Сэм пошевелился, возвращаясь к реальности. Только что здесь был Клайв, и они разговаривали, но о чем был этот разговор, вспомнить ему не удалось. Затем Клайв ушел; впрочем, момент его ухода также не отразился в памяти Сэма. Он лишь помнил, что был какой-то вопрос, который он хотел задать окружающей темноте, но, видимо, так и не задал.
Сэм закрыл глаза и вновь позволил сну взять над собой верх. Он не представлял, сколько времени прошло до момента, когда его разбудил слабый звук в дальнем конце мастерской. Резко похолодало, и в воздухе появился тяжелый запах могильного склепа. Без сомнения, Сэм был здесь не один.
Над верстаком появилось мерцание, высветившее человека, который сидел, сгорбившись и что-то вычерчивая на листе картона с помощью циркуля и линейки. Сэм узнал Криса Морриса, покойного отца Терри.
– Мистер Моррис, – позвал он еле слышно.
Крис Моррис положил инструменты на верстак и медленно повернулся в его сторону. Увидев Сэма, он сложил пальцы правой руки в виде пистолета и приставил его «стволом» к собственному виску. Сэм с ужасом наблюдал за этими его манипуляциями. Моррис описал рукой полукруг и сжал свои ноздри большим и указательным пальцами.
– Самоубийство, – прошептал Сэм. – Вас тоже сводила с ума Зубная Фея. Вот почему вы это сделали. Неужели не нашлось других способов?
Моррис открыл рот, артикулируя какое-то слово, но ни единого звука не слетело с его уст. Убедившись, что Сэм его не понимает, он помахал ладонями на манер крылышек и повторил прежний жест, сдавив пальцами переносицу. В следующий миг послышалось глухое жужжание; Моррис исчез, а на верстаке, за которым он только что сидел, Сэм увидел банку-ловушку для ос. Она была наполнена живыми насекомыми, которые яростно бились в стеклянные стенки; жужжание резало слух, становясь все более отчаянным и пронзительным. Затем звук оборвался, и ловушка пропала, а за верстаком вновь возник призрачный мистер Моррис. Он с трудом, словно это доставляло ему боль, ворочал языком и челюстью. «Выпусти их, – разобрал Сэм. – Они запросто нашли вход, а выход отыскать не могут». Внезапно на лице Морриса появилось изумленное выражение, и призрак растаял в воздухе.
У Сэма затекли конечности; он кое-как поднялся на ноги и со всей доступной ему скоростью покинул старый гараж. На улице все еще моросил дождь. Он зябко поднял воротник и зашагал в сторону дома.
Там, в темноте спальни, его дожидалась Зубная Фея, исхудалая и измученная. Ее одежда превратилась в убогие лохмотья. Сэм подумал, не стала ли эта перемена следствием их последней встречи в ее мире.
– Я уж думала, ты никогда не вернешься домой, – сказала она жалобно.
– Это была очень долгая ночь. Но я рад видеть тебя здесь, – сказал Сэм, начиная раздеваться. – Тот раз, в твоем мире. Мне это приснилось? Или это было на самом деле?
– Как долго ты еще будешь задавать мне такие вопросы, Сэм?
– Теперь уже недолго. Дальше так не может продолжаться, верно?
– Не может.
– Да, не может. Знаешь, сегодня была ночь прощаний. С Алисой и остальными. Ты ляжешь со мной?
Она молча последовала приглашению, снимая свои драные штаны, майку и прочие обноски. Когда она полностью обнажилась, ее гладкая кожа засияла голубоватым цветом, дополнительно оттеняя черный треугольник волос на лобке. Сэм взял ее за руку и потянул к постели, вдыхая возбуждающий, сладковатый земляной запах ее тела.
– Разные люди советовали мне, как от тебя спастись. Но даже если бы это было в моей власти, я, похоже, никогда этого по-настоящему не хотел.
Фея ничего не ответила. Ее черные глаза блестели, как две звездочки, когда он гладил ее кожу и шептал ей на ухо.
– Да и ты сама давала мне подсказку, разве нет? Вот почему ты брала меня в свой мир. Это был наш последний раз, да?
Она закрыла глаза, засыпая в его объятиях, как это много раз случалось прежде.
– Я и сам не понимал, насколько крепко к тебе привязан. По крайней мере, до того момента в твоем мире, когда наконец подарил тебе часть себя.
Пошарив под кроватью, он нащупал будильник Перехватчика Кошмаров и размотал тянущиеся за ним провода. Зажим-крокодил был предусмотрительно снабжен ватными подушечками.
– Теперь мне нужно заботиться о своей младшей сестренке. Как-никак я тоже причастен к ее рождению. И если я отсюда уеду, она все равно будет привязывать тебя к этому миру. Я должен тебя отпустить. Ради Линды Алисы. Я не хочу, чтобы она прошла через все это.
Зубная Фея крепко спала.
– Ты намекала, как это можно сделать, когда говорила, что я – твой кошмарный сон. Я просто был невнимателен и не понял намек. А этой ночью Крис Моррис показал мне, что делать.
Он разомкнул зажим и осторожно закрепил его на переносице Зубной Феи.
– Много раз я пытался пробудиться от своих кошмаров. Я делал все наоборот. Надо было помочь пробудиться тебе.
Она слегка пошевелилась, но не проснулась. Сэм отвел провода так, чтобы они не касались ее лица, и поставил будильник на пол у изголовья кровати. Затем положил голову на подушку и вскоре сам погрузился в сон.
Проснувшись поутру, он обнаружил зажим Перехватчика Кошмаров на подушке, которая, как и матрас, еще хранила запах и отпечаток ее тела. Он припомнил, что ночью сквозь сон как будто слышал звонок будильника. Окно спальни было плотно закрыто.
Он понял, что больше уже никогда не увидит Зубную Фею.
Глава 43. Звезда
Вечером следующего дня Сэм занимался сборами в дорогу – рано утром он должен был ехать в Лондон. Конни суетилась вокруг, утюжа его белье, пришивая пуговицы, аккуратно складывая брюки.
– Астрофизика, – произносила она каждый раз, проходя мимо Сэма. – Астрофизика.
Казалось, она находила какой-то особенный вкус в этом слове, когда оно слетало с ее губ.
Несколько часов тому назад Сэм попрощался с Клайвом, который отбыл в Оксфорд дневным поездом. Перед самым отъездом Клайва все друзья собрались в доме Терри. Они искренне обещали переписываться как можно чаще и не терять связи друг с другом. Для дальнейших общих встреч лучше всего подходил Лондон, где будут жить Линда и Сэм, да и Клайву от Оксфорда до столицы было рукой подать. При этом их энтузиазм по поводу неразрывности союза Редстонских Шизиков едва не перевесил никем не высказанную, но не покидавшую каждого мысль, что этот союз рушится раз и навсегда.
В порыве откровенности Сэм выболтал старый секрет Клайва, некогда покрывшего Редстон «шизоидным граффити». Сначала Клайв это отрицал, но только потому, что при разговоре присутствовали Чарли и Дот. В конце концов он сознался. Чарли наивно спросил, почему он это сделал.
– Мозги переклинило, – сказал Клайв.
– Дикая шиза, – пояснил Сэм.
Алиса, которая на протяжении всех этих лет была главной подозреваемой, лишь потрясенно качала головой. Затем они с хохотом поведали Чарли и Дот страшную сказку о Мертвом Скауте, и теперь уже настала очередь Чарли качать головой.
