Неважно, что весна начнется не слишком скоро. Даже к лучшему. Ведь тогда, увы, Ами улетит. При его жизни вряд ли она вернется. Впрочем, у рода Айа есть все причины гордиться и радоваться. В корпусе черепахи растет цветок. Кусочек мира Дзоэ'та, который будет странствовать вместе с Ами. Станет допустимо именовать ее Ами'та, ведь запах лета отныне живет и в воздухе ее мира.
А солнце мира Дзоэ'та теперь обрело много имен и собственную душу!
Весна — настоящая, растопившая льды и греющая оголившуюся на экваторе мира темную кожу почвы, — пришла спустя двадцать циклов. Конечно, промерзшая корка прогревается медленно, погода по-прежнему сурова. Снеговые тучи то и дело угрожают осадками, сизо-чернильными пятнами уродуют горизонт. Хорошо, что есть и гномы с их знаниями, и магия. Изоэ, например, так и не утратил полностью связь с солнышком и успешно отстаивает у непогоды этот первый участок оттепели.
Дали'айа думала неспешно и почти сонно. Рано, утро еще только роется в своем шкафу, выбирая платье. А она, взрослая и серьезная и'наэ, климатолог, уважаемый даже среди гномов, уже выбралась на поверхность, чтобы взглянуть на рассвет. И сверить увиденное с прогнозом.
Усмехнулась — все точно. Сегодня солнышко явно выглядит капризной Рысей, а не благородной Алези. Рыжее, в странных ало-золотых переливах огненного узора. Веснушчатое, как говорят и'наэ.
Значит, опять там, на поверхности светила, нешуточная буря. Рыся приводит в порядок себя. Разогревает и оживляет поврежденную болезнью и совсем мертвую плоть светила. Вскрывает очередную порцию «консервов» с чистой энергией. Пытается осознать себя и прислушаться к едва признаваемым родными голосам. Вторые сутки ей советуют наперебой, изводя все силы, и Рахта, и гномы…
Завтра придется отсиживаться в пещерах. Детей загонять по домам и заклинать вместе с гномами щиты против солнечного ветра. Живое оно, совсем молоденькое и творит, подчиняясь настроению эфрити Алези, что вздумает. Дали'айа деловито оглядела поросль молодых цветов. Убедилась, что не замокли и не подмерзли. Стряхнула в траву круглого жучка, зида. Сердито погрозила ему пальчиком. Вот уж кого не стоило спасать! Едва оттаял грунт, сами выползли, неуничтожимые и вездесущие любители мха.
На западе золотым диском висит у горизонта Ами, спутник мира Дзоэ. Как без него станет тоскливо! Уходит…
Королева Тиэса сказала, что слышит нечто странное. Наверное, обнаружила место, где Ами нужна больше, чем здесь.
Глава 6
САМАЯ РОДНАЯ ЗВЕЗДА
Лэйли проснулась до зари, как обычно. Открыла глаза и долго смотрела за окно, в темное небо. На все еще самую яркую звезду небосвода, удаляющуюся с каждым днем. Рыжую, любимую. На Алю, которая обрела душу и не забыла свою маму. Ведь точно не забыла! Греет, колет глаз веселым лучиком. Играет…
Теперь навигация стала куда более простой. Солнце Саймили она чувствует, а уж Алесию и подавно. Хорошо ей, вон как яркость набирает. Уверенно, мягко, без опасных неуправляемых вспышек. Именно оттого, что сохранила память и связь с родными. Ей помогали много раз, учили, советовали — и она слушала и исполняла. Избежала стольких опасностей, взрослея и обретая полноту контроля над своей непомерной силой.
Под балконом раздался тяжелый вздох. Шумный, с надрывом. Лэйли довольно прищурилась, мягким движением соскользнула с кровати и протанцевала к шкафу. Стала перебирать вещи. Надо найти старое, любимое, маленькое зеленое платье. Очень зеленое и очень маленькое. Пусть сильнее страдает!
