– Это я про тебя всю правду знаю, –
неожиданно тонким от напряжения голосом завизжала Нина, – не думай, что
тебе удалось всех обмануть. Я тоже все знаю и могу кое-что интересное выложить!
Неожиданно Ксюша присмирела, в ее глазах
мелькнул откровенный испуг, она отпустила Нину и довольно грубо
поинтересовалась:
– Что ты имеешь в виду?
– Сама подумай, – заорала
Нина, – вспомни, как напилась и все выложила!
Ксения разом растеряла пыл и, подталкиваемая
Никитой, безропотно ушла. Ниночка только поразилась эффекту своих слов. Наглая
шантажистка молча убралась. Никита собрал осколки и принес рыдающей мачехе
валерьянку.
– Умоляю тебя, – просила та, клацая
зубами о стакан, – умоляю, никому не рассказывай о визите Ксюши, никому…
– Да мне-то что, – пожал плечами
Никита, – я уже забыл.
Нина вполне устраивала его в качестве мачехи,
и юноша решил не вдаваться в подробности скандала.
Сорокина истерично рассмеялась и убежала в
ванную приводить себя в порядок.
Позднее выяснилось, что она зря волновалась.
Мерзкая шантажистка исчезла и больше не объявлялась.
– И что же вы знаете про нее
такое? – поинтересовалась я.
– Ничего, – совершенно спокойно
произнесла Нина, – кроме того, разумеется, что она – дрянь!
– Как это? – поразилась я.
– Знаете, – вздохнула Нина, – я
так перепугалась, что Ксения сейчас выложит все про «Лауру», просто разум
потеряла… Вот и крикнула первое, что пришло в голову, так кричат в ответ –
«сама дура». Она мне в лицо орет: «Все расскажу», а я ей: «Нет, это я все про
тебя расскажу». Чего она перепугалась?
– А что за история с ее откровением?
Нина засмеялась:
– Ксения вообще не пила, даже странно. Ни
вина, ни водки, ни пива. Говорила, будто от алкоголя моментально пьянеет и
теряет рассудок. Даже в «Лауре», уходя с клиентом, всегда специально
оговаривала – она употребляет лишь минеральную воду.
Тот вечер они провели с шумной компанией на
своей квартире. Кто-то из парней, желая подшутить над Ксюшей, поменял ее бокал
с крем-содой на фужер с шампанским. Цвет напитков был одинаков – светло-желтый,
и Ксения, не заподозрив ничего плохого, одним махом проглотила почти сто
пятьдесят граммов шампанского. Секунду она сидела с обалдевшим видом, а потом
только спросила:
– Кто же это мне такую свинью подложил?
Нина никогда не видела, чтобы люди пьянели с
такой невероятной скоростью от малой толики шампанского.
Через пару минут Ксюша лыка не вязала, словно
выдула бутылку водки, не меньше.
Так как празднество происходило в комнате
Фединой, Нина отволокла подругу в свою спальню и попыталась уложить в кровать,
но Ксюшу окончательно развезло. Девушка принялась рыдать, хватать Нину за руки
и ныть:
– Не уходи…
Пришлось ей сесть возле буянки и ждать, пока
ту свалит сон, но Ксюша и не собиралась засыпать. Лихорадочно блестя глазами,
она схватила Нину за руку и принялась болтать. Бедная Нина не знала, как
избавиться от потерявшей всякий человеческий облик Фединой.
– Спи давай, – велела она.
– Нет, ты слушай, – бормотала
Ксения, – я ужасный человек, за моими плечами страшные вещи, и вообще, я
не Ксюша…
– Ты – пьянчужка, – засмеялась
Нина, – ложись спать.
– Я не Ксюша, я Таня Митепаш, –
бормотала Федина, – бедная, глупая Таня, а ведь я думала, что будет лучше!
Нина не поверила, естественно, ни одному слову
и попыталась вновь отвязаться от Ксюши.
– Хорошо, хорошо, Таня, Маня, Аня, хоть
горшок с кашей, только спи.
Федина еще пару минут несла какую-то чушь про
суд, злого клиента и бабушку. Потом в конце концов свалилась на подушку и
тяжело захрапела.
Утром ее подташнивало, болел желудок и
кружилась голова. Когда сердобольная Нина подала подруге чашку кофе, та,
выхлебав ароматную жидкость, простонала:
– Кто мне налил шампанское?
Нина пожала плечами:
– Понятия не имею.
– Наверное, Игорь, – пролепетала
Ксюша, – в его духе шуточка. Ведь объясняла, мне нельзя пить!
– Да уж, – фыркнула Нина, – ты
вчера была хороша, как майская роза. Главное, нет бы спать тихонько лечь! Давай
глупости нести.
– И что я говорила? – неожиданно
севшим голосом поинтересовалась Ксюша.
– Ой, не помню, – отмахнулась
Нина, – я и не слушала, бред полнейший, про бабушку и какую-то Таню с
жуткой фамилией то ли Хренаш, то ли Митепаш!
– Просто беда, – зашептала
Ксюша, – ну стоит чайную ложку выпить, разом рассудок теряю, несу
околесицу. Представляешь, один раз я наболтала, будто в тюрьме сидела, в другой
раз клялась, что родилась в Америке… И откуда мне такое в голову приходит! Уму
непостижимо! Просто стыдно потом…
– Забудь, – засмеялась Нина, –
чего только спьяну не несут…
– И то верно, – вздохнула Ксюша и
попросила: – Раствори аспиринчику.
Нина пошла в кухню, принесла таблетки и забыла
про разговор…
– Можете точно припомнить даты, когда
познакомились с Ксюшей?
Нина нахмурилась:
– Значит, так! В девяносто седьмом мы
начали работать в «Лауре», ровнехонько второго ноября наниматься пошли, и нас
взяли. В тот же год я вышла замуж, но в самом конце, свадьбу играли 29 декабря,
под праздник. Нам еще советовали на месяц отложить с ней.
Я молча барабанила пальцами по столу. Осенью
того же года Ксения Федина ограбила Вику Попову и исчезла в неизвестном
направлении. Значит, после разбоя она преспокойненько отправилась в общежитие
педагогического института. Но как это ей удалось? Ведь вступительные экзамены
сдают летом!
В голове образовалась каша, и, наверное,
поэтому я излишне резко спросила:
– Она играла на рояле?
