Так чем же мое предложение оскорбляет встреченного мною
человека? Какой вред принесет ему принятие этого предложения? Если во мне нет
ничего такого, что может возбудить его страсть, ну что ж — тогда удовольствие
легко получить за деньги, и он, быть может, даже поторговавшись, без
дальнейшего промедления отдаст мне свое тело; я имею неоспоримое право
применить силу и принуждение, если, удовлетворяя его доступными мне средствами
— будь то мой кошелек или мое тело, — он хоть на секунду заупрямится и не
захочет отдать мне то, что я по справедливости должна получить от него.
Оскорбляет Природу тот, кто отказывается удовлетворить желание своего ближнего.
Я, например, ничем не оскорбляю ее, когда покупаю то, что вызывает мой интерес,
и плачу справедливую цену за то, что мне предлагается. Еще раз повторяю:
целомудрие не есть добродетель, это — условность и ничего больше. Целомудрие
придумали распутники, вечно ищущие новых утонченных наслаждений, посему это
нечто искусственное, но ни в коей мере не естественное чувство. Женщина,
предоставляющая свои услуги первому встречному, проституирующая направо и
налево, в любой момент и в любом месте, возможно, и совершает поступок,
противный обычаям, принятым в ее стране, но никоим образом не делает, и не
может сделать, ничего дурного окружающим, которым такое поведение не вредит, а
скорее, нравится так же, как нравится Природе. Сама Природа подталкивает нас к
самому изощренному разврату и злодейству. Воздержанность — будьте уверены в
этом! — добродетель глупцов и фанатиков, она чревата погибелью и не влечет
за собой ничего путного; она вредна как для мужчины, так и для женщины; она
разрушает здоровье, так как семя от этого застаивается и пропадает, оставаясь в
чреслах, между тем как оно для того и накопляется, чтобы быть выброшенным из
организма как любое другое выделение. Словом, самое ужасное извращение
неизмеримо менее опасно для здоровья, чем целомудрие, и самые известные народы
земли, так же, как и самые знаменитые их представители были одновременно и
самыми развратными. Совокупление — беспрепятственное, прилюдное и всеобщее —
вот желание Природы, и этот обычай широко распространен по всему миру, пример
тому — животные. Но абсолютно противоречит замыслам нашей праматери обычай,
когда мужчина берет себе только одну жену, как это делают в Европе, или когда
женщина выходит сразу за нескольких мужчин и становится их собственностью, как
это бывает в некоторых землях Африки, или же когда один мужчина берет в жены несколько
женщин, как, скажем, в Турции. Все эти освященные местными законами обычаи
сковывают желания, подавляют страсти и порывы и кастрируют волю; эти мерзкие
условности приводят лишь к бедам и болезням и отравляют душу. И тот, кто берет
на себя смелость управлять людьми, не должен надевать оков на живую плоть!
Дайте человеку свободу действовать самостоятельно, и пусть он сам ищет то, что
лучше всего ему подходит, И— вы не замедлите увидеть, как хорошо пойдут дела в
государстве. Любой разумный человек скажет вам: «Почему я должен быть
привязанным к тому, кого никогда не полюблю, потому лишь, что мне требуется
сбрасывать семенную жидкость? Какая польза от того, что та же самая нужда
делает моими рабами сотню несчастных, даже имени которых я не знаю?» Почему такая
же потребность в женщине должна ввергать ее в пожизненное рабство и унижение? И
вы, боги, взирающие на бедную девушку, пожираемую страстями, жаждущую утолить
их, что сделали вы, чтобы избавить ее от этих мук? Вы приковали ее к
одному-единственному мужчине. А этот мужчина? Вы уверены, что его желания
полностью совпадают с ее вкусами? Не случится ли так, как это порой случается,
что он возляжет с ней на супружеское ложе три-четыре раза за всю жизнь или, в
лучшем случае, будет получать от нее удовольствия, которые бедняжка не сможет
разделить? Какая же это вопиющая несправедливость, неужели нельзя запретить
такие бессмысленные браки и предоставить супругов самим себе, чтобы они могли
прислушаться к своим, желаниям и найти то, что им по вкусу! Какая польза
обществу от подобных браков? Вместо того, чтобы крепить узы, они разрушают их и
порождают не друзей, а недругов, Как вы думаете, что прочнее: одна большая
семья, какой мог бы сделаться каждый народ на земле, или пять-шесть миллионов
маленьких семеек, чьи интересы неизбежно вносят смуту, создают вражду и
постоянно сталкиваются с общим интересом? — К чему тогда пустая болтовня
