По длинному темному коридору мы добрались до
комнаты, большую часть которой занимал рояль. Помещение явно обставляли в
начале века. Тяжелый дубовый стол, массивный диван, обитый темно-синим бархатом,
и вольтеровское кресло… С потолка свисала бронзовая люстра, и на стенах было
невероятное количество фотографий и картин.
– Слушаю вас, – царственно вымолвила
дама, медленно опускаясь в кресло.
– Вы Ева Эдвардовна?
Хозяйка рассмеялась, словно рассыпала горсть
весело звенящих колокольчиков.
– Дорогая, ценю ваше желание сделать мне
комплимент, но я Ольга Васильевна, мать несчастной Евы.
Значит, моей собеседнице восемьдесят два года.
– Ни за что бы не подумала, – решила
я льстить дальше, – сначала мне показалось, что говорит девушка.
Ольга Васильевна вновь рассмеялась:
– Милая моя, я певица в прошлом, и голос
– все, что осталось от былого величия. Когда-то и впрямь многие мужчины
валялись в ногах, забрасывая букетами… Но… слава проходит, вы, наверное, и не
знаете о звезде музыкального театра Ольге Митепаш. Я давным-давно на пенсии и
служу педагогом-репетитором, обучаю молодых людей правильно владеть голосом.
Кстати, мне ставили голос в Италии. Было это в начале тридцатых, тогда Молотов
собрал лучших певцов…
Она пустилась в воспоминания, забрасывая меня
совершенно ненужными сведениями. Наконец я дождалась в этом потоке паузы и
быстренько вставила:
– У вас такая редкая фамилия.
– Мой муж – прямой потомок
декабристов, – гордо сообщила дама. – Его предок был французский
офицер, де Митепа, женившийся на одной из сестер Волконских. Потом частичка
«де» отпала и кто-то приписал букву «ш» в конце фамилии… Эдвард Христофорович
являлся великим дирижером, его творческий путь…
На меня вновь вылили ушаты информации. С памятью
у дамы был полный порядок. Она в деталях описала свое свадебное платье, поездку
с мужем во Францию и минут пять перечисляла знаменитостей, запросто бывавших в
ее доме.
Обалдев от такого количества сведений, я
почувствовала, что задыхаюсь. В комнате пахло пылью, Ольга Васильевна источала
сильный аромат старомодных «Мадам Роша», и в горле у меня запершило.
Еле-еле сдерживая кашель, я решила направить
поток воспоминаний в нужное русло и поинтересовалась:
– Ваша дочь тоже певица?
– Евочка была скрипачкой, – пояснила
Ольга Васильевна.
– Была?
– Она умерла, – коротко уронила
дама.
– Надо же, такая молодая, сердце?
– Нет, – вновь коротко ответила
Ольга Васильевна. Она явно не собиралась распространяться на предложенную тему.
Но именно ее неожиданная сдержанность и
заставила меня настаивать:
– Что же тогда? Рак?
– Нет.
– Несчастный случай?
– Милостивая государыня, – гордо
подняла голову Ольга Васильевна, – моя дочь покончила с собой, она была
больным человеком, слабого душевного здоровья. Любая мелочь сильно ранила Еву,
и в конце концов психика не выдержала.
– Простите, – пробормотала я, –
и давно это произошло?
– В девяносто седьмом году, –
спокойно ответила бывшая певица, – с тех пор я живу абсолютно одна.
– А Таня, она ведь ваша внучка?
Хозяйка сложила на груди руки и заявила:
– У меня нет ничего общего с данной
особой.
Вот те на! Только что вовсю щебетала о своих
любовниках, а теперь не желает даже слова сказать о внучке.
– Мне нужна Татьяна. Где ее можно
отыскать?
Ольга Васильевна гневно сверкнула накрашенными
глазами.
– Во всяком случае, этот дом – последнее
место, где она появится.
– Почему?
Певица помолчала секунду и спросила:
– Зачем она вам? Что Таня опять
натворила?
Неожиданно в ее делано бодром, хорошо
отлаженном голосе появилась легкая хрипотца, и я вдруг сказала правду:
– Ничего страшного, просто нам кажется,
что Таня может пролить свет кое-какую историю.
– И все же, в чем дело? – настаивала
собеседница.
– Некоторое время тому назад в Москве
исчезла девушка, Ксения Федина. В ходе оперативно-следственных мероприятий мы
пришли к выводу, что Татьяна Митепаш знает, где находится пропавшая.
– Вам очень надо ее найти?
Я кивнула:
– У Фединой остался муж, который глубоко
переживает потерю жены.
– Да, – вздохнула Ольга
Васильевна, – я хорошо знаю, как трудно терять близких. Ладно, если вы
говорите, что Татьяна в курсе, попробую вам помочь. Только предупреждаю, ничего
хорошего вы не услышите. Таня – наше семейное несчастье, хотя сил в ее
воспитание было вложено столько, что хватило бы на десяток детей.
Ева Митепаш никогда не была замужем.
Выращенная любящими родителями в тепличных условиях, она ждала великой любви и
высоких отношений. Но действительность оказалась жестока. Встреченный ею принц
сначала раздавал клятвы и комплименты, потом уложил ее в кровать, не торопясь в
загс, а когда Ева с радостью сообщила любовнику о беременности, он моментально
постарался исчезнуть с горизонта. Правда, не слишком удачно. Ольга Васильевна
нашла Ромео и заставила признать новорожденную дочь. Девочка получила отчество
отца, но фамилию оставили материнскую. Неудавшийся папаша два раза прислал
алименты и забыл про ребенка.
Ольга Васильевна хотела подать в суд на
негодяя, но рыдающая Ева упросила мать не делать этого.
Танюшу воспитывали две без памяти любящие
девочку женщины. Эдвард Христофорович скончался в 1970 году и не застал внучку.
В те годы семья не слишком нуждалась. У Евы
случались гастроли за границей, а у Ольги Васильевны была слава превосходного
педагога, и поток учеников не иссякал.
Танечку растили в тепличных условиях. Няня,
гувернантка, потом учитель музыки. К фортепьяно девочку подвели в пять лет и с
тех пор заставляли ежедневно упражняться, готовя к профессиональной карьере. По
вечерам водили в театры и консерваторию, по воскресеньям – в Третьяковскую
галерею и Пушкинский музей.
