– …не оттуда, откуда его ждали. Это было сокрушительно и непостижимо.
Ан-моэ зябко поежился, отпихнул бокал и глубже вжался в кресло. Выныривать из воспоминаний было неприятно. Под насмешливо-участливым взглядом Риана признавать себя неудачником – пытка. Да, двадцать три года назад он нашел нечто и знает теперь – не морскую гальку. Больше ничего не может сказать наверняка. Сидит в своем замке в горах, опасаясь мести врагов и желая сбросить груз проблем на их плечи. Потому что ему уже безразлично, кто займется неведомым и опасным, лишь бы остаться в стороне, уцелеть.
– Я намеревался посетить яхту с инспекцией. Мой корабль уже находился в зоне прямого визуального контакта, готовился к шлюзованию, когда произошлоэто. – Йенхо выдавил последнюю порцию позорной для себя истории. – Все, кто находился на яхте, пострадали ничуть не меньше, чем Горры… Двое погибли, третий выжил.
– Я уже ознакомился с отчетами медиков и архивом реестра экстренного вызова снавей, – не стал отрицать осведомленность Риан. – Причина была заявлена на редкость нелепая: сбой работы гравитационных систем.
– Но характер поражения допускал такое толкование, – возмутился Йенхо. – К тому же на яхте был отказ систем. Всех!
– С точки зрения медицины – допускал, – признал Риан. – Я вчера беседовал с Тайей. Она навестила снавей, восстанавливавших ткани и реакции пострадавших. Провела ретроанализ. То есть, по сути, считала память обоих говорящих с миром при их активной поддержке. Общий вывод однозначен. Первопричиной травмы стала тяжелейшая перегрузка. Но не физическая, а психоэмоциональная. Повреждения мышечных тканей, ушибы, гематомы были ничтожны и неопасны, ухудшения кровоснабжения мозга не наблюдалось вовсе. Тайя имела возможность сравнить картину заболевания с той, которую помнит сама, она участвовала в восстановлении Горров двадцать три года назад. По ее оценке, воздействие на яхте имело аналогичные параметры, но было интенсивнее и короче… хотя последнее замечание – скорее уж догадка, точной оценки у меня нет.
Йенхо неопределенно повел рукой, подтверждая чужие домыслы. Он помнил мгновенный обморок и быстрое восстановление сознания. Мерзость запаха крови, обильно капающей из носа… Помнил мучительно-гулкий звон в ушах, непривычную для айри слабость, мешающую подняться с пола и хоть что-то сделать… Ужас в глазах пилота: все корабельные системы дали сбой, и исправит ли положение перезапуск – пока неизвестно. Если нет, то улететь назад окажется невозможно, позвать на помощь, скорее всего, тоже…
Системы успешно запустились. Правда, память их оказалась идеально пуста и чиста, как и все носители на малом корабле и яхте. Это выяснилось после беглого осмотра отсеков, занявшего не более получаса. Еще десять минут спустя корабль ан-моэ уже двигался к Релату. Ориентироваться приходилось практически вслепую, собственные навигационные данные исчезли, остались лишь сигналы спутников Релата и Хьёртта…
– Девочку вам пришлось забрать с собой, – предположил Риан. – Я имею в виду Сати. Она не пострадала, поскольку жива и здорова и теперь, хотя вы не показывали ее снавям и иным медикам.
– Не пострадала? – не пытаясь больше скрыть истеричные нотки, воскликнул Йенхо. – Я не давал указания обучать ее речи. Не позволял общаться с ней и читать ей, знакомить со Средой… Тем более допускать свободное перемещение подопытной по яхте. Знать бы, сколько нарушалось запретов, моих запретов, данных статусом и властью ан-моэ! Только спросить не с кого… Когда я увидел это существо, сидящее посреди рубки и глазеющее с младенческой непосредственностью в обзорный экран, я был потрясен… Два трупа в жилом блоке, в комнатах отдыха. Полутруп рядом с ней, в кресле… И это писклявое чудовище, дергающее безвольную руку дежурного: «Дяде бо-бо? Жалко дядю…»
– Возможно, дядя и был тем, кто учил речи, нарушая нелепые запреты, – улыбнулся Риан. – Приятно убедиться, что не все айри безнадежны. Привязался к малышке.
