Благидзе прошел в свою каюту. Там убирала постель темнокожая
девушка с нежным поэтическим именем Лаура. Увидев вошедшего пассажира, она
улыбнулась. Благидзе улыбнулся ей в ответ.
— К вам не пристают пассажиры? — шутливо спросил
он. — Вы очень красивы, сеньора Лаура.
— Нет, — засмеялась девушка, — никто не
пристает. Хотя иногда говорят комплименты.
— Мужчины просто дураки, — засмеялся
Благидзе, — я думал, что у вас масса поклонников.
— Нет, — засмущалась девушка, — но на судне
так много красивых сеньор. Мужчины предпочитают любить их.
— Не обращайте на них внимания, — отмахнулся
Благидзе. Он думал о «красавчике» Консальви.
— Я знаю рыцарей и в наши времена, — добавила
девушка, — здесь очень благородные сеньоры. Они даже посылают любовные
послания.
— Да, — согласился Благидзе, уже не слушая
девушку.
Через полчаса «Кастуэра» отошла от Сан-Николаса, направляясь
к Росарио. Обед был объявлен с получасовым опозданием, чтобы пассажиры успели
переодеться и пройти в ресторан. На этот раз Марина почти ничего не ела. Она
испытывающе глядела на мрачно жующего рядом с ней Бруно Кратуловича. Чем-то
недоволен был Рудольф Консальви. Очевидно, он поссорился со своей пассией, так
как сегодня за обедом она даже не смотрела в его сторону. Как всегда быстро ел
Суарес, спешивший, видимо, или к книгам или к картам. И то, и другое, судя по
его поведению, и составляло смысл жизни самого Суареса. И, наконец, Хартли,
появившийся в ресторане со значительным опозданием, выглядел каким-то
рассеянным и задумчивым. Словно решал для себя очень сложную математическую
задачу.
Благидзе все время смотрел в его сторону, словно по-прежнему
сомневаясь в словах Чернышевой. Слишком много доказательств было не в пользу
Хартли. Но, если поверить Чернышевой, все они не носили характера абсолютной
истины. Обед проходил почти в полном молчании. Через три часа они должны были
приплыть в Росарио, один из крупнейших городов страны, в котором также
намечалась часовая остановка.
После обеда она снова прошла в бар, ставший уже центром всех
событий, происходящих на корабле. Ее неизменного спутника Роберто нигде не было
видно. Суарес, достав очередную книгу, отправился на верхнюю палубу. Хартли и
Кратулович отлеживались в своих каютах. А Рудольф Консальви, наоборот, появился
в баре, и теперь сидел в полном одиночестве, Очевидно, он все-таки несколько
остыл к своей спутнице. Или она к нему.
Марина прошла к стойке и села рядом с Консальви на высокое
кресло с длинной ножкой. Он хмуро посмотрел на нее.
— Вам понравилось в Сан-Николасе? — спросила
Чернышева.
— Грязный городок, — передернул плечами
Консальви, — ничего особенного.
— Правда? — удивилась она. — А мне говорили,
что наоборот. Удивительно чистый и спокойный город.
— Может быть, — кивнул Консальви, — я не
смотрел особенно по сторонам.
Он был явно не в духе. Если это Флосман, то он гений. Так
разыграть недовольство своей спутницей.
Она отошла от него и увидела входившего в бар Благидзе. Он
подошел к ней.
— Давайте уйдем отсюда и поговорим, — быстро
предложил он.
Они прошли на верхнюю палубу, где по-прежнему сидел в кресле
сеньор Суарес со своей неизменной книгой в руках. Но на этот раз он был не
один. Рядом сидел Бастидас, с которым они о чем-то довольно оживленно
беседовали.
— У меня есть некоторые сведения о Флосмане, —
торопливо сказал Благидзе.
— Опять, — улыбнулась Марина, — вы всегда
спешите с выводами.
