За отдельным столом ужинали полицейские инспектора,
настороженно следившие за всеми пассажирами. После ужина Чернышева и Благидзе
поднялись на верхнюю палубу. Почти сразу за ними увязался Роберто Гальвес.
— Не даст спокойно поговорить, — досадливо
поморщилась Марина. Но, не показывая своего раздражения, улыбнулась своему
неистовому поклоннику.
— Вы, кажется, серьезно увлечены, сеньор Гальвес.
— Да, — печально сказал Роберто, — и очень
жаль, что не сумел вызвать у вас ответного чувства.
— Может, мне отойти? — предложил тактичный
Благидзе.
— Нет, сеньор Моретти, — покачал головой
Роберто, — я просто подошел сказать, что скоро все будет кончено.
Полицейские инспектора решили отпустить всех пассажиров, и наше судно уже
сегодня ночью, после окончания всех допросов. Они так ничего и не обнаружили.
Уже завтра здесь никого не будет. Это наша последняя ночь, сеньора, И я пришел
попрощаться.
— Ну почему так мрачно, Роберто, — улыбнулась
Марина, — у вас все еще впереди.
— Надеюсь, — пробормотал молодой человек, — я
не хочу мешать вашему разговору. Надеюсь, что сеньор Моретти на меня не
обиделся. До свидания.
Он нашел в себе силы поклониться и отойти.
— Кажется, он всерьез считает, что мы любовники, —
заметила Марина.
Благидзе чуть покраснел, но не стал возражать. Женщина
понимающе улыбнулась. Мужчины были в чем-то похожи друг на друга. Когда рядом
появляется красивая женщина, они одинаково реагируют. И эта схожесть реакций на
красивую самку делает их всех однообразными величинами в ее отношениях с
представителями сильного пола.
— Вы ляжете спать? — спросил Благидзе.
— Я буду ждать. Он наверняка что-нибудь предпримет.
Поэтому я буду в баре. Танцев сегодня наверняка не будет. Поэтому Суарес и
Консальви тоже наверняка будут в баре. За Кратуловичем должны следить вы. Но
если и он будет в баре, можете появиться там, конечно, не подходя ко мне.
Сегодня ночью мы должны вычислить Флосмана.
— Дай Бог. Нам могли бы предоставить и более точные
описания его внешности. Не может быть, чтобы его никто никогда не видел. Липка
мог описать его более подробно.
— Он не видел его несколько лет. По внешнему облику
Флосман более всего похож на Рудольфа Консальви. Но это может быть и
Кратулович, и Суарес. Прошло несколько лет, Флосман мог поправиться, потяжелеть,
изменить прическу. А его фотографий мы так и не нашли. Вы ведь знаете, как
срочно готовилась эта поездка. У нас просто не было времени на поиски людей,
знавших «Кучера» в лицо. Он мог исчезнуть и в Аргентине. А после мы бы его
никогда не нашли. И вся наша агентура, доставшаяся нам в наследство от чехов,
оказалась бы попросту бесполезной.
— Да, — невесело согласился Благидзе, —
поэтому мы пытаемся вычислить Флосмана, как трудное уравнение. Хорошо еще, что
только с несколькими неизвестными.
Она не стала больше возражать и ушла во внутренний салон.
Оставшись один, он достал сигареты, закурил и долго смотрел на огни
проходившего мимо речного судна. Внезапно он почувствовал чье-то присутствие у
себя за спиной. Резко обернулся и увидел неизвестного мужчину. Тот стоял с
сигаретой.
— Я забыл зажигалку, — сказал он, показывая на
свою сигарету.
Ему было лет сорок-сорок пять. Мясистые щеки, крупный нос,
кустистые брови, большие, немного выпученные глаза. Редкие волосы, крупные,
прижатые к черепу уши. Благидзе молча протянул свою зажигалку незнакомцу.
