Энджи выпрямила спину и гордо вскинула голову, стараясь сохранить остатки собственного достоинства:
— Думаю, что тебе лучше сейчас уйти. Ты так не считаешь?
Риккардо не шелохнулся. Поняв, что она разгневана не на шутку, он прищурился и попытался найти наилучший способ разрядить обстановку. Потому что не стоило делать из мухи слона. Не стоило из-за этого подвергать риску их безупречные деловые отношения. Да и Энджи не захочет бросать прекрасно оплачиваемую работу только потому, что их обоих слегка занесло после нескольких бокалов вина. Через пару дней она, вероятно, почувствует тайное облегчение оттого, что он повел себя здраво.
Риккардо попытался снять напряжение снисходительной улыбкой.
— Послушай, давай просто забудем о том, что случилось, а? — беззаботно предложил он. — Пусть все останется так, как было раньше.
Энджи молча сосчитала до десяти. Если бы он только знал, как близка она к тому, чтобы схватить оставшуюся с вечера кружку с остывшим кофе и запустить ею в его надменную черноволосую голову! Но если она покажет свою злость или боль, не подумает ли он, что он ей не безразличен? Безразличен. Уже. Потому что как может быть не безразличен человек, у которого вместо сердца камень? Человек, который сначала показал ей, что значит побывать в раю, а утром заставил почувствовать себя дешевой, продажной женщиной?
— Уходи, — повторила она и пошла к двери, отвернувшись, чтобы он не увидел застывшие в ее глазах слезы стыда и унижения.
Глава 6
Рождество она, как всегда, встречала с мамой.
— Ты совсем ничего не ешь, Энджи!
— Я не голодна, мама.
— Не выдумывай, дорогая. Сегодня Рождество. Давай съешь еще немножко!
Энджи послушно подцепила кочанчик брюссельской капусты и, давясь, стала жевать его. Чувствуя с самого утра какое-то недомогание, она окинула взглядом, скорее привычным, чем радостным, подарки, лежащие под елкой. По правде говоря, она бы с гораздо большим удовольствием снова укрылась с головой и не вставала с кровати весь день, поскольку совершенно не горела желанием принимать участие во всей этой праздничной суете.
Наверное, со стороны Рождество казалось картинно прекрасным: со снегом, красиво кружащимся над домами деревни, в которой жила ее мать, с яркими венками из остролиста на дверях всех домов. Если бы зарисовать эту картину и поместить на рождественскую открытку…
Традиционная служба прошла в крохотной церквушке. Пообщавшись с местными жителями, которых Энджи знала с детства, она устало поплелась обратно по тихим заснеженным дорожкам, чтобы вскрыть полученные подарки. Для ее мамы этот праздник всегда был особенно трудным. Теперь и Энджи чувствовала тупую боль, которая не имела ничего общего с годовщиной смерти ее отца. К тому же семейные передряги ее сестры не добавляли им радости.
Телефонные звонки из Австралии продолжали поступать с пугающей регулярностью. Энджи с тревогой думала о том, как ее сестра сможет оплачивать все эти звонки при таких огромных тратах, которых требовал ее развод. Да и была ли хоть какая-то польза от этих телефонных разговоров? Сэлли в основном плакала и жаловалась на то, как несчастна была с «этим идиотом».
— Поверь мне, Энджи, в холостой жизни так много преимуществ!
Возможно, но только не с теперешних позиций Энджи. Сейчас она чувствовала себя самым одиноким человеком на планете. Это неприятное чувство только усиливалось, когда она вспоминала о Риккардо.
Борясь с тошнотой, Энджи проглотила оставшуюся часть брюссельской капусты. Независимо от того, что она делала или говорила, ее мысли упорно возвращались к этому надменному итальянцу.
Яркость физического удовольствия быстро померкла. Его поспешное бегство из квартиры заставило Энджи почувствовать себя брошенной. Ее давнишняя мечта оказаться в объятиях своего босса обернулась тем, чего она так опасалась и невольно ждала, — катастрофой.
Потому что она была нужна Риккардо исключительно тогда, когда надо было принимать его телефонные звонки или печатать его письма. И никогда больше. В то утро он ушел так быстро, что она и оглянуться не успела. И если у нее и оставалась еще хоть какая-то слабая надежда на то, что Риккардо может позвонить ей, чтобы извиниться за свою резкость, и попросить разрешения увидеть ее снова вне работы, эта надежда тоже рухнула. Со стороны синьора Кастеллари не последовало ничего, кроме глухого молчания.
И тут возникал, конечно, большой вопрос. Что ей, черт возьми, делать, когда она вернется на работу после того, как праздники закончатся? Вести себя так, будто ничего не произошло? Официально поставить ему на стол кофе, стараясь не вспоминать, как он откидывал волосы с ее лица, а потом наклонял голову, чтобы поцеловать? Или забыть его интимные ласки? Ее щеки вспыхнули от смущения. Энджи закусила губу. Она ни в коем случае не могла оставаться там работать, это точно.
Как только она вернется в Лондон, сразу же начнет подыскивать новую работу…
— Ты в порядке, дорогая? — Голос матери вывел ее из задумчивости.
— Да, мам. Все хорошо.
— Ты какая-то рассеянная с момента своего приезда. Ничего ведь не случилось, Энджелина?
Энджи с трудом улыбнулась:
— Конечно, нет. Ничего не случилось. — Разве хоть одна женщина в мире признается своей матери, что нарушила основные правила продвижения по службе? Никогда не мешай работу с удовольствием! Никогда не влюбляйся в мужчину, который не принадлежит к твоему кругу! И никогда не заканчивай рождественский праздник в постели со своим боссом!
— А как поживает твой симпатичный босс?
Боже, неужели матери могут читать мысли?
— О, он… прекрасно. Успешен, как всегда.
— Так и в газетах все время пишут, — подтвердила мама. — Тебе повезло, что он выбрал именно тебя!
Энджи с трудом подавила досаду, услышав эти слова. Но если вспомнить, разве не то же самое подумала она относительно своего внезапного продвижения? Что Риккардо, словно какой-то рыцарь в блестящих доспехах, ворвался в офис и умчал ее на своем белом коне… В те дни в ее глазах босс не мог совершить ничего дурного, каким бы раздражительным он иногда ни бывал. В каком-то смысле она продолжала обожать его — ее сознание хранило память о том, что он ее «спас».
Хотя он и не пытался сделать ничего подобного. Просто вовремя понял, что нашел работника, который полностью посвятит свою жизнь ему. Который выдержит все, что он на него взвалит. Который, не задумываясь, потратит долгие часы своей жизни, помогая ему во время авралов, только за случайную улыбку, от которой трепетало сердце, или за брошенный мельком взгляд…
И только потому, что босс совершил нечто невообразимое, события приняли неожиданный оборот. Если бы он не купил своей секретарше такое платье, та не превратилась бы в кого-то другого. В кого-то, кто на целую ночь перестал быть Энджи, а стал прекрасной женщиной, которой он был соблазнен. Он уложил ее в постель и заставил понять, какие удивительные чувства способен вызывать мужчина. И пусть она проснулась на следующее утро в надежде на то, что их могло ждать какое-то общее будущее, это далеко не означало, что он испытывал точно такие же чувства.
