Он поднимался странным образом, что было очень любопытно. Его голова продолжала покоиться на земле, задние лапы также, поднималась лишь спина.
В тот же момент жалобный голос, в котором звучал чисто парижский акцент, произнес:
– Да что же это такое, мсье Фандор, никогда нельзя быть спокойным! Вот хотя бы сейчас, когда вы пристаете к несчастному… Ну совсем, как ваш друг Жюв? Что вам от меня надо?
Тогда как этот, другой, был захвачен врасплох, Фандор откровенно веселился…
– Не ломайся, – сказал он, – выходи и давай поговорим.
Конечно, лицо, с которым беседовал Фандор, должно было понять, что бесполезно продолжать «ломаться», учитывая все обстоятельства.
Перед Фандором еще двигался медведь.
Но был ли это действительно медведь?
Это была просто шкура медведя, которая вскоре упала на землю, а рядом с ней стоял на коленях грум Зизи, улыбающийся, но в то же время и взволнованный…
– Честное слово, – сказал Зизи, выходя из своего невероятного тайника, – я никогда не подумал бы, что вы сможете отгадать, что медведь – это я!
– Глупец! – воскликнул Фандор. – Ведь это было очень просто! Ты лежал, растянувшись в длину… настоящий медведь так никогда не делает! Все медведи спят, свернувшись клубочком.
Дав это объяснение, которое случайно ему пришло на ум, Жером Фандор спросил в свою очередь:
– Ну что же, есть кое-что непонятное и для меня, и ты мне это объяснишь… Каким образом, черт тебя подери, нашел ты этот тайник? Кто тебе подсказал?..
Зизи, прежде чем ответить, тоже испытал приступ веселья:
– О, это целая история… С вашего позволения, с тех пор, как я лишился места, я испытываю нужду… шатаюсь везде и ночую там, где могу… Видите здесь связь?
– Приблизительно, – заметил Фандор, – а дальше?
– А дальше было так. Я познакомился с добрым малым, который приставлен к медведям… И вот!.. Представьте, мсье Фандор, что в один несчастный день он нечаянно отравил одного из своих подопечных, добавив ему в корм крысиный яд. Конечно, малый сдрейфил, так как его могли выставить за порог! «Не расстраивайтесь, – сказал я ему, – сдерите шкуру с вашего медведя, оставьте ее в клетке, а я постараюсь его заменить».
– И ты его заменяешь? – спросил Фандор.
– Точно! – пояснил Зизи. – Когда мне нечего делать, я остаюсь весь день в шкуре, рычу, когда подходят военные и няни с детьми, начинаю крутиться, когда подходят влюбленные. Ночью я шляюсь или нахожусь в шкуре медведя…
В этот момент Зизи артистично скинул оболочку, которая несколько дней служила ему надежным убежищем.
– Сегодня с этим покончено, – сказал он, – так как злой рок на вашей стороне: вы разгадали трюк… Я ухожу! Да, кстати, почему вы гнались за мной по улице?
Зизи стал гораздо более спокойным после разговора с Жеромом Фандором.
Его живой ум, его пробудившаяся сообразительность позволили моментально отгадать, что журналист был не очень настроен против него…
– Прежде всего, – предположил Зизи, – наверное, хорошо, что это не имеет отношения к истории с кошельком, которую мне навяжут потом, но в таком случае, честное слово, я не знаю, к чему можно было бы прицепиться?..
Однако, к сожалению, Фандор также ничего не мог ему сказать.
Журналист догадывался, что Жюв не мог разыскивать Зизи только из-за знаменитой истории с кошельком, которая не заслуживала слишком большого внимания, но, с другой стороны, он не знал, что именно Жюв хотел выведать от Зизи.
Фандор попытался ловко уйти от ответа.
– Ты спрашиваешь, почему я тебя преследовал, – начал он, – мне кажется, мой весельчак, что ты должен об этом сам догадаться.
Таким образом, вопрос, который поставил грум, в итоге к нему же и вернулся.
Зизи его не понял. Он также попытался хитрить.
– Может быть, – начал он, – это имеет отношение к моей бывшей хозяйке?
«Посмотрим, посмотрим! – подумал Фандор в этот момент. – Неужели Зизи знает что-то еще?»
Журналист принял вид полнейшего добродушия. Впрочем, он и не был по-настоящему рассержен, славный Фандор. Ему хотелось сыграть добрую шутку с Жювом, допросив с пристрастием грума до того, как полицейский заставит его говорить!
Фандор ответил:
– По правде сказать, это вполне возможно! В любом случае здесь не место, чтобы разговаривать, давай вначале выйдем из рва, ты знаешь дорогу, я полагаю?
– Разумеется, – подтвердил Зизи.
Он провел Фандора к одному из углов рва, где в стену были вбиты железные скобы.
– Здесь и надо подниматься, – объяснил Зизи, – идите за мной!
Но Фандор понял его по-своему.
– Извини, – заметил журналист, – так как я отстаю от тебя в беге, первым пойду я!
Через десять минут Зизи и Фандор, поднявшиеся из рва, покинули Ботанический сад через маленькую потайную дверцу, щеколду которой Зизи умел открывать. Журналист держал грума за руку и принял меры предосторожности, чтобы его пленник не ускользнул, однако, он его не принуждал никоим образом.
Впрочем, Зизи, приняв решение, казалось, хотел поступать разумно.
В нескольких словах он изложил Фандору, что его самая большая мечта осуществилась, так как теперь он имеет удовольствие беседовать с журналистом…
– Честное слово, – сказал Зизи, – с того времени, как я читаю во всех газетах ваши приключения с Жювом, мне очень хотелось с вами познакомиться! Черт подери, лучше бы, конечно, чтобы знакомство произошло по-иному. Но, в конце концов, надо довольствоваться тем, что оно произошло!..
При этих словах Фандор усмехнулся. Его интересовало совсем другое. Он перевел разговор в нужное направление.
– Итак, мой дорогой Зизи, – начал журналист, – значит, ты не знаешь, почему я тебя выслеживал?
В ответ на это грум начал снова увиливать.
– Гм! – воскликнул он. – Я же вам сказал! Может быть, это связано с мадам де Леско, моей бывшей хозяйкой… а, может быть, с Жапом?..
– С Жапом? – переспросил Фандор, вздрогнув. – Разве ты знаешь Жапа?
Зизи понял, что он затронул, не зная того, тему разговора, которая должна очень интересовать Фандора…
– Я его знаю, не будучи с ним знакомым! – объяснил он. – Между тем я знаю, что он ухаживает за Валентиной де Леско и что это досаждает барону Жоффруа!
Зизи на мгновение умолк, избегая более пространных подробностей… Но Фандор спросил:
– Откуда ты это знаешь, черт побери!
Эта наивность заставила Зизи хохотать до упаду.
