Но он вообще не чувствовал никакой неловкости. Впервые с того момента, как они встретились, Лан прямо смотрел ей в глаза. И во взгляде его был холод голубого льда.
– Когда Малкир погибла, – тихо, но со стальными нотками сказал он, – Шайнар и Арафел прислали людей. Им не под силу было остановить поток троллоков и Мурддраалов, но они пришли. Были отряды из Кандора и даже из Салдэйи. Они опоздали, но они пришли. – Голубой лед обратился в голубое пламя. Голос его не изменился, но пальцы, сжимавшие меч, побелели. – Девять сотен лет мы откликались на призыв Белой Башни, но где была Башня, когда погибала Малкир? Если ты Айз Седай, ответь мне!
Морейн заколебалась. Он задал вопрос, ответ на который был тайной, Запечатанной Башней, – об этих событиях Принятые узнавали на уроках истории, но другим о них запрещалось говорить. Но что значит наказание в сравнении с тем, что она должна сделать?
– Больше сотни сестер было отправлено в Малкир, – сказала Морейн со спокойствием, дававшимся ей с трудом. Уже за одни эти слова она должна сама попросить о наказании – так ее учили много лет. – Но даже Айз Седай не умеют летать. Они пришли слишком поздно. – Когда явилась первая, то бесчисленные орды Отродий Тени разгромили армии Малкир, а оставшиеся в живых люди бежали. Гибель Малкир была жестокой и кровавой – и быстрой. – Это произошло еще до моего рождения, но мне очень жаль, что так случилось. И я сожалею, что Башня решила сохранить свои усилия в тайне. – Лучше, чтобы думали, будто Башня и пальцем не пошевелила, чем позволить узнать, что Айз Седай попытались что-то сделать и потерпели неудачу. Неудача – удар по престижу Айз Седай, а загадочность – броня, в которой нуждалась Башня. У Айз Седай свои причины поступать так или иначе или не делать ничего, и эти причины ведомы лишь Айз Седай. – Другого ответа я дать не могу. Я и так сказала больше, чем могла. Большего, думаю, никогда не скажет ни одна из сестер. Этого достаточно?
Какое-то время он просто смотрел на нее, огонь в глазах медленно угасал, снова превращаясь в лед. Лан опустил взгляд.
– Я почти поверил, – в конце концов, пробормотал он, не сказав, во что именно он почти поверил. Потом горько рассмеялся. – Как я могу помочь тебе?
Морейн нахмурилась. Надо побольше времени провести наедине с этим мужчиной, чтобы подчинить его, но это может подождать. Она очень надеялась, что он – не Приспешник Темного.
– Во дворце есть еще одна сестра. Мериан Редхилл. Мне нужно знать, куда она ходит, что делает, с кем встречается.
Лан моргнул, но не стал задавать напрашивающихся вопросов. Возможно, понимал, что ответов не получит, но молчание было хорошим знаком.
– Последние несколько дней я провел у себя в комнатах, – сказал он, опять взглянув на дверь. – Не знаю, много ли сумею узнать.
Не желая того, Морейн фыркнула. Пообещал ей помощь, а потом заволновался о своей даме. Может, он не тот человек, каким она его считала. Но другого у нее нет.
– Не ты, – сказала Лану Морейн. Вскоре о ее визите узнают во всем дворце, коли эта весть уже не облетела Айздайшар, и если заметят, что он шпионит за Мериан... Это будет катастрофой, даже если та невинна, как младенец. – Полагаю, лучше, чтобы ты попросил кого-нибудь из Малкири. Из тех, кто собрался здесь, откликнувшись на твой призыв. Кого-нибудь с зорким глазом и неболтливым языком. Все нужно сделать в абсолютной тайне.
– Я никого не звал, – резко сказал Лан, вновь кинув взгляд на дверь. Вдруг он показался крайне усталым. Нет, плечи у него не поникли, но он подошел к камину и поставил рядом меч с осторожностью усталого человека. Стоя спиной к Морейн, Лан произнес: – Я попрошу Букаму и Рина последить за ней, но обещать за них не берусь. Вот и все, что я могу для тебя сделать.