Раньше он не видел его на корабле ни разу. Откуда появился этот человек? Может,
он просто два дня не появлялся в ресторане? Они могли этого не учесть.
Настоящий Флосман мог просто не выходить из каюты. Но тогда в какой именно
каюте жил этот неизвестный? Благидзе осторожно дотронулся до пистолета,
висевшего у него под пиджаком в специальной кобуре. У него был документ,
разрешающий ношение оружия в Аргентине, и поэтому он не выбросил пистолет,
когда случилось убийство.
Прикурив, незнакомец вернул зажигалку, благодарно кивнув.
Встал рядом с Благидзе.
— Хорошая ночь, — сказал, глядя на реку.
— Если бы нас не задержали, — вставил Благидзе.
— Да. Это неприятное убийство, — нахмурился
неизвестный, — он, кажется, сидел за вашим столиком?
— Мы познакомились с ним только на корабле, —
недовольно заметил Благидзе. — Кстати, вас я не видел в ресторане ни разу.
— И не могли видеть, — усмехнулся неизвестный.
Благидзе снова вспомнил об оружии.
— Я комиссар Рибейра, — усмехнулся неизвестный, —
только недавно приехал. Теперь хожу и знакомлюсь с пассажирами.
— Некоторые считают, что убийцей мог быть кто-то
посторонний. Он мог приплыть на лодке, — осторожно заметил Благидзе.
Комиссара он может исключить из списка подозреваемых.
— Вы тоже так считаете? — посмотрел на него
комиссар.
— Нет, — честно ответил Благидзе, — я думаю,
что убийцей мог быть кто-то из пассажиров.
— У вас, кажется, есть оружие? — вдруг спросил
комиссар.
— Да, — удивился Благидзе, — но у меня есть
разрешение. Как вы догадались?
— Когда я подошел, вы непроизвольно дернули рукой,
словно проверяя, что у вас под пиджаком. Так обычно поступают мои инспектора. У
вас действительно есть разрешение?
— Я могу его показать. Оно лежит в каюте.
— Не нужно, сеньор Моретти, — сказал
комиссар. — Я вам верю. Поэтому и подошел именно к вам.
— Надеюсь, вы меня не подозреваете?
— Нет, конечно. Убийца размозжил голову несчастного
Хартли каким-то тяжелым предметом. Если бы это были вы, то вряд ли стали бы
прибегать к такому приему. Ведь у вас был пистолет. По-моему, это логично.
— Спасибо, — улыбнулся Благидзе.
— Вы не видели, может он с кем-то спорил на судне?
— Нет. Я ничего подобного не видел. Сеньор Хартли
вообще-то был малоразговорчивым человеком. Он почти ни с кем не разговаривал.
— Да, — кивнул комиссар, — мне говорили.
Благидзе выбросил окурок сигареты в реку. Спросил у своего
собеседника:
— Я вам больше не нужен?
— Нет, — улыбнулся комиссар, — благодарю вас,
сеньор Моретти.
Благидзе кивнул на прощание и пошел в бар. Как и
предполагала Марина, там было довольно многолюдно. За двумя столиками шла
привычная игра в карты. Здесь не было своих крупье, их роли исполняли стюарды
из ресторана, лишь раздающие карты и следившие за порядком. Ставки были
ограничены несколькими долларами, видимо, поэтому на судне почти не бывало
шулеров, а в карты в основном играли просто для того, чтобы убить время.
Чернышева сидела за столиком, в центре салона. Рядом с ней
находилось еще несколько человек. Пустых мест в зале почти не было. Благидзе
нахмурился, заметив, что за столиком Марины сидит и сеньор Консальви со своей
спутницей. Очевидно, они уже помирились. Оба других подозреваемых тоже
нахо-диись в зале. Кратулович сидел у большого окна, уставившись на стоявшую
перед ним бутылку рома. А Суарес по-прежнему играл в карты, поднимая их высоко
к лицу.
