— Я заметила, — сказала Жюстина, — что не на
всех дверях есть таблички с именами. С чем это связано?
— Имена тех, кого больше нет, снимают, — ответила Омфала. —
На сегодняшний день у нас не хватает двоих, поэтому две кельи без табличек.
— А что с ними стало?
— Неужели не понимаешь? Не помнишь вчерашнюю беременную
женщину?
— О небо! Ты меня пугаешь! Но ведь и в классе самых
юных одной не хватает.
— Ну так что: разве сердце этих злодеев доступно
жалости? Но наберись терпения, Жюстина, и позволь мне продолжить. Хотя погоди,
наши девушки уже собираются к обеду в большой зале, давай познакомимся с ними,
затем вернемся в твою келью, и я закончу свой рассказ.
Жюстина согласилась и оказалась в компании двадцати восьми
девушек, прекраснее которых, казалось, трудно было найти во всей Европе. По
просьбе Омфалы, чтобы Жюстина могла лучше увидеть прелести, окружавшие ее, все
расселись по классам. Жюстина и ее юная наставница обошли их, и вот какие
предметы больше всего поразили нашу героиню.
Первым делом в классе девственниц она обратила внимание на
десятилетнюю девочку, которую как будто сам Амур одарил красотой.
Среди весталок она приметила девушку семнадцати лет с овальным,
несколько печальным, но очень живым лицом, бледную, хрупкую, с нежным тихим
голосом, словом, настоящую героиню романа.
В классе содомиток взгляд Жюстины остановился на прелестнице
двадцати лет, сложенной как Венера: белая атласная кожа, нежные черты лица,
открытые смеющиеся глаза, роскошные волосы; рот ее был несколько великоват, но
губы отличались необыкновенно красивым рисунком.
Из предметов, служащих для порки, она выделила
двадцативосьмилетнюю женщину, истинный образец совершенства, чья свежесть
заставила бы поблекнуть саму Флору.
В классе дуэний ее поразила женщина сорока лет, отличавшаяся
классическими чертами лица, крепостью и упругостью тела и удивительным блеском
глаз.
Мы рассказали лишь о том, что больше всего удивило Жюстину,
а если бы имели возможность описать все достоинства этого великолепного
собрания, нам пришлось бы долго рассказывать о каждой из собравшихся. Они
буквально очаровали Жюстину, и вне всякого сомнения, другая на ее месте была бы
польщена комплиментами, которые она получила от этих прекрасных созданий. После
осмотра обе подруги ушли в келью нашей героини, и в следующей главе будут
представлены подробные сведения, которые получила Жюстина от своей наставницы.
Глава 9
Новые подробности. — Законы, обычаи, привычки людей,
среди которых оказалась Жюстина
— Мы разделим инструкции, которые я должна тебе
дать, — продолжала Омфала, — на четыре основные категории: во-первых,
я расскажу обо всем, что касается этого дома; во-вторых, ты узнаешь о том, как
должны одеваться девушки, услышишь о их обязанностях, наказаниях, питании;
затем мы поговорим об удовольствиях монахов, о том, как девушки и юноши служат
их наслаждениям, и, наконец, ты услышишь о реформациях в этом заведении.
Не стоит много говорить, Жюстина, о местности, где находится
эта ужасная обитель, я коснусь этого момента только для того, чтобы ты поняла
невозможность бегства. Впрочем, вчера Северино частично объяснил тебе это, и он
тебя не обманывал. Монастырь состоит из церкви и жилых построек, примыкающих к
ней, однако ты еще не знаешь расположение наших жилых помещений.
В глубине ризницы есть дверь, замаскированная перегородкой,
которая открывается при помощи пружины. Эта дверь служит входом в длинный и
темный коридор, настолько извилистый, что вчера ты не смогла его рассмотреть.
Сначала он опускается, потому что проходит под рвом глубиной тридцать футов,
там находится мостик, через который ты проходила. Затем коридор поднимается и
дальше идет на глубине шести футов, таким образом попадают в наш флигель,
занимающий площадь около двухсот туазов, откуда через люк поднимаются в большой
обеденный зал. Снаружи это помещение нельзя увидеть, даже если подняться на
колокольню церкви, потому что оно окружено шестью рядами зарослей остролиста и
терновника: дело в том, что высота сераля не более пятидесяти футов, а живая
изгородь поднимается на шестьдесят; с какой бы стороны ты не подошла к этому
месту, ты приняла бы его за лесные заросли без всяких признаков жилья. Этот
флигель, называемый просто сералем, почти целиком расположен под землей, а его
свод несет на себе толстый слой свинца, на котором насажены вечнозеленые
кустарники, они сливаются с живой изгородью и придают этому месту совершенно
естественный вид. В подземельях находится большой салон, окруженный двенадцатью
кабинетами, шесть из них служат казематами для лиц обоего пола, которые
заслужили наказания, а такое случается настолько часто, что эти пещеры никогда
не пустуют. Наказание даже страшно себе представить: оно сопровождается самыми
мучительными страданиями, в пещере ужасно сыро, несчастных бросают туда
совершенно голыми и кормят только хлебом и водой.
— О Боже! — не выдержала Жюстина. — Неужели
эти злодеи дошли до того, что запирают раздетых людей в таком нездоровом месте?
— К тому же не дают ни одеяла, ни сосуда для
естественных надобностей; если заметят, что вы пытаетесь оправиться в уголке,
вас жестоко избивают и заставляют делать это посреди комнаты.
— Какая чудовищная смесь мерзости и жестокости!
— Да, в этом доме царят неслыханный деспотизм и
разврат. Иногда провинившихся сажают в казематы на цепь и отдают на милость
крысам, ящерицам, жабам, змеям. Некоторые несчастные погибают, проведя в этой
клоаке неделю, кстати, туда помещают не менее, чем на пять дней, и часто держат
месяцами.
Над этими подземельями располагается зал для ужина, где
происходят оргии, свидетельницей которых ты была вчера вечером. Этот зал также
окружают двенадцать кабинетов: шесть служат будуарами для монахов, которые
закрываются там, когда хотят скрыть свои удовольствия от чужих глаз. В этих
комнатах, украшенных рукой похоти и сладострастия, есть все необходимое для
пыток. Из шести других кабинетов два абсолютно недоступны для узников сераля, и
никто из нас не знает, для чего они предназначены, два других служат для хранения
съестных припасов; в предпоследнем располагается кладовая, в последнем — кухня.
В полуподвальном этаже находятся двенадцать комнат, шесть из них роскошно
убраны и предназначены для монахов, в остальных шести размещаются два
брата-прислужника, — один надзирает за женщинами, другой — за
юношами, — кухарка, экономка, посудомойка и хирург, имеющий все
необходимое для оказания первой помощи. Самое интересное заключается в том, что
эти лица, за исключением поварихи и хирурга, немые, поэтому можешь себе представить,
какое утешение можно от них услышать! Впрочем, они никогда к нам не
приближаются, и нам запрещено под страхом самого сурового наказания
разговаривать с ними или даже подать им какой-нибудь знак.
Выше полуподвала располагаются оба сераля, которые похожи
друг на друга как две капли воды. Ты уже могла заметить, что даже если сломать
решетки и спуститься из окна, убежать нет никакой возможности, так как придется
преодолеть живые изгороди, толстую стену, которая образует седьмое препятствие,
и большой ров, который окружает монастырь снаружи. Но даже выбравшись наружу ты
окажешься всего-навсего в монастырском дворе, который также не имеет выхода.