Морейн подавила досадливый вздох. Мог он сделать большее или нет, у нее не было никакого рычага, чтобы воздействовать на него.
– Букаму, – сказала она. – Только его. – Судя по тому как себя вел Рин с Морейн, он будет хлопать глазами на Мериан и вряд ли что-нибудь увидит или услышит. И то, если во всем не признается в тот же миг, когда Мериан взглянет на него. – И не говори ему зачем.
Лан резко обернулся к Морейн, но чуть погодя согласно кивнул. И вновь он ни о чем не спросил, хотя большинство людей на его месте обязательно начали бы задавать вопросы. Потом Морейн объяснила, что связаться с ней можно, передав записку ее камеристке, Зуки. Теперь Морейн оставалось надеяться, что она не допустила роковой ошибки.
Вернувшись в свои апартаменты, Морейн убедилась, как быстро новости облетают Айздайшарский дворец. В гостиной ее глазам предстала такая картина: Суан, держа в руках блюдо со сластями, склонилась возле высокой девушки, одетой в светло-зеленый шелк. Волосы пухлогубой незнакомки, еще почти девочки, были цвета воронова крыла и ниспадали ниже талии; на лбу, там где у Морейн висел голубой камешек кесайры, голубой краской был нанесен маленький кружок. Лицо Суан оставалось непроницаемым, но в голосе, когда она представила гостью как леди Изелле, послышалось напряжение. Почему, очень скоро стало понятно.
– Во дворце все говорят, что вы – Айз Седай, – с недоверием разглядывая Морейн, сказала девушка. Она даже не соизволила встать, хотя бы из вежливости, не говоря уж о том, чтобы приветствовать Айз Седай реверансом. – Если так, то вы должны мне помочь. Я хочу отправиться в Белую Башню. А мать хочет выдать меня замуж. Я была бы не против, чтобы Лан стал моим карнейрой, если, конечно, мать сама не выбрала бы его. Но когда я вступлю в брак, то думаю, он будет одним из моих Стражей. Я выберу Зеленую Айя. – Она слегка нахмурилась, посмотрев на Суан. – Не вертись тут, девочка. Отойди-ка в сторонку, пока тебя не позовут.
Суан послушно отошла к камину. Но настоящая служанка никогда в жизни не встала бы, как она: выпрямившись и сложив руки на груди, – и не стала бы хмуриться, как она. Однако Изелле больше не обращала на нее внимания.
– Присаживайтесь, Морейн, – продолжила девушка с улыбкой. – И я скажу, что мне от вас нужно. Если, разумеется, вы – Айз Седай.
Морейн изумленно смотрела на Изелле. Предлагать сесть в ее собственной гостиной! Эта глупая девчонка высокомерием не уступит Лану. Вот уж, два сапога пара! Ее карнейра? На Древнем Языке это означает «первый» или «первая», а здесь, несомненно, есть и еще какой-то смысл. Или она имеет в виду?.. Быть не может! Уж на что чудны эти Малкири, но не это же!..
Усевшись на стул, Морейн сухо заметила:
– С выбором Айя лучше подождать. Мне нужно хотя бы проверить, есть ли вообще резон посылать тебя в Башню. Несколько минут, и будет ясно, способна ли ты научиться направлять Силу. Заодно узнаем, каков твой потен...
Девчонка беспечно перебила Морейн.
– Ой, да меня уже проверяли! Несколько лет назад. Айз Седай сказала, что я буду очень сильной. Я сказала, что мне пятнадцать лет, но она вызнала правду. Не понимаю, почему мне нельзя было отправиться в Башню в двенадцать лет, когда мне этого захотелось. Мать в ярость пришла. Вечно она твердит, что когда-нибудь я стану королевой Малкир. Но ведь тогда я должна выйти замуж за Лана, а я не хочу. Пусть даже матушка и не была бы его карнейрой. Когда вы скажете ей, что забираете меня в Башню, ей придется уступить. Ведь всем известно, что Айз Седай могут забрать на обучение любую девушку и никто не станет ее останавливать. – Она пожевала пухлыми губками. – Вы ведь Айз Седай, да?
