Вечером он пришел в казино. Она уже сидела там, в высшей
степени элегантная, в костюме дамы. Там были свечи, зеркала, гирлянды,
множество книг и картин. Она показалась ему новой и законченно прекрасной. Он
встал перед ней на колени. Сначала он восхищенно целовал ее руки. Она слегка
противилась. Он же видел в этом разжигающие отказы влюбленной женщины, которая
лишь оттягивает мгновение счастья. Уверенный в победе, он заменял
стремительность обстоятельностью, перейдя вскоре к пылающим поцелуям в уста.
Через два часа вступительной борьбы они затихли. Они инстинктивно понимали друг
друга. Она призналась, что проголодалась. Не хочет ли он поужинать?
Пожилая женщина принесла чудесные приборы севрского фарфора
и серебра. Он узнал французскую кухню и вновь с любопытством подумал о любовнике.
Когда она приготовила пунш, он предложил ей назвать свое имя, если она назовет
ему имя любовника.
Она обнадежила его на будущее. Она носила брелок, который
был флаконом с драгоценной розовой водой, у Казановы тоже было такой брелок.
Они вели свое происхождение от короля Франции. Мадам де Помпадур послала
небольшой сосуд послу Венеции в Париже господину де Мочениго с господином де
Бернисом (Казанова пишет лишь Б.), тоже послом, но только Франции в Венеции.
«Вы его знаете?»
«Я обедал с ним в доме господина Мочениго в Париже.»
Казанова хвалит его ум, его происхождение, его стихи. Была полночь. Время было
дорого. Он торопил, она противилась. А ее обещание? Уже время идти в постель.
Тогда она, дернув за рукоятки, двумя движениями превратила
канапе в широкую постель, повязала ему большой платок на голову (из-за парика,
от пудры), он исполнил ей ту же службу. Он быстро разделся. Она была сильной,
обняла его и относилась к делу серьезно. Он сдерживал свое нетерпение. Он
развязал пять-шесть бантов, обрадованный, что она доверяет ему это. Вначале он
наслаждался прекрасной грудью, покрыв ее поцелуями. Но это стало границей ее
благосклонности. Его огонь пылал, его усилия множились. Напрасно. Измученный,
он уснул в ее объятиях.
Утром она оделась, поцеловала его и обещала послезавтра у
разговорной решетки сказать, которую ночь она сможет провести с ним в Венеции,
когда они станут до конца счастливыми.
В полдень в маске он пошел к Лауре, где нашел письмо от
Катарины. Проходя по монастырю, она уронила зубочистку, сдвинула в сторону
табурет и через щель в стене увидела в разговорной комнате свою подругу Марию
Маддалену в оживленном разговоре с Казановой. Какое изумление и радость! Как он
с ней познакомился? Мария Маддалена первой принесла ей белье после выкидыша.
Так Мария Маддалена узнала, что у Катарины был любовник, а она знает, что и
Марии Маддалены он есть. Очевидно, Казанова и Маддалена любят друг друга.
Катарина не ревнует, но сожалеет, потому что ее страсть остается неусмиренной.
Он может снова приходить в капеллу.
Казанова заставил себя солгать невесте. Он пришел
познакомиться с Марией Маддаленой по ее вызову и назвался фальшивым именем.
Катарина не должна выдавать ни его имя, ни их связь. Но конечно Маддалена и
Казанова не любят друг друга.
В день святой Катерины Казанова снова пришел к мессе, чтобы
обрадовать Катарину. К разговорной решетке подошла Маддалена, раскрасневшаяся
от радости. Он просил ее прийти на площадь Сан Джованни и Сан Пауло, позади
памятника скульптора Бартоломео Коллеони знаменитому Бартоломео из Бергамо. Она
сказала, что любовник проводит ее.
