Общее внимание было приковано к младенцу. Сэм обернулся и увидел Зубную Фею – незримая для остальных, она стояла, скрестив руки, за их спинами. Сэм хотел спросить ее, что означает этот зуб. Он был готов пойти на любую сделку и принести любые жертвы ради спасения сестры.
– Паранойя, – сказала фея и растворилась в воздухе.
Выйдя из родильного дома, он стал искать встречи с Зубной Феей. Сэм не мог вызывать ее, когда захочет; она всегда сама выбирала время и место своего прихода, и он не знал способа изменить такой порядок вещей. Поиски привели его к заброшенной мастерской Криса Морриса. Однажды Зубная Фея явилась туда вслед за ним, и хотя воспоминания о том случае были мрачнее некуда, Сэм надеялся вновь спровоцировать ее появление. В вечерних сумерках он пробрался к окошку мастерской, поднял раму и залез внутрь.
Терри говорил правду: все мало-мальски ценные пожитки Морриса были распроданы. Остался лишь никому не нужный хлам. Сэм расстелил на полу старую газету, сел на нее и стал ждать. Поднятая им пыль медленно оседала, глаза привыкали к сумраку.
Мастерская все еще хранила печать нервической энергии Морриса. Сэму даже почудился знакомый запах масла для волос и табака, хотя прошло уже почти десять лет с того дня, как Моррис в последний раз снял со стены гаража свою охотничью двустволку. Скоба, на которой когда-то висело ружье, осталась нетронутой.
– Ненавижу это место! Зачем ты меня сюда притащил?
Зубная Фея сидела, скорчившись, у дальней стены как раз под скобой.
– Оставь в покое мою сестру. Я не позволю тебе ее мучить.
– Это ты стал причиной ее появления. Тебе за нее и отвечать.
– А зуб? Почему у нее во рту зуб?
– Этот самый зуб ты дал мне несколько лет назад. А теперь получил его обратно. Ты ведь по-настоящему так и не захотел с ним расстаться. Почему? Зачем ты удерживаешь меня здесь?
– Я тебя не держу. А если ты от нее не отстанешь, я знаю, что делать. Я уже решил.
Лицо Зубной Феи на минуту окаменело. Затем она улыбнулась:
– Ты это сделаешь? Ты собираешься сделать это, чтобы вывести меня из игры?
Сэм кивнул.
– Ни черта ты не понимаешь, – сказала фея. В глазах ее блеснули слезы. – Это не я твой, а ты мой кошмарный сон. Отпусти меня, пожалуйста. Я ненавижу это место. Моррис все еще здесь. Отпусти меня.
Опустошенный и растерянный, Сэм закрыл глаза. А когда он открыл их снова, Зубной Феи уже не было. Он содрогнулся. Все запуталось еще больше. Он даже не был уверен, что этот разговор происходил на самом деле. В одном Зубная Фея была безусловно права: здесь ощущалось присутствие Морриса, и, задержавшись еще немного, он рисковал встретиться с его призраком. Подобная встреча, как он прекрасно помнил, однажды уже имела место.
Он покинул гараж тем же путем, каким пришел. По дороге домой он сказал себе: «Пусть малышку зовут Линда Алиса».
В мгновения между сном и явью, в мертвом воздухе забытой мастерской, где мысли сами собой обращаются в слова, Сэму явился голос из тьмы – задушевный, ободряющий, рассудительный. «Самоубийство, – произнес этот голос из тьмы, – самоубийство…»
Весной Линда вновь посетила родные места. Знакомые отмечали, что она выглядит несколько утомленной и похудевшей. Чарли сразу прицепился к ее модному вязаному пальто – на какой, мол, помойке она раздобыла это тряпье. Он так и сыпал язвительными замечаниями относительно ее внешнего вида, и общий смысл их был очевиден: ему не нравилось, что его дочь превращается в «какую-то чертову хиппи». Линде шел двадцать второй год, и она жила совершенно самостоятельной жизнью – именно это и разбивало сердце Чарли.
Сэм заметил, что отношения в этой всегда такой дружной семье стали более напряженными, и эта напряженность усиливалась с каждым новым приездом Линды.
– Сводите меня куда-нибудь, – однажды вечером попросила она Терри и Сэма. – Мне необходимо выпить и расслабиться.
Позвав Алису и Клайва, они всей компанией поехали в город. Для ребят этот вечер был как глоток воздуха из большого мира. В последнее время пресса муссировала слухи о связи Линды с Грегом Остеном, соло-гитаристом и лидером рок-группы «The Craft». Они вдвоем частенько мелькали на газетных фото, и у меломана Клайва по сему поводу вертелась на языке масса вопросов.
Однако Линда не была расположена удовлетворять его любопытство.
– Этот тип всего лишь кусок дерьма, Клайв. Иные люди в жизни далеко не так интересны, как представляются со стороны. Давай закроем эту тему.
И они закрыли тему. Сэм успел заметить, что пальцы Линды слегка дрожали, когда она затянулась сигаретой. Она рассказывала о Лондоне, мимоходом упоминая знаменитостей – не с целью произвести впечатление, а чтобы они лучше почувствовали атмосферу, в которой она жила. Они же все больше понимали, как им в последнее время не хватало Линды. Терри, улучив момент, постучал ее по колену и протянул под столом косяк.
– Бог ты мой! – сказала Линда, принимая передачу. – Цивилизация достигла редстонских болот.
– Ты в этом болоте родилась, – напомнил
Терри.
– Если бы мне сказали, что я обречена всю жизнь провести здесь, я бы взяла пушку и высадила себе мозги, – беспечно бросила Линда.
Все замолчали, стараясь не смотреть на Терри, который стремительно моргал, не в силах справиться с нервным тиком. Сэму почудился звук далекого выстрела, как в ту роковую ночь, и он с упреком посмотрел на Линду.
– Сама не знаю, как это у меня вырвалось, – пробормотала она. – За все эти годы… Черт, не знаю, как вырвалось.
Она попыталась замять неловкость с помощью вымученного смеха, а затем достала из сумочки маленькую золотую табакерку и, раскрыв ее, положила на стол для всеобщего обозрения. Внутри оказалось с дюжину розовых пилюль.
– Угощайтесь, – предложила она. – Поколесим.
Они посмотрели на табакерку, но предпочли воздержаться.
– Не хотите? – Линда проглотила одну пилюлю и захлопнула табакерку. – Давайте-ка двинем в ночной клуб. Я плачу.
В ночном клубе на Линду снизошло танцевальное исступление. Она завелась и не могла остановиться, по очереди вытаскивая на танцплощадку Сэма, Клайва, Терри и Алису. Никто из четверых не мог с ней тягаться. Она то и дело заказывала коктейли. В мелькании разноцветных огней эта неутомимо веселящаяся Линда казалась противоположностью той вялой и скованной Линде, какую они совсем недавно видели в доме ее родителей. Она перецеловала всех четверых, сообщая каждому по отдельности и всем вместе, как сильно по ним соскучилась. Она ушла в туалет вместе с Алисой, и обе вернулись, истерически хохоча. Легко завязывая разговоры с посторонними, она в то же время умело использовала наличие «своей компании», чтобы отшивать излишне ретивых кавалеров.
Когда начался медленный танец, Сэм хотел пригласить Алису, но его опередил Терри. Сэм же попал в руки Линды, которая и вытащила его на танцплощадку. От нее пахло какими-то умопомрачительно дорогими духами.
