Следующий визит был к полковнику на работу.
Откровенно говоря, мне хотелось поболтать с экспертом Женей, поэтому мимо
кабинета приятеля я кралась на цыпочках. Александр Михайлович страшно не любит,
когда я ввязываюсь в какие-нибудь истории, и не делится никакой информацией.
Женька восседал возле большого лотка, в
котором лежало что-то крайне неаппетитное. Увидев меня, он заулыбался:
– Рад встрече, опять нашла труп?
– Нет, нет, и как только тебе в голову
приходят подобные мысли?
Женя ухмыльнулся:
– Насколько я знаю, у тебя дар влипать в
неприятности. Что на этот раз?
Я порылась в сумочке и вытащила ключик с
биркой.
– Скажи, не знаешь, где может быть замок
к этому ключу?
Эксперт задумчиво почесал в затылке, потом
позвонил по телефону:
– Лева, зайди на минутку.
Через секунду появился незнакомый мне Лева в
зеленом халате. Женька показал ключ. Лева ухмыльнулся:
– Обычно ищут ключ к замку, а вы
наоборот. Что, положили миллиард в банк и не помните, в какой?
Я закивала головой, словно китайский
болванчик. Лева хитро прищурился:
– Нехорошо обманывать милицию. Этой
штуковиной нельзя открыть банковскую ячейку. Ключик от абонентского ящика на
почте.
– Ужас, надо ездить по отделениям и
спрашивать, чей ключ?
– Зачем? – изумился Лева. – Вот
на бирке выбито К-9-98. Это почтамт, ящик ь 98. А что вы там спрятали?
Расчлененку?
И он весело засмеялся. Милицейский юмор очень
специфичен, мне шутка не показалась веселой. Дождавшись, пока Лева уйдет,
Женька сообщил:
– Лучший специалист по замкам, а с тебя
сочинение «Молодые годы Гаргантюа» к понедельнику, шесть страниц.
Женина дочь, Алиса, учится на втором курсе
заштатного технического вуза. Девочку устраивало все, кроме… иностранного
языка. Не секрет, что технарям язык преподают, как правило, ужасно. Вдолбят в
головы тридцать-сорок расхожих фраз – и привет. Правда, и зачеты ставят
беспрекословно. Но Алисе не повезло. Ей досталась въедливая старушка, искренне
считавшая, что обязана обучить студентов. Бедные дети со стоном заучивали
неправильные глаголы, боролись с домашним чтением и пели песни. Отчаявшись,
студенты решили пойти испытанным путем: скинулись, положили сумму в конверт,
подарок завернули в коробку конфет и преподнесли мучительнице. Бабулька тут же
вскрыла ассорти, обнаружила взятку, порвала купюры, вышвырнула шоколадки в окно
и велела читать Рабле в подлиннике. Отсюда и сочинение про детские годы
Гаргантюа.
– Будет тебе сочинение, – успокоила
я Женьку.
Внезапно эксперт спросил:
– Ключик откуда?
– Да так, – предпочла я отмахнуться.
– И все же, – продолжал настаивать
Женя, – как он связан с делом Изабеллы Радовой?
– С каким делом?
– Той женщины, которую ты нашла
застреленной возле телевизора, помнишь?
Да уж, такое не забудешь! Я изумилась до
предела:
– Разве Изабелла не покончила с собой?
Все ведь было ясно с первого взгляда – сидела в кресле, пистолет валялся рядом.
Женька погрозил пальцем:
– Ох, Даша, пытаешься выведать у меня
служебные тайны. Да полковник небось давно рассказал и про отпечатки, и про
раневой канал.
– Про что?
– Отпечатки пальцев, которые оставила на
револьвере Изабелла Радова, очень странные. Если верить им, она держала
пистолет мизинцем и большим пальцем, причем ухитрилась выстрелить не нажимая на
спуск. На спусковом крючке не обнаружено никаких следов! И еще одна непонятная
вещь. Получается, что она сначала положила голову на спинку кресла, слегка
запрокинув ее, и лишь потом послала пулю в висок. Крайне неудобная поза, ни
разу не встречал такую. К тому же трудно определить время смерти! Обычно
помогает разобраться с достаточной точностью содержимое желудка, но несчастная
мадам весь день ничего не ела, а незадолго до кончины славно поужинала стаканом
коньяка со снотворным. Не совсем обычный коктейль. Если помнишь, в тот день
стояла жуткая погода, и в гостиной у Радовых на полную мощность работали два
огромных электрообогревателя, просто турецкая баня, тело почти не остыло.
Короче, все против эксперта.
По дороге на почтамт я ужасно злилась на Александра
Михайловича. Ну надо же, ничего, совершенно ничего мне не рассказать. Как ему
только не стыдно! А интересно, кто убил Изабеллу? Оставила ли она завещание,
кому достанется ее имущество? Обязательно спрошу у Сержа. Вдруг она была богата
и убийца – наследник? Такое часто случалось в моих любимых детективах!
Поглощенная своими мыслями, я проскочила
перекресток на красный свет и была немедленно остановлена милиционером. Пока он
оформлял квитанцию, я мусолила в голове на разные лады полученную от Жени информацию.
Кем бы ни был таинственный убийца Беллы, это явно не Серж. Ведь в то время,
когда Изабеллу убивали, я как раз сшибла психолога на мосту. Железное алиби.
– Девушка, – послышался настойчивый
голос, – девушка, скажите, наконец, адрес и телефон.
Я принялась диктовать почтовые координаты,
продолжая думать о своем.
– Ничего не понимаю, – обозлился
гаишник, – адрес в Комарове, а телефон московский!
Господи, машинально сказала ему координаты
Войцеховских. Быстро исправив ошибку, увидела, отъезжая, озабоченное лицо
стража порядка. Скорей всего решил, что нарушительница хочет обмануть его, дабы
не платить штраф.
На почтамте, проплутав довольно долгое время
по залам, я обнаружила наконец стрелку с надписью «Отделение абонентов», и
пришлось спуститься в подвальное помещение. Стало немного страшно. Гул толпы
исчез, внизу царила тишина. Ни души, только ряды серых контейнеров разной
величины, освещенные яркими лампами дневного света. Ячейки почти все были
открыты, демонстрируя пустые внутренности. Девяносто восьмая оказалась
последней и самой маленькой. Ключик легко скользнул внутрь замочной скважины, и
перед глазами предстала… пустота. Я принялась шарить руками по дну и нащупала
небольшой плоский конверт серого цвета. Запихнула его в сумочку и пошла к
машине.
