Она нагнала его.
— Прости меня. — Она взяла его за руку и повернула влево: — Там скамейка.
— Просто веди меня за ними.
Броуди велел Фионе довести его до самых школьных ворот. Раньше он не особенно распространялся о своей семье — и, как оказалось, не зря, — поэтому вряд ли она бы догадалась, что это та школа, в которую поступил Макс после того, как отказался от частного образования. Честно говоря, Броуди и сам был не в восторге от частных школ. В свое время он просто смирился с решением Кэрри, поскольку считал, что материнский инстинкт подскажет ей, что лучше для их сына.
На сердце у Броуди было тяжело. Макс приходил сюда каждое утро, сутулясь под весом рюкзака и своих проблем. Видеть школу Броуди не мог, но темнота перед его глазами была, похоже, хорошей иллюстрацией того, что чувствовал Макс, поступив сюда. Интересно, чем он занимался, когда прогуливал? Броуди уже четырежды звонили из школы и предупредили, что, если прогулы продолжатся, придется встречаться с директором. Он собирался поговорить с Максом — да и какой родитель бы не забеспокоился? — но не мог найти подходящего момента. В конце концов он решил, что этот разговор нанесет слишком большой ущерб их и без того хрупким отношениям. Максу и так нелегко. Мало того, что надо привыкать к новой школе, а тут еще и мать, ведь Броуди знал наверняка, что она разъярилась, когда Макс решил уйти из Дэннингема. Было бы жестоко вывалить на мальчика еще и это. Велика беда, даже если он и прогуляет пару уроков.
Но голосовое сообщение заставило Броуди взять дело в свои руки. Макса бы оно просто убило.
— Что происходит?
— Ничего. Просто они вернулись в школу, как пай-мальчики.
Броуди представил себе лицо Фионы, которая сейчас, должно быть, пытается по его поручению разглядеть парней сквозь школьные ворота. Внезапно он понял, что за все время их совместной работы он ни разу не поинтересовался, как она выглядит. В его мире внешность отступала на второй план. Если бы его спросили, он бы, пожалуй, сказал, что она рыжая. Маленькая, но решительная женщина с веснушками, которые она маскирует пудрой — иногда он чувствовал ее запах.
— Ты их еще видишь?
— Броуди…
Молчание.
— Это случайно никак не связано с Максом?
Молчание.
— Связано?
— Почему ты спрашиваешь? — Он не очень-то хотел говорить с ней о сыне. Он чувствовал, что Фиона не слишком жалует Макса.
— Ну, потому что он сейчас направляется прямо к нам.
Броуди резко высвободил руку. Черт. Вот черт. Он не рассчитывал столкнуться с Максом.
— Привет, Макс, — сказала Фиона. Броуди показалось, что ее голос прозвучал настороженно.
На конференциях или встречах с коллегами Фиона обычно брала приветствия на себя — называла имена, поворачиваясь к собеседникам, чтобы Броуди понимал, где они находятся. Она компенсировала его физический недостаток. И делала это хорошо. Тут уж не поспоришь.
— Что ты здесь делаешь, пап? Ты что, решил меня проведать? — В голосе возмущенные нотки. Броуди подумал, что на его месте он бы тоже рассердился. — Большое спасибо, пап, что разгуливаешь тут, как…
— Стоп. Не надо. — Броуди поднял руки, как бы сдаваясь. Дети бывают такими жестокими.
— Мы с твоим отцом только что пообедали и возвращаемся к машине, — вмешалась Фиона.
— Ну да, — кисло проговорил Макс. — У меня все в порядке, пап. Я, знаешь ли, на урок опаздываю. Сейчас английский, потом две физики. Звуковые волны.
— Хорошо. — Броуди услышал, как сын нетерпеливо постукивает ногой по асфальту. — Ты сегодня у матери?
— Вроде.
— Приходи ко мне поужинать, если хочешь. Я приготовлю что-нибудь. — Броуди использовал свой лучший «отеческий» голос — такой, который обещает еду на заказ, пиво, веселую болтовню. Им не мешало бы поговорить.
— He-а. У меня планы.
Броуди хотел спросить, что за планы. Собирается пойти куда-то с матерью? Вряд ли. Девушка. У него свидание? Это было бы здорово. А может, просто много уроков. Хотя откуда, если он столько прогуливает?
— Ладно, сын. Тогда можем…
— Броуди, он ушел. — Фиона взяла его под руку. Это не очень-то утешило. Каждый раз, расставаясь с Максом, Броуди чувствовал, что у него осталось еще чуть меньше времени на то, чтобы все исправить.
— Ясно. — Броуди сделал шаг вперед, и Фиона тут же потянула его в правильную сторону. — Отведи меня к машине.
— Конечно. Но только если расскажешь мне, что все это значит.
Пристегнувшись, Броуди начал ощупывать приборную панель в поисках кондиционера. На улице было не жарко, но он вспотел.
— Хватит шантажировать меня, женщина.
Она рассмеялась. Это бывало не часто. Фиона была очень серьезной.
— Что, уволишь меня?
Броуди не ответил. Он слышал, как скрипнула коробка передач. Вечно недожимает сцепление. Однажды он заставил ее уступить ему водительское кресло: «Будь моими глазами. Говори, куда поворачивать и когда тормозить». Они даже не выехали за ворота университетской парковки — он помял левое крыло о будку привратника. «Видишь, что ты наделал?» — упрекала Фиона.
Конечно, не видел, подумал он, вспоминая этот случай. Но он знал. Пока Фиона вела машину, он ясно представлял себе, что делает сейчас Макс. Пока другие дети неохотно возвращаются в школу после большой перемены, он быстро удаляется от нее. Скорее всего, пойдет к каналу или к железной дороге, закурит и будет сидеть один, размышляя о своей разрушенной семье и жизни.
— Все это значит, — медленно проговорил Броуди, — что я пытаюсь спасти своего сына.
— От чего?
Он слышал, как щелкает поворотник, пока они стоят на перекрестке. Ему казалось, что он слышит также мысли Фионы. Догадается ли она собрать воедино всю картинку — парни из кафе, книжка, которую он заказал и просил прочитать ему, визит в школу?
— Ладно, забудь, — после паузы сказал он, думая о том, что если не считать школьной шпаны, то спасать Макса, прежде всего, нужно от его же собственных родителей.
Пятница, 24 апреля 2009 года
К середине дня Кэрри нашла в себе силы переодеться, достала какие-то брюки и простой свитер. Она сидела на кухне. Почему в ее доме столько людей? Все было словно в тумане. Она не очень понимала, что происходит.
Она поймала себя на том, что открывает лэптоп. Она чувствовала себя странно умиротворенной. Кожу покалывало, будто она долго пролежала на солнце, а сердце билось медленно, точно замороженное. Кажется, она голодна.
— Говорят, такое бывает, Кэрри. Просто потерпи. — Голос Лиа проник в ее сознание сквозь пелену. — Почему бы тебе не сесть поудобнее? — Рука подруги легла на ее плечо.