Казанове нельзя было терять время; у него не было казино. Он
не экономил деньги и быстро нашел одно — элегантное, в квартале Корте Барацци в
округе Сан Моисе, которое английский посол Холдернесс при отъезде задешево
отдал собственному повару. В восьмиугольной комнате потолок, стены и пол были
из зеркал. К назначенному часу приплыла барка, из нее вышла фигура в маске. Это
была Мария Маддалена.
Они пересекли площадь Сан Марко и пошли в казино, меньше ста
шагов от театра Сан Моисе. Она сняла маску и восхитилась всем, рассматривая
себя в зеркалах. Она носила костюм из розового шелка с золотым шитьем, модный
тогда жилет с очень богатой отделкой, черные атласные брючки до колен, пряжки с
бриллиантами на туфлях, очень ценный солитер на мизинце и кольцо на другой
руке. Она позволила рассмотреть себя и он ею любовался. Он изучил ее карманы и
нашел золотую табакерку, бонбоньерку, украшенную перламутром, золотой
маникюрный приборчик, роскошный лорнет, батистовый платок, двое часов с
алмазами, брелок и пистолет, образец английского огнестрельного оружия из
красивой полированной стали.
В соседней комнате она распустила корсет и волосы,
достигавшие колен. Они уселись к огню. Он расстегнул бриллиантовую пряжку на
кружевном воротничке. Есть ощущения, уверяет он, которые не могут быть
разрушены временем, он имеет в виду ее груди. Более красивых он никогда не
видел и не касался. В женской одежде Мария Маддалена была похожа на Анриетту из
Прованса, в мужской — на парижского гвардейского офицера по имени л'Эторьер. У
нее была фигура Антиноя.
Он пылал от желания, она же была голодна. Он сказал, что она
первая женщина, которую он принимает в казино, что она не первая его любовь, но
станет последней. Ему было двадцать девять лет.
Любовник нежен и добр, но оставляет ее сердце пустым,
призналась она. Эта ночь станет ее первой любовной ночью. Любовника она любит
лишь по дружбе, любезности и в благодарность. Истинная чувство отсутствует.
Впрочем, любовник похож на него, только, наверное, богаче.
Опишет ли она эту ночь своему любовнику? Она сделает это.
После ужина у них было лишь семь часов. Он подарил ей ночной чепчик, разделся в
салоне и ждал, пока она позовет. Пьяный от любви и счастья, он упал в ее
объятья и в течение семи часов давал ей положительные образцы своего пыла. Он
варьировал наслаждение «на тысячу ладов» и не научился от нее никакому новому
любовному искусству, лишь новым вздохам, восторгам, экстазу, нежным ощущениям.
Она открыла для себя сладострастие. Когда будильник напомнил о времени, она
подняла глаза, чтоб поблагодарить бога. Кружевной чепчик она хотела сохранить
на всю жизнь в память этой ночи.
Когда он пришел в монастырь, она отослала его, потому что
доложил о себе любовник. Он увидел гондолу посла Франции. Он увидел входящего
господина де Берниса. Он был восхищен. То, что она была возлюбленной
французского посланника, увеличило ее ценность в его глазах. Он не хотел
выдавать ей свое открытие. На другой день он пришел к ней.
Любовник уехал в Падую, но она может приходить в его казино
когда захочет; он знает все. Он лишь тревожится о беременности.
Казанова сказал, что лучше умрет, чем это допустит. А разве
она не испытывает тот же риск со своим другом?
Нет, это невозможно.
«Не понимаю», сказал Казанова. В будущем им надо быть умнее.
Вскоре конец маскарадной свободы, когда в казино он может прибывать по воде.
Придет ли он в пост? Она говорила, как вольнодумец, расспрашивала его о
сочинениях лорда Болингброка, о деистах, о критиках Библии; читал ли он «Traite
de la sagesse» (Трактат о мудрости) Пьера Шаррона, который так же скептичен,
как Монтень, и является отцом новых мыслителей; Казанова очень сурово обходится
с ним в «Истории моего побега».