– Может, и так, не могу опровергнуть, – сухо огрызнулся ан-моэ. – В его памяти фактически ничего не уцелело. После трех курсов воздействия снавей и двух операций в Академии мой бывший помощник и ученик физически в порядке. Но возиться, обучать его заново простейшему, кашей с ложки кормить… Я охотно сдал недоумка стайным. Они ценят материал для опытов, и я предоставил бессмысленный кусок мяса по первому запросу.
– А девочку отослал в Трущобный город, – закончил историю Риан.
– Хочешь, чтобы я вслух признал, что боюсь ее? – разозлился Йенхо. – Так я уже признал… Это естественно! Не поддающееся исследованию, активно и недружественно вторгающееся в жизнь пугает. К тому же моя яхта, как ты, само собой, уже выяснил, теперь находится в эпицентре феномена, во многом подобного имеющемуся в долине Черных Клыков. Хотя и разница наличествует. Проблемная зона вокруг яхты медленно растет, она не сферична, отчетливо вытянута конусом, вершина которого нацелена на Релат. Феномен заметно агрессивнее своего аналога в реакции на биологические объекты. Когда сформировался феномен, в точности неизвестно. Мои ближние обнаружили его, вернувшись на орбиту дрейфа яхты и попытавшись заново изучить ее. Сам я в первом осмотре не участвовал, был занят формальностями с малолетним чудовищем. Приказал найти для нее информационно пустое место и пристроить к бесполезной нищей запуганной старухе, организовать периодический дистанционный контроль… Все было тихо, пока ты не добрался до данных по эксперименту. Я распорядился перевезти ребенка на мою новую яхту, но Йялл Трой с невероятной дикостью испортил и эту, последнюю, попытку замаскировать рушащийся план.
Риан некоторое время молчал, щурясь и постукивая пальцами по сиденью дивана. Как казалось Йенхо, его пожилой враг безуспешно бился над проблемой и скрывал за щитом сознания копящиеся в душе страхи. Ведь теперь бремя исследования и нейтрализации «феномена» – на его плечах.
На самом деле Риан пытался сократить до умеренно вежливого тона готовые вырваться ехидные замечания. С точки зрения прожившего в мире пятнадцать веков, заговор нынешнего ан-моэ был вершиной непрофессионализма. Более нелепого, трусливого и в то же время жестокого замысла раса айри еще не создавала. Погубить знания целого мира, ввергнуть его в хаос и голод – зачем? Ради права взглянуть на этот разрушенный мир свысока? Так ведь без нынешней цивилизации с ее технологиями и достижениями, со всеми возможностями ее науки и промышленности сам ан-моэ едва ли протянет достаточно долго.
– То, чем вы усердно занимались три десятка лет, – поморщился Риан, – еще в древности именовалось у людей рубкой ветки, на которой сидишь… Позволь поздравить нас всех с уникальной тупостью вашего… гм… топора. Не могу сказать, что я доволен прочностью древа нынешней цивилизации. По сути, многое находится в докритическом режиме исключительно по причине решительности Йялла и своевременности вызова, поступившего от милой дикарки Лорри. Да и старушку ты подобрал для Сати удачно, за это прямо-таки спасибо.
– Издеваешься? – прошипел ан-моэ.
– Исключительно над собой, – покаянно кивнул Риан. – До чего я дошел, если не вычислил вас раньше? До глубокого самоуспокоения… Видимо, в этом и состоит урок Дана. Нельзя верить в то, что внешнее благополучие сопровождается отсутствием внутренних проблем. И не надо лишать мир права на конфликты. Порой они полезны, дают немало нового, ценного и недостижимого иным путем. Хотя и плату вносить вынуждают – увы, плату чужими жизнями и несбывшимися надеждами, а я тонкокожий, мне это больно. Я бы предпочел расплатиться лично…
