Бурлевский отхлебнул кофе.
– Сначала бандитом был, носился с
автоматом по улицам, потом в легальный бизнес ушел, открыл продуктовый магазин.
Сейчас монополист – держит в руках почти всю водочную торговлю в столице. На
него пару раз наезжали, но Ленечка – мальчик не промах, и всех убил. Жуткий
тип, с ним просто нельзя иметь дело. Мне марки – как дети. Естественно, бывают
двойные экземпляры, и обменный фонд есть, но отдаю только в хорошие руки,
истинным ценителям. Да я, если хотите знать, могу просто подарить марку, коли
увижу, что человек – настоящий собиратель. А Ленька деньги вкладывает, без души
коллекционирует. Ему – никогда. Марки – они живые, у каждой свой характер,
история, судьба…
Я с удивлением глянула в его раскрасневшееся
лицо. Надо же, Бурлевский, оказывается, страстный филателист.
Глава 19
Федор спокойно допил кофе и поинтересовался:
– Зачем вам Танька понадобилась?
Я обозрела поданный тост и поманила пальцем
официанта. Мальчишка подскочил и подобострастно наклонился:
– Чего изволите?
– С огурца не сняли кожу, велите
приготовить другой бутерброд.
– Так зачем вы ищете Татьяну? –
нетерпеливо переспросил Федор.
Я медленно принялась раскуривать сигарету.
Помучайся-ка еще, дружочек.
– Черт возьми, – вскипел продюсер,
привыкший, что его подчиненные бегом кидаются выполнять приказы. –
Немедленно отвечайте!
– Незачем кричать, вы меня не купили!
– Именно купил, – расхохотался
Федор, сверкая белоснежными зубами.
– Не стану сообщать никаких подробностей,
просто, кажется, Татьяна Митепаш замешана в этой истории. Лучше скажите, вы
знаете, где она?
Бурлевский вздохнул:
– Дети у меня не удались. Все, что делаю
руками, получается намного лучше. Что Татьяна, что Антон…
– Вы уверены, что она ваша дочь?
– Конечно, надо было знать Еву. Этакое
неземное существо, твердо уверенное, будто ее должны всю жизнь носить на руках
за сохраненную невинность. Экзальтированная сверх меры, чувствительная до слез,
совершенно не приспособленная к жизни, но вместе с тем крайне порядочная,
абсолютно честная, трудолюбивая и талантливая. Кстати, из нее могла получиться
отличная жена.
– Почему же вы ее бросили?
Федор повертел пустую кофейную чашечку.
– А я делал предложение, только в те
давние годы сам был полон старомодных принципов и страдал от дурацкого
воспитания, поэтому попросил руку дочери у маменьки. Ольга Васильевна – дама
властная и авторитарная. Дочь подчинила себе полностью, ни шагу в сторону. Она хотела
ей добра и категорично велела мне даже не приближаться к Еве. Впрочем, это было
понятно. Дочь ждала блестящая карьера, дом – полная чаша, а я был всего лишь
тихий парнишка с аккордеоном, ресторанный лабух, совершенно не пара богатой
девочке из хорошей семьи. Вот только я понять не могу, почему она ей родить
разрешила!
Впрочем, когда Татьяна появилась на свет,
несостоявшаяся теща позвонила и категорично велела признать ребенка. Бурлевский
отправился в загс и назвался отцом, но Ева записала девочку на свою фамилию,
оставив ей от папы только отчество. Федор несколько раз порывался передать
дочери подарки и деньги, но ему дали понять, что его участие в воспитании Тани
закончено. Вот он и отстал, а потом вскоре женился, родился Антон… С Татьяной
он никогда не встречался, поэтому был несказанно удивлен, когда однажды увидел
на пороге хорошенькую девочку, невероятно похожую на молодую Еву.
Девушка, тихо плача, рассказала о тяжелом
детстве, показала руки и ноги, покрытые синяками.
– Они били меня, не давали есть, одевали
в рванину, – жаловалась Таня. – Я мечтаю стать певицей, но мне велят
идти учиться в педагогический!
Бурлевский пришел в негодование и оставил
девочку у себя. Его жена Светлана оказалась женщиной жалостливой и, хотя их
брак к тому времени уже дал трещину и фактически распался, Татьяну она приняла
хорошо, даже подружилась с ней.
Федор тут же решил заняться карьерой дочери,
но ему, как профессионалу, стало понятно: тут трудно что-либо сделать,
вокальных данных никаких. Уж как ни старался Борис Зосимов вытянуть свою дочь
Лену, сколько ни вкладывал в нее денег – вышел пшик. Все-таки для карьеры
эстрадной певицы требуется не только богатый папа, но и минимальный талант.
Впрочем, Таня не слишком расстроилась. Жизнь в шумном, хлебосольном доме отца ей
нравилась. Тут вели совсем иной образ жизни, чем у Митепаш. Вставали около часу
дня, спать порой ложились под утро, ужинали в ресторане, обедали в клубе…
Телефон разрывался от звонков, а пришедшие гости как бы раздваивались.
Одновременно пели с экрана никогда не выключавшегося телевизора и преспокойно
пили в это же время кофе в их гостиной… Словом, Татьяну окружал праздник.
Через год Федору стала надоедать
бездельничающая девица, бродящая по квартире. Как раз в это время начался
бракоразводный процесс со Светланой. Антон пил по-черному… Бурлевский решил
пристроить дочь. Сначала отправил на подпевку в группу «Таран», но оттуда ее
быстро выгнали за лень, потом в коллектив «Сверкающие», затем к девчонкам из
ансамбля «Капель». Но результат всегда был одинаков – Татьяна через
месяц-другой оказывалась на диване с книжкой в руках. Она попросту ничего не
хотела делать. Потом Федор заметил, что девчонка тратит денег больше, чем
получает. Дочь ездила только на такси, курила «Собрание», покупала элитную
косметику и пахла только парфюмом от Диора.
Бурлевский огляделся вокруг, заметил пропажу
кое-каких безделушек и надавал дочери пощечин. Та клялась, что не трогала ни
серебряную сахарницу, ни фарфоровые фигурки, сделанные в начале века, но
продюсер строго велел:
– Еще пропадет мелочишка, выгоню!
Затем неожиданно у него испортились отношения
со Светой. Они успели к тому времени оформить развод, но жили в одной квартире.
Расходились Бурлевские мирно, просто решили, что жить вместе не могут, но
скандалов с битьем посуды, мучительных обвинений друг друга и дележа имущества
не было. Федор сразу сообщил: квартира останется Светлане, себе он купит новую.
Но все не было времени, впрочем, бывшая супруга не настаивала на срочном
выезде. И вдруг Света пришла вечером в спальню к Бурлевскому и сказала:
– Завтра же уезжай!
– Ты что, белены объелась? –
удивился продюсер.
– Нет, это ты с ума сошел, –
парировала всегда сдержанная бывшая жена и заорала: – Негодяй, подонок!..
– Сама стерва, – незамедлительно
откликнулся бывший муж.
