь, с деткой все в порядке и
болезнь несерьезная?
Врач прочитал запись и улыбнулся.
– Нет, я даже не могу назвать состояние
девушки болезнью.
– Что с ней?
– Токсикоз первой половины беременности,
потом небольшие скачки давления, и все. Но я наблюдал девушку всего полгода,
потом ею занялся другой специалист.
– Почему? – спросила я, пробуя
осознать услышанное.
– Отец ребенка настаивал, чтобы роды
происходили в частной клинике. Очевидно, состоятельный человек.
– А как он выглядел, может, есть его
адрес?
Арутюнов развел руками:
– Самый обычный мужчина. Возраст от
сорока до пятидесяти. Стройный, темноволосый, с карими глазами.
Я вздохнула. Под такое описание подпадает
половина мужского населения России.
Врач помялся немного и добавил:
– Честно говоря, кавалер вашей племянницы
мне не очень понравился.
– Отчего же?
– Мне показалось, что он женат. Зачем
тогда заставляет девушку рожать?
– Скорей всего вы ошиблись. Откуда такая
уверенность в том, что он не холостяк?
– На безымянном пальце остался след от
обручального кольца, которое он снял перед визитом ко мне. И обращался он с
девушкой довольно бесцеремонно. Правда, заставил пройти все необходимые
анализы, но заботился не о ее здоровье. Знаете, мужчины не очень-то беспокоятся
о ребенке. Отцовские чувства появляются позднее. Больше пекутся о женах. А этот
сразу спросил, родится ли здоровый малыш. После того, как я сказал, что на
данный вопрос никто не может ответить с абсолютной уверенностью, он начал
интересоваться полом ребенка. Пришлось объяснить, что на раннем сроке
беременности невозможно с точностью сказать, кто там внутри. Где-то месяцев в
пять, если плод лежит удачно, можно углядеть гениталии. И тогда он принялся
узнавать, можно ли, если в животе девочка, сделать аборт в шесть месяцев!
Дескать, нужен только мальчик, девочка у них уже есть. Каково?
Я согласилась, что будущий отец – настоящее
чудовище.
– А Ленка, что она?
– Ваша племянница просто молчала, как
будто разговор шел о посторонней женщине. Полгода я наблюдал ее, а когда
ультразвук с достаточной вероятностью показал плод мужского пола, этот, с
позволения сказать, отец решил потратить на беременную деньги и перевел ее к
более дорогому доктору. Наверное, решил, что ради будущего сына можно и не
скупиться.
– Так и не знаете, где она жила?