— Нет, нет. На этот раз точно. Рудольф Консальви вчера
не был на прогулке в Сан-Николасе. Он сошел с корабля со своей спутницей,
немного погулял в порту и сразу вернулся обратно. Для того, чтобы вернуться
обратно, он имитировал скандал со своей девушкой.
— Ну и что?
— Он мог подложить вам это письмо.
— Это мог сделать любой из них. Это ваше главное
доказательство?
— Нет. Я специально задержался, чтобы проследить за
Хартли и Консальви. И что, вы думаете, я увидел. Хартли отозвал Консальви в
сторону, они пошли по коридору, о чем-то разговаривая. Я шел следом и слышал
обрывки фраз. Хартли явно расспрашивал Консальви о вас. Они сообщники. Теперь
все сходится. Хартли не случайно шел по коридору в обратную сторону. Он
подстраховывал своего сообщника. Письмо подложил Консальви, вернувшийся с
прогулки раньше времени. И он же ушел через другой выход. А Хартли пошел в
противоположную сторону и наткнулся на Роберто.
— Вы так и не хотите поверить в невиновность
Консальви, — засмеялась Марина, — он сейчас сидит в баре и отмечает
свою ссору с этой девицей. Неужели вы не видели его лица? По-моему, он просто
мелкий мошенник и бабник, И ничего большего. Там мозгов для настоящего
разведчика почти нет. И для его сообщника тоже.
Благидзе угрюмо молчал. Он явно не доверял ловеласу
Консальви. Но не хотел признаваться даже самому себе, что испытывает личную неприязнь
к этому молодящемуся мужчине, пытавшемуся в сорок восемь выглядеть
тридцатилетним.
— А насчет Хартли, — задумчиво произнесла
Марина, — может, я ошибаюсь, и он придумал куда более изощренный план, чем
нам кажется. Иногда такое бывает.
Она не успела закончить фразу, как раздались крики женщины.
Отчаянные крики на весь корабль Сидевшие на палубе Суарес и Бастидас вскочила
Благидзе тревожно посмотрел по сторонам. Мимо пробежали члены команды.
— Убили, — крикнул кто-то из пассажиров, —
убили.
Марина взглянула на Благидзе и поспешила вниз Он бросился за
ней. Повсюду кричали, словно на судне был пожар. На нижней палубе у дверей
одной из кают стояли испуганные люди. Суетились матросы Чернышева не стала
заглядывать в каюту. Она знала чья это была каюта. Благидзе протиснулся вперед
и увидел лежавшего на полу с размозженной головой Хартли. Темная кровь уже
впиталась в серый ковролин, образовав большое темное пятно. Ошеломленный
Благидзе с трудом пролез обратно.
— Его убили, — коротко сообщил он, тяжело дыша.
— Уже второй труп, — сурово заметила
Чернышева, — теперь вы знаете, что я была права. Бедняга Хартли не был
Флосманом.
— Да, — тяжело вздохнул Благидзе, — он не
Флосман. Но кто тогда настоящий убийца?
Он вдруг вздрогнул. С другой стороны, поверх голов
любопытных пассажиров, собравшихся вокруг каюты, на них мрачно смотрел Бруно
Кратулович.
Глава 12
Капитан принял решение идти в Росарио. Но предварительно
вызвал по судовой рации полицию, сообщив об убийстве на борту «Кастуэры». Все
были ошеломлены подобным происшествием. В замкнутом микромире корабля подобное
событие было особенно страшным. Убийца не мог покинуть судно во время плавания,
и этот факт был весьма неприятен для всех пассажиров. Страх поселился на судне,
некоторые предпочли запереться в своих каютах, и не выходить из них до Росарио.
Другие, наоборот, решив воспользоваться предоставленным шансом несколько
пощекотать себе нервы, стали собираться в баре и в танцевальном зале, оживленно
обсуждая, кто мог убить сеньора Хартли.