— Кошка, пусти домой, — жалобно попросил Рахта.
— Ты меня бросил с крошечным ребенком на руках, — кое-как глотая смех, сердито сообщила Лэйли. — Малышке Але не было и четырех… веков, а ты предал нас!
— Кошка, я уже три десятка лет извиняюсь, — возмутился эфрит. — Нельзя же так!
— Мы в разводе, — мрачным голосом отрезала Лэйли, кусая губу, чтобы не рассмеяться. — Иди и строй себе дворец на противоположном краю мира. И нечего подкупать Барна халвой! Я все знаю. Это мой жбрых, он сам так решил, когда понял, что Ларго не вернется.
Под балконом снова душераздирающе, со всхлипом вздохнули. Вдвоем. Жбрых явно сидит рядом с Рахтой и сочувствует несчастному. Пусть. Подходящее платье обнаружилось, подверглось магической чистке и глажке, затем тщательному повторному исследованию. Превосходное, что тут скажешь?
Лэйли оделась и довольно потянулась, сворачиваясь в тугую пружину. Вроде сегодня тело слушается идеально. Может, действительно выздоровела? Все же столько лет прошло!
И зачем ей понадобилось повторять глупость Алесии? Дочь вытащила фактически с того света мотылька и лежала без сознания пять дней. Плакала и вскрикивала невнятно, бормотала на чужом звенящем наречии. Потом окрепла, быстро и удачно восстановилась. Все же крайняя форма переохлаждения — это вполне обратимо.
А вот восстановление жизнеспособности сознания мага, добровольно отдавшего силы другому… Само собой, физическое тело в сфере уцелеть не могло. Ларго погиб — по крайней мере, такой, каким был до заклинания. Но часть личности явно сохранена. Гномы не зря остались обживать планету. Рртых подтвердил первым и сразу: было два канала перехода. Алесия ощутила себя душой звезды и слилась с источником света мира Дзоэ'та, утратив прежнее плотное тело. А кое-кто остался на планете, впитался в камни и слился с ними. Он, видите ли, мечтал смотреть на Алю и радоваться. Теперь пусть смотрит. Времени у него предостаточно. Пока еще осознает себя, пока восстановит уцелевшую часть памяти — глядишь, Рыся чуть повзрослеет и ей станет скучно одиноко сиять.
Ради этого стоило рисковать всем. К тому же велик ли риск? Раа никогда и никому не позволит ее обидеть. Вон, терпит «развод», даже не ругается.
— Может, малины хочешь? — неуверенно предложил снизу, с лужайки, Рахта. — Или манго…
— Мяу.
— Это «да»? — робко понадеялся эфрит.
— Это мяу. Вот видишь, мы точно в разводе. Ты не в состоянии угадать мои желания, — ехидно сообщила Лэйли, одним прыжком пересекая комнату.
Нырнула под занавеску и выпрямилась у края балкона. Села на перила, по-кошачьи свернувшись в клубок. Подмигнула жбрыху, приветственно рыкнувшему ей снизу. Краем глаза изучила своего любимого эфрита, делая вид, что интересуется исключительно высокими облаками вдали. Бледен, огорчен, полон раскаяния. Приволок очередной букет, а мог бы усвоить: она не любит вида срезанных цветов. Хотя… Рыжие лилии. Удачный выбор.
— Я и раньше понятия не имел, что ты пожелаешь в следующую минуту, — улыбнулся Рахта, явно надеясь на примирение. — Кошка, хватит сердиться. Честное слово, никаких тайн от тебя. И, если что, глупости делаем исключительно вместе, по-семейному. Тебе так идет это платье! Буду сидеть здесь и смотреть, раз в дом не пускаешь. Ты самая красивая принцесса.
— Мяу? — задумалась Лэйли.
— Скажи хоть, как ты себя чувствуешь, — попросил Рахта. — Не знобит?
