– Я знаю, что вы уже в сознании. Откройте глаза!
Веки мужчины дрогнули.
– Фамилия, имя, отчество?
– Ли… Лисов-вский Анд-жей Ка-азимирович… – прошептал мужчина.
– Звание, должность? – допрашивающий прикоснулся к пульту управления реанимационным блоком, и лицо Лисовского начало розоветь.
– На-ачальник отдела пер-спектив-ного плани-рования ОСО ВКС Ста-арой Зем-ли…
– Какое отношение вы имеете к так называемому «Белому Братству»?
– Я являюсь кура-атором сводной группы… сот-рудников силовых струк-тур, задей-действованных… в операции «Пя-атая колонна»…
– Эта запись – фальшивка. – Отвернувшись от голоэкрана, Сеппо Нюканен презрительно усмехнулся. – Уж кто-кто, а вы, сэр, должны знать, что у абсолютного большинства сотрудников особого отдела военно-космических сил стоит блокировка от несанкционированного сканирования мозга.
– Прежде чем что-то говорить, досмотрите ролик до конца… господин начальник ОСО ВКС! – посмотрев на него ненавидящим взглядом, процедил Харитонов. – Разговаривать будем потом.
Следующие минут тридцать в зале переговоров было тихо. Члены делегации КПС, не отрываясь, смотрели на голоэкран. И постепенно теряли уверенность в себе. Господин Розенфельд был бледен как мел. Полковник Макаренко кусал губы и вытирал о брюки потеющие ладони. А господин Нюканен превратился в статую – на его лице пропали все эмоции, а взгляд ощутимо потемнел.
Впрочем, Харитонову было не до анализа его состояния – создав конференцию
[145]
с Роммелем и Фареллом, он убеждал, требовал, угрожал и… успокаивал. Поэтому не сразу понял, что ролик наконец закончился.
Затянувшуюся паузу прервал генерал Роммель. Посмотрев на свои кулаки, он разжал пальцы, выдохнул и мрачно оглядел делегацию КПС.
– Итак, господа послы, думаю, что сомнений у вас теперь нет. А даже если и есть – они нас не интересуют: факты – упрямая вещь.
– Правительство Конфедерации не имеет никакого отношения к этой акции! – перебил его Сеппо Нюканен.
– А полторы сотни сотрудников силовых структур КПС, конечно же, внедрились в «Белое Братство» по своей личной инициативе? – навалившись на стол, мрачно поинтересовался президент. – Ой, о чем это я? Что значит «внедрились»? Сотрудник ОСО ВКС капитан Огюст Мейр СОЗДАЛ это движение от безделья!!!
– Буквально дней десять назад Министерство Безопасности Конфедерации провело серию арестов среди членов «Братства». На всей территории КПС! – вздохнул Нюканен. – Достаточно влезть в Галанет, и…
– Вам ли не знать, как осуществляются операции прикрытия? – съязвил Элайя Фарелл. И, подняв перед собой ладонь, жестом заткнул пытавшегося что-то сказать дипломата. – В общем, нас действительно не интересуют ваши объяснения. Ибо в результате подковерных игр правительства КПС УЖЕ погибло триста сорок семь граждан Независимой Системы Лагос. Наших граждан, господин чрезвычайный и полномочный посол! Людей, которые не виноваты в том, что вы никак не смиритесь с тем, что не контролируете НСЛ, Демонов и имеющиеся у нас новые технологии. Поэтому мы разрываем всякие отношения с Конфедерацией. Немедленно. Все граждане КПС, пребывающие в нашей системе, уже находятся на борту транспорта «Мадженто» и готовятся к прыжку к Эквинду. После того как Лагос покинет ваш линкор, отношения между КПС и НСЛ полностью прекратятся.
– А-а-а… как же договор и… наши предложения? – растерянно поинтересовался Вилли Розенфельд.
– Засуньте его себе… знаете куда? – взорвался Роммель. – Какой, к этой самой матери, договор?
– Может, не стоит рубить сгоряча? – дождавшись, пока командующий успокоится, негромко спросил Нюканен. – Мне нужно дней пятнадцать, чтобы предоставить вам исчерпывающие доказательства того…
– Господин Нюканен! У нас УЖЕ ЕСТЬ доказательства! И их – более чем достаточно для того, чтобы назвать виновных. Да, полковник Лисовский не назвал вашей фамилии: он получал задание от начальника управления Старой Земли. Но операции такого уровня начальниками управления не планируются! Мы уверены в том, что вина за смерти наших сограждан лежит и на вас лично, но…
– Прошу не забывать, что господин Нюканен пользуется дипломатической неприкосновенностью, – воскликнул бледный как смерть Розенфельд.
– Увы, – кивнул Харитонов. – Однако, если бы Лисовский озвучил его фамилию, это бы вам не помогло. А сейчас мы вынуждены сидеть и… общаться с человеком, который наверняка причастен к этому УБИЙСТВУ. Ибо прямых доказательств у нас нет.
– Володя! Спокойнее!!! – в ПКМ попросил Фарелл. И тут же перехватил нить разговора:
– Так. На чем я остановился? Ах, да: все договора, заключенные между государственными и частными компаниями НСЛ и КПС расторгаются в одностороннем порядке. О поставках орбитальных крепостей и всего остального можете забыть – их не будет. В качестве жеста доброй воли по отношению к населению Окраины мы оставляем вам те двенадцать Ключей, которые в настоящее время стоят на боевом дежурстве в системах Квидли, Арлин и Дабог. Однако вносим в них кое-какие конструктивные изменения.
– Какие, сэр? – вырвалось у полковника Макаренко.
– Мы уже уничтожили их двигатели, гиперпривод и блок связи с «Иглами», – повернувшись к нему, объяснил Владимир Семенович. – Так что перебазировать эти орбитальные крепости в системы Метрополии вам не удастся. Ну, и последнее: через шесть часов по территории КПС прокатится волна взрывов. Не дергайтесь, господа – мы не собираемся брать на вооружение ваш принцип сосуществования с себе подобными. Эти взрывы вам не повредят. Они просто уничтожат всю сеть межпространственных передатчиков к чертовой матери.
– Да, но без мгновенной связи…
– Никаких «но», – перебил Нюканена Фарелл. – Обойдетесь без нее. На этом наша беседа закончена. Прощайте.
– Простите, но…
– Переговоры ЗАКОНЧЕНЫ. Убирайтесь вон, «господа».
Глава 41
Виктор Волков
Не успели мы выбраться из корветов, как пол трюма еле заметно завибрировал: отрабатывая эволюционниками, «Неистовый» разворачивался носом к точке погружения. Забежав в шлюз и дождавшись, пока в нем установится нормальное атмосферное давление, я стянул с себя шлем и запечатлел поцелуй на бронестекле Иришкиного скафандра. Губы тут же закололо – несмотря на то что воздух, закачанный в шлюз, был довольно горячим, ее «Страж» был просто ледяным.
– Нашел что целовать! – захихикала Орлова. – Нет чтобы подождать секунд десять!
Однако насладиться теплом ее губ мне не удалось: в ОКМе раздался недовольный вопль Горобец:
– Викки! Ирка! Ну, и где вы там? Водка стынет!
– Да идем уже, идем. – И я вытолкнул Иру в коридор.
