Внизу раздались шаги. Я поднялась выше и через
перила увидела, как на площадке возле Зининой квартиры появился мужик весьма
специфического вида. Фигурой он напоминал старинный гардероб, одетый в короткую
дубленую куртку. Мощный череп покрывала чахлая растительность. В руках, похожих
на окорока, мужик держал штук шесть пакетов с фруктами, овощами и гастрономией.
Открыть дверь ключом он не мог, поэтому принялся колошматить ногой по косяку и
орать:
– Зинка, бля, открой!
В соседней квартире истошно завопил младенец.
Зинка открыла. Мужик втиснулся внутрь, я опять
подскочила к двери.
– Профессор! – обрадовался
вошедший. – Ну, молодец, заглянул, уважил. Как дела?
– Неприятности у меня, Жорик, –
сказал Радов, – помоги.
– Что могу, все сделаю, – заверил
Георгий и заорал как ненормальный: – Зинка, чайник ставь!
В соседней квартире опять завопил младенец.
Злой женский голос перекрыл детский вопль:
– Ну не соседи, скоты! Только укачала
ребенка.
Да, здесь просто живут на глазах друг у друга,
любой шорох слышно. Несмотря на то, что Радов с хозяевами прошел в комнату,
разговор вполне можно разобрать.
– Знаешь ведь, сколько горя мне Изабелла
причинила, – жаловался профессор, – так и после ее смерти
неприятности сыплются. Сегодня пришел ко мне барыга и заявил, что Белла должна
ему около восьми тысяч долларов. Якобы взяла наркотики, как всегда, а потом
застрелилась. Требует либо товар, либо деньги, дает неделю, потом счетчик
включает. И что делать?
– Барыга кто? – серьезно спросил
Жора.
– Анатолием Ивановичем назвался.
– Тощий такой, нос длинный, волосы
кучерявые?
– Похоже.
– Лялин это, на серьезного хозяина
работает. Так просто не отпустят. Ищи дома товар, если Белка взяла.
– А вдруг она его отдала? Ведь всегда так
делала. Оставит сколько надо, а остальное тут же перепродает.
– Покупателей знаешь?
– Откуда? Думал, ты поможешь.
Дальше я уже ничего не могла разобрать,
очевидно, закрыли дверь в комнату. Я села на подоконник и закурила. Примерно
через час Серж вышел, почти тотчас же остановил машину и укатил. Мне же на этот
раз не повезло. Я никак не могла поймать ни такси, ни частника. Ноги озябли, и
я стала притопывать. Вдруг что-то звякнуло, и я увидела в снегу связку ключей с
изящной биркой. Из пластикового кармашка виднелась карточка «Сергей
Владимирович Радов. Нашедшего просят позвонить и вернуть за вознаграждение».
Глава 17
Заказанная девица прибыла точно в срок.
Роскошная блондинка в плотно облегающем оранжевом платье-стрейч. Бросив взгляд
на ее ноги, втиснутые в ботиночки с 20-сантиметровыми шпильками, я от души
пожалела несчастную. Сама весь день носилась на каблуках и поняла, что это
невыносимо.
Блондинка вплыла в холл, распространяя
удушливый аромат. Я схватила ее за руку и потащила к себе в спальню, надеясь,
что домашние увлеклись «Горцем» и не заметят гостью.
Стриптизерка огляделась, потом с улыбкой
пропела:
– Здесь работать? А что хочешь? Танец с
перьями или со змеей?
Только змеи не хватало!
– Ничего не надо, просто ответь на
вопросы.
Девица рухнула в кресло, закурила, огляделась
и капризно спросила:
– Выпить дашь?
Я вытащила специально припасенную бутылку
джина и тоник. Игнорируя содовую, девица до краев наполнила стакан и тут же
опорожнила.
– Потом напьешься, – обозлилась
я, – давай делом займемся.
– Давай, – ухмыльнулась девица и
быстро стянула платье, оставшись в каком-то немыслимом белье. Лифчик, покрытый
блестками, сверкал, словно рыбья чешуя. Трусики держались на тоненьких
ленточках.
– Ты не так поняла, – сказала я и
протянула стриптизерке халат, – просто поговорить хочу.
– Ладушки, – согласилась
девица, – давай, начинай.
– Раю Лисицыну знаешь?
Гостья поперхнулась.
– А я чем не подхожу, не хороша, что ли?
– Да всем хороша, Раю знаешь?
– Ты не «розовая»? – протянула
гостья.
– И даже не фиолетовая.
– Так какого черта я время теряю! –
взвыла девка.
– Не ори, я оплатила в фирме двухчасовой
стриптиз, так что ты на это время моя. Будешь хулиганить – позвоню в «Бабочку»,
с работы попрут. А поговоришь по-человечески, получишь хорошие чаевые.
– Чего надо? – присмирела
стриптизерка.
– Самую малость. Расскажи, что знаешь про
Раю Лисицыну и Милу Котову. Кстати, как тебя звать?
– Рафаэлла.
– Кара, – хмыкнула я.
– Кто?
Девица слишком молода, чтобы помнить
второсортную певицу не первой молодости, сходившую в неизбалованном СССР за
эстрадную звезду. Псевдоним, наверное, выбрала, насмотревшись рекламы конфет
«Сладкое совершенство».
– Милка Котова померла. Она в «Бабочку»
вместе со мной пришла. Зарабатывала отлично, хозяин ее просто обожал. Все самые
выгодные заказы – Котовой. До смешного доходило. Зовут меня, по фото выбрали,
едет Милка. А я, между прочим, лучше со змеей работаю.
– Сумку-то получше закрой, не ровен час
змея выползет, всех до смерти перепугает.
Рафаэлла обрадованно заулыбалась:
– Скажешь тоже, гляди.
Девчонка засунула руку в ридикюль и вытащила
огромного удава. Отвратительная змеища, похожая на толстый шланг, принялась судорожно
извиваться. Я испугалась, вдруг укусит. Идиоты в «Бабочке», что ли, хозяева?
Разве можно подобное страхолюдство просто так в авоське таскать. Увидав мою
перекошенную морду, стриптизерка захихикала:
– Не дрожи, думаешь, правда живая?
Приглядевшись повнимательней, я поняла, что
«удав» резиновый, но сделан здорово, в первый момент впечатляет.
