И чуть слышно Жюв добавил:
– Получается, князь Владимир чертовски силен… Это меня беспокоит… Спрашивается…
Жюв оборвал себя; в комнату вошел его старый слуга Жан.
– В чем дело? – спросил Жюв. – Вы разучились стучать?
– Прошу прощения, сударь, но я стучал целых пятнадцать минут, и поскольку никто не отвечал…
– Ладно! Что вы хотите?
– В гостиной дама, которая спрашивает вас…
– Кто такая? Она себя назвала?
– Она дала вот что.
Слуга протянул визитную карточку; бросив на нее взгляд, Жюв сильно вздрогнул.
– Боже! – прошептал он. – Сейчас иду…
Затем спохватился:
– Нет, нам лучше побеседовать здесь. Введите ее, Жан.
Когда слуга удалился, Фандор спросил:
– Господи! Мне это снится?
– Нет, не снится.
– Это она?
– Она!..
Ожидание мужчин длилось несколько секунд. Фандор отступил в глубину комнаты; Жюв ходил взад-вперед большими шагами.
Наконец дверь отворилась, Жан пропустил посетительницу.
– Прошу, мадам.
И перед Жювом предстала княгиня!
Полицейский двинулся навстречу гостье; светский человек до мозга костей, он сделал вид, что находит ее приход совершенно естественным.
– Сударыня, – заявил он, – очень прошу меня извинить за беспорядок, понимаете ли, я старый холостяк…
Княгиню, бледную как смерть, била дрожь; под большими, наполненными слезами глазами пролегли черные тени, во взгляде сквозило безумие.
Не ответив на приветствие Жюва, она пальцем указала на Фандора, которого, разумеется, не узнала.
– Мне хотелось бы побеседовать с вами наедине! – сказала она.
Жюв сделал знак Фандору не двигаться.
– Сударыня, – ответил он, – вам должно быть известно, что присутствие моего друга нисколько не нарушит конфиденциальности нашего разговора… Не сомневаюсь, что вы слышали о Жероме Фандоре… Говорите же, мадам, можете быть совершенно откровенной. Уверен, вы пришли, чтобы сообщить нам нечто серьезное… Слушаю вас!..
Княгиня упала в кресло; закрыв глаза, несколько раз провела рукой по лбу, словно пытаясь избавиться от головокружения.
– Я пришла, – глухо произнесла она, – я пришла… Но я не думала, что вы меня узнаете…
Жюв понял, что пора брать быка за рога.
– Мне известно, – медленно выговорил он, – что виконтесса де Плерматэн зовется княгиней, женой князя Владимира… Мне известно, что княгиня несчастлива.
На эту необычную сентиментальную фразу, которую крайне взволнованный Жюв произнес тревожным голосом, молодая женщина незамедлительно откликнулась:
– Несчастлива! О, да, очень несчастлива!
У страдалицы из глубины души вырвался крик:
– Он разлюбил меня!
– А он когда-нибудь вас любил?
Этот жестокий вопрос Жюв задал все с теми же пылом и серьезностью. Увидев, как сникла виконтесса, Жюв подумал о страдании этой женщины, ради любви пошедшей на похищение, этой знатной дамы, падшей ради любви и ею же отвергнутой.
При вопросе полицейского княгиня разрыдалась еще сильнее:
– Любил ли он меня? А действительно, способен ли он любить?
Казалось, что она, разбитая горем, разговаривает сама с собой.
Но внезапно, одним усилием воли овладев собой, она продолжала с искаженным от злобы лицом:
– Он может любить, он любит ее!
– Он любит Фирмену!.. Верно, он любит Фирмену.
Жюв и действительно задел самую больную тему. При напоминании о сопернице, к которой она безумно ревновала, к княгине вернулись силы, она почувствовала, как ее вновь охватывает гнев.
– Да, он любит эту женщину, – произнесла она. – Он изменяет мне с ней, давно уже водит меня за нос, все сделавшей ради него!
Жюв кивнул.
– Сочувствую вам, сударыня, – сказал он, – сочувствую, что вы отдали свою любовь князю Владимиру, он – твердокаменное чудовище.
Но молодая женщина уже успокоилась.
– Не нужна мне ваша жалость! – сказала она. – Я не из тех, кто позволяет жалеть себя!.. Я пришла вам сообщить…
Жюв покачал головой:
– Но вы ничего не сообщили, сударыня…
– Так слушайте! Можете меня арестовать… Я совершила преступление, держала Фирмену в заточении…
Жюв снова покачал головой.
– Сударыня, вы здесь в качестве парламентера, вы лояльный противник, я тоже! Вы пришли добровольно и уйдете беспрепятственно. Даю вам слово…
Княгиня пристально взглянула на Жюва, пытаясь угадать тайные мысли полицейского. Тот повторил:
– Сударыня, вы, безусловно, явились сюда, чтобы отомстить мужу. Не отрицайте! Поверьте, я вас понимаю…
Свистящим голосом княгиня призналась:
– Да! Да! Отомстить…
– Вы явились сообщить мне, что виконт де Плерматэн – это Морис… он же князь Владимир…
– Как! Вы это знаете?
– Да.
Княгиня вскочила:
– Но вы гений! Ах, Жюв, вы так же сильны, как и он! Получается, мне нечего вам сообщить?..
– Это не так, сударыня! – грубо оборвал ее Жюв. – Речь идет о серьезных вещах. Почему вашего мужа опекает Фантомас?
При этом, столь прямолинейном вопросе полицейского, княгиня смешалась.
– Не знаю, – ответила она. Кроме того, я совсем недавно обнаружила, что мой муж – союзник того, кого называют Властителем ужаса.
– Тем не менее, этот союз существует?
– Да… В скором времени они должны вместе отправиться в поездку.
Можно было подумать, что Жюв ждал этих слов, последних слов княгини.
Он буквально подскочил к молодой женщине.
– Сударыня, – заявил Жюв, – выслушайте меня внимательно. Вы хотите отомстить князю Владимиру, ведь так?
– Безусловно.
– Хорошо, тогда запомните следующее: ваш муж давно бы сидел в тюрьме, не пожелай я его оставить на свободе, он должен навести нас на след Фантомаса…
– Не понимаю…
– Сейчас поймете.
И Жюв строго продолжал:
– Почему Фантомас покровительствует вашему мужу? Не знаю… Но вы же сами сказали, что они собираются вместе в путешествие… Это крайне важно! Разведайте их маршрут, сделайте так, чтобы я смог задержать Фантомаса… Одновременно с ним в наших руках окажется и князь, вы будете отомщены!..