– Шеф, ко мне!
В этот момент Берта, совершенно растерявшаяся в темноте, услышала рядом возглас:
– Проклятие!
Девушка почувствовала, как чьи-то руки ощупывают ее тело, словно пытаясь определить, она ли это. Дело было несложным – из всех присутствующих женщин Бобинетта единственная была в шляпке. Вскоре перепуганную женщину сильные руки приподняли и поставили на скамейку. В лицо ей пахнуло вином, и чей-то голос прошептал:
– Тебе не удастся помочь бежать больной номер двадцать семь! Пациентка Ромбер останется в сумасшедшем доме!
Охваченная ужасом, Берта пролепетала:
– Какая пациентка?
На этот раз голос прозвучал еще тише:
– Фантомас тебе не позволит…
Девушка отчаянно задергалась, пытаясь вырваться из объятий таинственного незнакомца. Руки его разжались, и он снова прошелестел:
– Не вздумай ослушаться! В противном случае тебя ждет смерть…
Чужие руки мягко опустили Берту на скамейку. В голове у нее все спуталось от ужаса.
Тем временем в темноте раздавались звучные удары. Тот самый зеленолицый человек боролся сразу с двумя противниками. Силы он оказался незаурядной – впечатление было такое, словно ответные удары не достигают цели. Наконец он разделался с одним из нападающих и заломил второму руку за спину. Прижав его коленом к грязному полу, незнакомец разжал ему руку и провел пальцем по ладони.
– Ага! – торжествующе воскликнул он.
Зеленолицый человек продолжал ощупывать руку соперника и на минуту ослабил хватку. Изловчившись, противник бросился на него и поймал на болевой прием. Зеленолицый застонал, чувствуя, что ему вот-вот сломают руку. Но тут на помощь ему пришел некто третий. Разбросав соперников, он принялся наносить удары.
Придя в себя, зеленолицый кинулся вперед. Проведя ладонью по лицу своего неожиданного помощника, он с изумлением убедился, что это тот самый молодой человек с редкой бородкой, которого почтила своим вниманием Большая Эрнестина…
Резкий толчок отшвырнул дерущихся к лестнице. Обезумевшая толпа рвалась к выходу. Горе тому, кто не удержался на ногах! В панике посетители дробили тяжелыми каблуками руки и ноги несчастных.
Положение спас Франсуа Бонбон. Недаром он столько лет проработал барменом в самых зловещих районах Парижа. Расшвыривая всех на своем пути, он первым оказался у выхода. Впрочем, почтальон уже успел предупредить жандармов из полицейского участка напротив, и они встретили трактирщика на улице.
Тяжело дыша, папаша Бонбон указал им на пожарный шланг. Полицейские поняли его без слов. Недолго думая, они развернули рукав и, спустив его в подвал, открыли воду.
Душ продолжался минут пять. Посетителям «Свиньи святого Антуана» стало не до драки. Вымокшие, жалкие, они едва шевелились на дне подвала. Решив, что с них достаточно, сержант металлическим голосом скомандовал:
– Выходить по одному!
Притихшие посетители покорно полезли наверх, поняв, что сопротивление бесполезно. Наверху их останавливали полицейские и сковывали наручниками попарно. Когда все оказались на улице, рослый сержант повел их в комиссариат.
Бригадир спустился в подвал, дабы убедиться, что там никого не осталось. Он зажег фонарь и увидел на полу окровавленное тело. Это был гитарист.
В числе отконвоированных к полицейскому участку наблюдалась весьма странная пара. Это был молодой человек, у которого едва начала пробиваться бородка, и зеленолицый незнакомец, который, даже несмотря на связывающие их наручники, продолжал пристально следить за своим спутником.
В участке дежурный офицер записывал фамилии задержанных. Когда очередь дошла до зеленолицего, тот сунул полицейскому визитную карточку и что-то быстро прошептал. Дежурный ошарашенно помотал головой и приказал:
– Немедленно освободите этого мсье! А второго отведите в камеру и…
Освобожденный перебил его:
– Со второго тоже снимите наручники. Я заберу его с собой.
Офицер послушно кивнул. Обоих задержанных расконвоировали. Молодой человек непонимающе посмотрел на своего неожиданного избавителя и открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но собеседник решительным движением взял его за локоть и увлек к выходу.
На улице они столкнулись с бригадиром жандармов, который с помощью подчиненного нес тело несчастного гитариста. Тот уже едва дышал. Жандармы узнали его – утром он заходил в участок, где предъявил документы помощника инспектора Службы безопасности.
Не выпуская локоть молодого человека, зеленолицый господин наклонился к бригадиру и обменялся с ним быстрыми репликами. Жандарм с уважением посмотрел на незнакомца и почтительно произнес:
– Так точно, господин инспектор, это все. Больше там никого не было.
Зеленолицый ударил кулаком по ладони. Лицо его исказила гримаса.
– Черт побери! Этот проклятый Гарн опять ускользнул!
Господин с зеленоватым лицом широким шагом двигался в направлении Монмартра. Он по-прежнему крепко держал за локоть молодого человека с едва пробивающейся бородкой. Тот машинально следовал за своим спутником, не очень понимая, что происходит, и опасаясь даже гадать, что произойдет дальше. Так они дошли до ступеней церкви Сен-Эсташ. Тут мужчина остановился и повернулся к юноше. Луч фонаря упал на его зеленоватое лицо. Впечатление было довольно жуткое.
– Наверное, пора представиться, – произнес он. – Меня зовут Жюв. Инспектор Службы безопасности.
Молодой человек смотрел на своего спутника, ничего не отвечая. Тот поглядел ему в глаза и медленно продолжил, выделяя каждое слово:
– А ты, мадемуазель Жанна… Ты не кто иной, как погибший Шарль Ромбер!
Глава 18
ЗАКЛЮЧЕННЫЙ И СВИДЕТЕЛЬ
На фоне светлеющего неба луч фонаря казался грязно-желтым. Молодой человек, словно пытаясь скрыться от этого пятна света, сделал несколько шагов в сторону. Но Жюв держал его крепко:
– Ну нет, дружок. Теперь тебе придется отвечать! Ведь это ты угостил меня оплеухой?
– О чем вы, мсье? Я вас не понимаю! – нерешительно запротестовал молодой человек.
– Говори правду! – яростно приказал инспектор.
В это время показался фиакр. Жюв жестом остановил его и сказал:
– Давай, садись.
Потом он сказал кучеру адрес и влез сам. Несколько минут они ехали молча. Потом полицейский повернулся к юноше и насмешливо произнес:
– Ну конечно, теперь мы будем все отрицать. Только поверь мне на слово, малыш, меня пытались обвести вокруг пальца куда более серьезные люди, чем ты! Да я с первого взгляда, как только увидел мадемуазель Жанну, понял, что под этим платьем и париком скрывается Шарль Ромбер!
