— Я бы застрелил его. Прямо сейчас. Если бы был уверен,
что попаду. Я никогда не стрелял из таких штук. Я выстрелил бы, если бы у меня
был арбалет… если бы…
Марк прошел в пяти метрах от него, даже не смотря на флайер.
Маусглов, скорчившись и спрятав голову в капюшон, наблюдал за ним.
И только через десять минут после того, как Марк скрылся, он
рискнул закрыть дверь и заняться панелью управления.
* * *
Увидев обитателя лабиринта, Поль все же не сбился с ритма и
не сфальшивил. Взгляд человека-зверя пробежал по нему, осмотрев с головы до
ног, затем зверь медленно пошел вдоль стены. Он был высотой около двух метров и
с длинными закрученными рогами. В помещении стояла жуткая вонь. Какие же зубы
должны быть у этого существа с головой быка, подумал Поль. Из прочитанных книг
он знал, что минотавр пользуется ужасной репутацией, и решил оставить вопрос о
зубах для академических споров. Он полностью сосредоточился на игре.
Двигались только руки. Мысленно он представлял, что из его
гитары вытягиваются нити и наматываются на рога чудовища. Могущество, бурлившее
в нем, по кончикам пальцев стекало в гитару, а затем заполняло пространство,
лежащее между ним и минотавром.
— Отдохни. Такая нервная жизнь, как у тебя, требует
периодов мира и покоя, — пел он про себя. — Не просто сон нужен тебе,
а полная расслабленность всех мускулов, полный отдых… Это так сладостно…
Минотавр замедлил шаги, затем замер возле стены. Его дыхание
замедлилось и стало тише.
— Забудь, забудь обо всем. Приятные сны танцуют перед
твоими глазами, готовыми сомкнуться. Иди в туманную страну снов, где обитают
видения. Они…
Минотавр опустил правую руку и оперся о стену. Его голова
опустилась. Он фыркнул.
— Иди, иди туда… Там небесные облачка, ласкаемые
ветерком, сделают твой сон сладким, а поля сочной зеленой травы усладят твой
вкус. Теплый дождик будет омывать твое тело, красочные цветы будут радовать
твой взор. Моя песня принесет тебе покой и тихую радость…
Зверь опустился на колени, лег на пол, затем его глаза
закрылись. Поль еще долго продолжал играть. На спящем лице не было никакого
выражения, только покой и безмятежность. Дыхание минотавра становилось все
медленнее и спокойнее. Поль рискнул впервые оглядеться. Затем проследил
взглядом нить, по которой он шел.
Нить вела в нишу в дальнем конце комнаты. Темные нити обвивали
нишу, но их было много меньше, чем в пирамиде. Эта паутина была предназначена,
видимо, для того, чтобы слабо мерцающий цилиндр не попал в руки самого
минотавра.
Поль спокойно прошел по каменному полу к нише, его руки
автоматически наигрывали мелодию, пока он изучал узлы паутины. Их было всего
три, и любой из них мог остановить минотавра или обычного человека. Но для
компетентного колдуна они были всего лишь…
Он оглянулся на спящего минотавра, так как ему придется
прекратить играть, чтобы распутать паутину. Он взял последние аккорды:
— Спи… спи… спи…
Затем опустил гитару. Его левая нога двинулась вперед.
Распутав первое заклинание, он обернулся, чтобы убедиться, что минотавр не
проснулся. Затем принялся за второе.
Звук сзади встревожил его. Но сейчас Поль не мог обернуться.
Наконец, узел распался, и Поль посмотрел назад.
Минотавр всего лишь повернулся во сне на другой бок. Поль
приступил к последнему заклинанию, и ему долго пришлось повозиться с ним.
Закончив, Поль снова посмотрел назад.
Глаза минотавра были открыты. Он смотрел на Поля.
— Кто ты такой?
— Я менестрель.
— Что тебе здесь надо?
— Так, пустяк.
— То, что лежит в нише? Будь осторожен.
— Обязательно буду. Ты не будешь возражать, если я
заберу его?
— Нет, конечно. Оно мне совершенно не нужно. А где это
я был?
— Во сне.
— Никогда не бывал там раньше. Там так много такого,
чего я никогда не видел.
— Может, цветы?
— Возможно. Это было так прекрасно. Я хочу туда снова.
— Это можно устроить.
— Я хочу всегда жить там.
— Закрой глаза и слушай музыку.
Минотавр закрыл глаза.
— Играй. Унеси меня отсюда.
Поль начал снова играть, вызывая те же видения, что и
раньше. Он играл, а глаза его ощупывали то, что находилось в нише: вторую часть
посоха, более тонкую и длинную, чем первая, украшенную сценами из жизни людей,
животных, растений. Все они ели, пили, танцевали, радовались жизни, любили друг
друга…
Сыграв заключительные аккорды, он протянул руку, взял
стержень и вставил его в первую часть посоха, висевшую к него на поясе. Он
ощутил, как могущество в нем увеличилось, забурлило, требуя выхода. Оно
пронзало все его тело, руки, гитару, смешивалось с музыкой.
— …иди туда, в поля, где нет голода, жажды, боли, где
никогда не называют чудовищем, где воздух свеж, где нежно поют птицы, туда, где
вечером и ночью светят добрые звезды, чтобы жить там всегда, никогда не
просыпаясь, никогда не уходя оттуда. Спи, человек-бык, спи в покое, которого ты
никогда не знал. Усни навсегда.
Поль отвернулся от спящего и притронулся к посоху. В голове
его стала прокручиваться запись его пути сюда. Он вспомнил каждый поворот,
каждый проход, каждую дверь, а следовательно…
В воздухе повисло изображение дракона. Он был готов вести
Поля к выходу.
— Веди, — мысленно приказал Поль. — Я пойду
за тобой.
И дракон поплыл по воздуху к двери. Поль колебался какое-то
время, а затем пошел за ним. Выходя из комнаты, он бросил последний взгляд на
спящего минотавра и осмотрел напоследок узел своего заклинания, висевший над
распростертым телом, как огромная бабочка.
* * *
Маусглов облегченно вздохнул, когда флайер поднялся над
высочайшей башней и помчался прочь от гор. Он устремился туда, где не было
зловещих черных птиц, плетущих нескончаемую паутину патрульных полетов. Погони
пока что видно не было. Набрав максимальную скорость, Маусглов мчался до тех
пор, пока горы не скрылись за линией горизонта. Лишь тогда он, наконец,
расслабился, снял плащ и бросил его на заднее сидение; вздохнул, протер глаза и
провел рукой по волосам. Он освободился от огромного напряжения и получил
возможность наслаждаться полетом.