насчет свободы; равенства, братства, что такое единство и дружба между людьми,
если все — братья, отцы, матери, жены — воюют друг с другом? Единство означает
универсальность, но кто осмелится возразить, что такая универсальность отрицает
связи, что их уже не существует, что осталась одна всеобщая связь? Ну и что она
дает? Разве не предпочтительнее вообще не иметь никаких связей, которые только
усиливают вражду? Давайте обратимся к истории. Сколько у нас лиг, фракций,
бесчисленных партий, которые опустошили Францию своими междоусобицами, когда
каждая семья враждует со всеми остальными; и я спрашиваю вас, могло ли
случиться такое, если бы вся Франция была одной большой семьей? Разве большая,
всеобщая семья могла бы превратиться во враждующих друг с другом зверей, зубами
и когтями рвущих друг друга на части — одни за тирана, другие — за его
соперников? Не было бы орлеанцев, которых грызут бургушщы, или Гизов,
поднявшихся на Бурбонов, не было бы всех этих ужасов, раздирающих Францию и
питающихся гордыней и непомерной амбицией отдельных семейств. Эти страсти
исчезнут без следа, когда появится предлагаемое мною равенство; они канут в
забвение, как только будут разрушены абсурдные брачные узы, А что останется?
Однородное мирное государство с единым образом мысли, с едиными желаниями и
целями; счастливо жить вместе и вместе защищать родину. Конечно, и этот
механизм не избежит поломок, пока сохраняются принятые ныне обычаи и привычки.
Сегодня богатство и собственность собираются в руках немногих, этих немногих
будет еще меньше за счет постоянных перекрестных браков, и через сотню лет
государство неизбежно разделится на две большие части, причем одна будет
настолько мощной и богатой, что сможет раздавить другую, и страна канет в лету
[26]
.
Взвесьте эту перспективу, и вы увидите, что никогда не
существовало иной причины всех этих несчастий. Какая-то одна сила, крепнущая
день ото дня, всегда стремилась к господству над другой и всегда преуспевала в
этом. Капелька профилактического средства всегда дешевле долгого лечения,
друзья мои, так что браки надо отменить. Сбросив эти мерзкие супружеские цепи,
позабыв былые обиды и невзгоды, устранив последствия гнусных преступлений и
злоупотреблений, вы забудете о законах, ибо только законы порождают
преступления; и преступность исчезнет сама по себе, когда перестанут
существовать законы. Не будет больше замкнутых в себе конгрегации внутри государства,
не будет тайных обществ, не будет вопиющего имущественного неравенства. Вы
спросите; а как быть с детьми, с ростом населения? Ну что же, давайте
рассмотрим и этот вопрос.
Начнем с факта, который можно считать неопровержимым; во
время полового акта мало кто думает о новом существе, которое может появиться
при этом, тот же, кто имеет глупость заботиться о зачатии, самым нелепым
образом лишает себя половины удовольствия. Можно без преувеличения назвать
тупой задницей того, кто с подобной мыслью в голове смотрит на женщину, не
меньшая тупица и тот, кто лишь для этой цели ищет себе женщину. Ошибочно
считается, что размножение — один из законов Природы, и если мы соглашаемся с
этим, значит, виновата в том только наша гордыня. Природа допускает размножение,
но не следует принимать ее снисходительность за веление. Природа ни на йоту не
заинтересована в размножении, и полное исчезновение человечества — что будет
наихудшим следствием отказа от размножения — ничуть ее не опечалит: ее промысел
от этого замедлится не более, чем если бы целые виды кроликов или, скажем, кур
исчезли в одночасье с лица земли. Таким образом, занимаясь воспроизводством
себе подобных, мы ровно ничем не служим ей, а отказываясь от этого, нисколько
ее не оскорбляем. Будьте уверены: эта чудесная способность к размножению,
возведенная в добродетель нашим до крайности раздутым самомнением, если
взглянуть с точки зрения функционирования Природы, становится совершенно
излишней, и даже думать об этом не стоит. Брошенные в объятия друг друга инстинктами
похоти, два существа разного пола прилагают все свои усилия для того, чтобы
получить как можно больше наслаждений: их задача — употребить все свои
способности и средства с тем, чтобы сделать свое удовольствие более изысканным,
изощренным и полным. А как же насчет возможных последствий этого удовольствия?
К черту проклятые последствия, ведь и сама Природа плюет на них
[27]
!
