Кассеты лежали в ящичках, каждая с непонятными
значками: 5аF; 7еК, 18оР. Их было много, больше ста. В первом ящике письменного
стола обнаружились всевозможные счета и документы. Во втором какие-то статьи и
заметки. В третьем небольшие книжечки, похожие на телефонные. Раскрыв первую, я
поняла, что это прошлогодний ежедневник. Напротив каждого дня пометки. Стала
листать. «13-е – лекция на факультете», «18-е – придет аспирантка», «20-е –
19иС». Ежедневников оказалось шесть, в четвертом я нашла то, что нужно. На
последних страницах цифры от единицы до 128. Напротив каждого числа имя: 1–
Петр; 2 – Мария; 16 – Николай. В следующем ежедневнике латинские буквы от «а»
до «z» и фамилии: о – Кочетков, f – Слонов, w – Золотова; русские буквы в
последней книжке раскрыли отчество. Они повторялись и были разноцветными.
Зеленая «К» принадлежала Филиппову; оранжевая – Соткиной; фиолетовая –
Звонареву.
Я быстренько порылась в книжках. Выходило, что
голос на моей кассете принадлежал нелюбезному преподавателю Федору Степановичу
Круглову. Сунув кассету на место, я отыскала в ежедневниках Римму Борисовну
Селезневу и Павла Геннадиевича Шитова. Вытащила записи. Но прежде чем их
прослушать, еще раз позвонила в колледж и удостоверилась, что Серж все еще на
лекции.
Узнав чужие тайны, вздохнула. Неужели все
кассеты содержат такую гадкую информацию? Просто клад для шантажиста. Ладно,
съезжу сначала к гинекологине, узнаю, требовали ли у нее деньги. Если Селезнева
тоже жертва шантажа, значит, сведения поступают от Сержа.
Приведя все в порядок, я вышла и стала
запирать замок. Вдруг дверь квартиры напротив распахнулась, и выглянула дама
без возраста, похожая на мальтийскую болонку.
– Слава богу, – сказала соседка, с
любопытством разглядывая меня, – а то мы подумали, что Серж исчез.
Я промолчала, продолжая возиться с тугим
замком. Но словоохотливая дама не унималась:
– Вы кто?
– Домработница.
– Это хорошо, а то я испугалась, думала –
профессор продал квартиру. Теперь такое время, что надо знать, кто рядом живет.
Наверное, грязи было!
– Нормально.
– Покойная не очень-то утруждалась.
Маринка жаловалась, что если Изабелла кусок хлеба уронит, то он так и валяется
на полу, пока Маринка не подберет.
Я с интересом глянула на болтунью:
– А кто такая Маринка?
– Убираться приходила. Понедельник,
четверг у Радовых, вторник, пятницу в 76-й квартире. Очень аккуратная, даже
странно, что Серж ее рассчитал. Может, сама ушла? Хотя вряд ли, хорошо
получала. Вам сколько платят?
– Это вас не касается, – схамила я,
надеясь, что соседка исчезнет. Ан нет! Уставилась на меня немигающим взглядом,
видно, приметы запоминает. Сегодня же вечером доложит Радову, что в квартире побывала
«домработница». Надо заткнуть фонтан.
Я повернулась к любопытной тетке и железным
тоном приказала:
– Сообщите свою фамилию, имя и отчество.
– Зоя Михайловна Корнева, –
растерялась дама.
– Вы помешали проведению оперативной
акции. Пройдите в свою квартиру.
– Боже! – всхлипнула соседка. –
Милиция!
– ФСБ, – грозно поправила я
ее. – Профессор под наблюдением. Если сообщите ему о моем визите, нанесете
непоправимый удар безопасности России.
Дама посерела и принялась креститься дрожащей
рукой. Она принадлежала к поколению людей, панически боявшихся ЧК, КГБ, ФСБ и
прочих аббревиатур. Ослушаться сотрудников такого органа просто невозможно.
Пробормотав напоследок «Господи, помилуй», соседка испарилась.
Я пошла в 76-ю квартиру, где застала девочку
лет десяти. Она открыла мне дверь, прижимая к уху теплый платок. Покрасневший
нос, слезящиеся глаза – явный грипп.
– Вы из поликлиники? – осведомился
ребенок.
– Нет, скажи, детка, у тебя есть телефон
домработницы Марины, а то потеряла свою записную книжку и не могу ей позвонить?
Бесхитростный ребенок тут же сообщил номер.
На улице опять валил снег. «Пежо» успел
превратиться в сугроб. Отъезжая, я заметила, как в одном окне заколыхалась
занавеска. Любопытная соседка следила за «агентом».
Прямо от профессора проехала на работу.
Преподаю французский небольшой группе интересантов. Пять мужчин примерно
тридцатилетнего возраста, судя по костюмам, машинам и сотовым телефонам,
преуспевающие бизнесмены. А вот студентами они оказались нерадивыми.
Систематически не выполняли домашних заданий, плохо учили слова и с трудом
читали тексты про день рождения. Второй год продирались сквозь заросли
грамматики, и честно говоря, с нулевым результатом. Я долго не могла понять,
зачем им французский, пока однажды один, самый молодой, не признался в порыве
откровенности, что теперь уже вышло из моды отдыхать в бане с проститутками.
Куда престижнее изучать языки. Поглядишь на часы и так небрежно бросишь
собеседнику: «Знаешь, не звони в 14.00, отключаю «мобильник». Преподаватель
французского злится, когда на уроке гудит». Вот это круто! А девочки, водка,
рестораны – вчерашний день.
Два часа мы старательно разбирались с простым
прошедшим временем, и наконец оно нас победило. Слушатели утерли пот шелковыми
платками, включили «мобильники» и расселись по джипам и «Мерседесам».
Я позвонила домработнице Марине. Голос у нее
оказался совсем молодой. Представившись знакомой знакомых Радова, я предложила
ей работу. Марина обрадовалась. Мне не хотелось, чтобы она приезжала к нам
домой, и я, спросив у нее адрес, сказала, что поеду мимо и загляну.
Жила Марина на Большой Академической улице, в
блочном доме без лифта, на последнем этаже. Воняло на лестнице невыносимо.
Почти у каждой двери стояло помойное ведро. На первом – готовили щи, и запах
переваренной кислой капусты распространялся до третьего этажа, где смешивался с
ароматом кошачьей мочи и кипятившегося белья.
В ответ на мой звонок за дверью раздалось
многоголосое тявканье. Мне открыла полная женщина. И я прошла в маленький,
узкий коридорчик.
– Проходите на кухню! – предложила
хозяйка.
В комнате на разные голоса заливалась стая
собак. Кухня – размером с мыльницу, была забита полками. С натянутых под
потолком веревок свешивались разноцветные детские колготы, трусики, маечки. Я
вздохнула, сама недавно так жила, в ванной небось не повернешься.
Проследив за моим взглядом, Марина спокойно
пояснила:
– Дочь двойню родила, вот и сидим друг у
друга на головах. Да еще три собачки.
