Над головами прохожих сияли бесчисленные разноцветные огни.
Поль не успевал следить за происходящими чудесами. В противоположность всем
известным ему городам этот город был очень чист и ухожен. Мостовые под их
ногами блестели чистотой. Здания казались хрупкими, их венчали полупрозрачные
купола. Стены зданий украшала мозаика из разноцветных драгоценных камней,
вместо окон были вставлены красочные витражи. Всюду были резные балконы и
узорчатые галереи. По ним медленно разгуливали пышно разодетые мужчины и
женщины. Открытые витрины магазинов пестрели различными принадлежностями
магических ритуалов и чучелами экзотических животных. Магазины встречались
всюду, куда не бросишь взгляд. На углу одного из них пристроился одетый в
высокий тюрбан маг, он что-то напевал и творил замысловатые чары. От его
жаровни красными клубами поднимался дым, он валил густо. Взмыв над улицей, дым
оканчивался дьявольским красным ликом. Со всех сторон слышались звуки флейт,
перезвон струн, удары барабанов. Следуя внутреннему порыву, Поль вызвал из
небытия свою гитару. Освободив ее от пут заклинаний, он заиграл. Внезапно ожило
его родимое пятно, оно слабо запульсировало, предупреждая, что они пересекли границу
царства магии и колдовства. На гитарные переливы Поля дружным щебетом
откликнулись диковинные птицы, сидящие в золотых и серебряных клетках. Прохожие
заспешили ему на встречу. В дали слабо мерцал горный пик. А еще выше, в
вечернем небе появились первые вестники ночи — звезды. Легкий бриз обдал их
холодным дыханием, заполнив воздух благовониями и восточными курениями,
дурманящими запахами изысканной парфюмерии.
Маусглов слушал музыку, его пальцы шевелились в такт
мелодии, его глаза лихорадочно бегали по сторонам, ноздри раздувались от
пьянящих ароматов.
— Господи, до чего же трудно здесь хоть что-нибудь
украсть, все здесь кажется не тем, что есть на самом деле.
— А ты относись к путешествию, как к каникулам. Зачем
думать о работе во время отпуска.
— Это трудно, — ответил Маусглов, вглядываясь в
дьявольскую маску, которая с презрительным оскалом с высоты взирала на
них. — Возможно, как семестр принудительного обучения…
Ибал отдавал распоряжения слугам на каждом повороте и
перекрестке, казалось знал здесь все как свои пять пальцев. Они шли к
отведенным им апартаментам. Как Поль потом узнал, Ибал занимал одни и те же
апартаменты на протяжении многих лет. Старый слуга поведал ему, что облик
апартаментов и домов все время менялся, поэтому ориентация здесь основывалась
скорее на знании месторасположения, чем на внешнем сходстве.
Комнаты Ибала, куда они были допущены как его гости,
казались весьма элегантными и просторными, хотя на всем лежала печать лишь
внешней привлекательности. Поль без труда заметил, что твердые мощные стены
легко продавливаются при нажатии на них, гладкие, словно зеркало, полы изъедены
неровностями и трещинами, которые весьма ощутимы под ногами, а стулья совсем не
такие удобные, как выглядят.
Ибал распустил свою свиту, сказав, что намерен отдохнуть, а
завтра утром официально представить их к посвящению. Поэтому, приняв ванну и
сменив костюмы, Поль и Маусглов продолжили знакомство с городом.
Главные улицы были освещены шарами с переливающимся белым
светом. Гирлянды из разноцветных огоньков освещали переулки и мелкие улочки.
Они прошли мимо группы молодежи, упражняющейся в острословии и философских
дебатах, и мимо кучки старичков, решивших тряхнуть стариной шути ради; старые
маги подвесили около арки легчайшее облако, которое с грохотом и молниями
обрушивало поток воды на каждого, кто проходил под ним. Кратковременные ливни
сопровождались дружным старческим хохотом сморщенных маленьких шутников,
притаившихся в тени.
Стряхнув мокрые плащи, Поль и Маусглов свернули на узкую
лестницу, ведущую к извилистой улочке. Она была плохо освещена; слабо
светящиеся голубые и красные маленькие фонарики отбрасывали причудливые тени и
создавали ощущение таинственности. Они медленно двинулись вдоль нее.
— Эта выглядит весьма заманчиво, — отметил
Маусглов, оглядывая улочку.
— Ну что ж, пойдем, проверим.
Казалось, это было местом отдыха от света и суеты. По обеим
сторонам улочки расположились ресторанчики и забегаловки. Они последовательно
обошли их, затем повернули назад.
— Мне тут понравилось одно местечко, — сказал
Маусглов, показывая на право. — Там есть свободные столики под навесом.
Можно понаблюдать за людьми.
— Отлично, — ответил Поль.
Они подошли и сели. Почти в тот же момент в дверях появился
маленький смуглый улыбающийся человечек в зеленом кафтане.
— Что угодно джентльменам? — вежливо
поинтересовался он.
— Мне бокал красного вина, — сказал Поль.
— А мне белого и покислее, — отозвался Маусглов.
Человек вышел и тут же вернулся. На подносе он нес два
бокала вина, темный и светлый.
— Полезные хитрости, — сказал Маусглов,
осматриваясь.
— Личное творчество, оболочки, — произнес Поль.
Человек рассыпался в извинениях, напомнив, что плату следует
пустить по крошечному обручу, ведущему в корзину.
— Мы просим всех проделывать эту процедуру, — пояснил
он, — слишком много встречается заколдованной гальки, имеющей вид монетки.
Вы можете иметь их, даже не подозревая об обмане. Но настоящие деньги всегда
останутся деньгами, пройдя по заколдованному обручу.
— Мы недавно приехали, — сказал ему Поль.
— Тогда будьте внимательны к камушкам.
Он отошел принять другой заказ.
Вино было очень неплохим, хотя Поль предполагал, что
половина его букета — плоды царящей здесь магии. Однако, как он потом
размышлял, какая разница? Подобно тому, что его окружало — если оно служило
своей цели, внешние проявления были куда важнее содержания.
— Вряд ли все наши наблюдения можно считать
подлинными, — сказал Маусглов. — Но они многое сулят, всякий раз,
когда я краду фальшивый камень, я думаю, что он настоящий.
Поль ухмыльнулся.
— Тогда они служат своей цели.
Маусглов рассмеялся.
— Хорошо. Хорошо. Но когда угрожает смерть, лучше бы
знать наверняка, где реальная угроза, а где надежная рука друга. После того,
что произошло недавно в библиотеке, я был бы предельно осторожен в подобных
местах.
— Еще что-нибудь, разве я недостаточно замаскирован?
— Конечно, но магический ливень, на который мы
нарвались в арке, — начал Маусглов, — я только сейчас заметил…
