Вскрикнув, Мэт кинулся к одной из золотых насыпей и упал перед нею на колени.
— Мешки! — выдохнул он, запуская руки в золото. — Чтобы унести все это, нам нужны мешки.
— Мы не унесем всего, — сказал Ранд. Он растерянно оглянулся вокруг; все золото купцов, привезенное в Эмондов Луг за многие годы, не шло ни в какое сравнение с тысячной долей лишь одного из этих холмов. — Не сейчас. Уже почти стемнело.
Из одной груды сокровищ Перрин вытянул топор, небрежно отбросив в сторону запутавшиеся вокруг него золотые цепи. На черной глянцевитой рукояти топора сверкали драгоценные камни, а его двойное лезвие покрывал изящный золотой орнамент в виде завитков.
— Тогда завтра, — сказал Перрин, с улыбкой взвешивая боевой топор в руке. — Морейн и Лан, когда мы им все это покажем, они нас поймут.
— Вы не одни? — спросил Мордет. Он пропустил юношей вперед, когда те стремглав бросились в сокровищницу, но теперь вошел следом за ними и стоял у дверей. — Кто с вами еще?
Мэт, по локоть зарывшись в громоздящиеся перед ним богатства, ответил рассеянным тоном:
— Морейн и Лан. А еще Найнив, Эгвейн и Том. Он менестрель. Мы едем в Тар Валон.
Ранд затаил дыхание. Повисшая тишина заставила его взглянуть на мужчину.
Лицо Мордета исказилось от ярости и еще от страха. Губы раздвинулись в злобном оскале.
— Тар Валон! — Он потрясал кулаками. — Тар Валон! Вы же сказали, что идете в этот... этот... Кэймлин! Вы солгали мне!
— Если вам по-прежнему нужна наша помощь, — сказал Перрин Мордету, — то мы вернемся завтра и поможем вам. — Он осторожно положил топор обратно, на груду инкрустированных драгоценными камнями чаш и украшений. — Если она вам нужна.
— Нет! Это... — выдавил, задыхаясь, Мордет и замотал головой, словно никак не мог решиться. — Берите что хотите. Кроме... Кроме...
Вдруг до Ранда дошло, что за червячок сомнения изводил его все время. Редкие факелы в коридоре окружали каждого из них кольцом теней, точно так же, как и факелы в сокровищнице. Только вот... Юноша был настолько потрясен своим открытием, что сказал вслух:
— У вас нет тени.
Из руки Мэта со звоном выпал кубок.
Мордет кивнул, и теперь его мясистые веки впервые открылись полностью. Гладкое холеное лицо сразу показалось изголодавшимся, чего-то жаждущим.
— Так. — Мордет выпрямился и тут же будто прибавил в росте. — Решено!
Внезапно в нем все переменилось. Мордет разом распух в шар, его перекосило, голова уперлась в потолок, плечи прижались к стенам, заполнив собою этот конец комнаты и отрезав парням путь к бегству. Мордет — с ввалившимися щеками, с вырывающимся сквозь оскаленные зубы из дыры рта рычанием — протянул вперед обе руки, ладони которых с легкостью могли обхватить человеческую голову.
С воплем Ранд отпрянул назад. Ноги запутались в золотой цепи, и юноша грохнулся на пол, порыв ветра ударил Ранда. Стараясь глотнуть воздух, он в то же время старался вытащить меч, сражаясь со своим плащом, в складках которого запутался эфес. Крики его друзей метались по комнате, там и тут грохотали падающие на пол золотые блюда, гремели по камням покатившиеся кубки. Вдруг мучительный вопль вонзился в уши Ранда.
Едва не всхлипывая, он наконец-то умудрился сделать вдох, почти одновременно выхватывая из ножен меч. Озираясь, Ранд поднялся на ноги, гадая, кто из друзей издал этот вопль. С другого конца комнаты на него круглыми глазами смотрел Перрин — пригнувшись и замахнувшись топором, словно собираясь срубить дерево. Из-за груды золота выглядывал Мэт, сжимая в руке подобранный в куче раззолоченного оружия кинжал.
Что-то шевельнулось в глубоких тенях, куда не пробивался свет факелов, и трое юношей подскочили на месте. Это был Мордет, сжавшийся в комок и забившийся в самый дальний от троих друзей угол.
— Он нас надул! — выпалил Мэт. — Это был какой-то трюк.
Мордет запрокинул голову и завыл; с задрожавших стен посыпалась пыль.
— Вы все мертвы! — заорал он. — Все мертвы!
И он прыгнул через всю комнату.
Челюсть Ранда отвисла, он чуть не выронил меч. На лету Мордет вытянулся и истончился, словно усик дыма. Став тонким, как палец, он вонзился в щель между плитами стены и исчез в ней. Последний крик Мордета, медленно затихая вдали, еще звучал в комнате:
— Вы все мертвы!
— Давайте выбираться отсюда, — едва слышно произнес Перрин, крепче стискивая рукоять топора и стараясь смотреть сразу во все стороны. Золотые украшения и самоцветы незамеченными рассыпались у его ног.
— Но сокровища, — запротестовал Мэт. — Мы теперь не можем их просто бросить!
— От него мне не надо ничего, — сказал Перрин, по-прежнему вертя головой. Он возвысил голос и крикнул, обращаясь к стенам: — Это ваши сокровища, слышите? Мы ничего не возьмем!
Ранд впился в Мэта гневным взглядом.
— Ты хочешь, чтобы он увязался за нами? Или ты собираешься сидеть здесь, набивая карманы, и ждать, пока он не вернется с целым десятком ему подобных?
Мэт лишь жестом указал на золото и драгоценности. И не успел он вымолвить хоть слово, Ранд и Перрин схватили его за руки и выволокли из комнаты, а Мэт отбивался и орал о сокровищах.
Друзья не прошли по коридору и с десяток шагов, как и без того тусклый свет позади них начал слабеть. Факелы в сокровищнице гасли. Вопли Мэта смолкли. Парни ускорили шаг. Факел в коридоре мигнул, затем угас следующий. Когда трое друзей оказались у винтовой лестницы, тащить Мэта нужды больше не было. Они побежали к ступеням, а за ними по пятам наплывала темнота. Даже непроглядная, смоляная тьма на лестнице лишь на миг заставила их помедлить перед нею, а потом они помчались по ступеням, крича во всю глотку. Крича, чтобы испугать то, что могло поджидать их; крича, чтобы убедить себя: они до сих пор еще живы.
Юноши ворвались в холл наверху, поскальзываясь и падая на пыльном мраморе, чуть ли не на четвереньках проскочили колоннаду, кубарем скатились по ступеням и приземлились, наставив друг другу синяков и ссадин, на мостовой барахтающейся кучей.
Ранд выбрался из свалки, поднялся и подхватил с мостовой Тэмов меч, встревоженно оглядываясь кругом. Над верхушками крыш виднелась четвертушка солнца. Почти заполнив собою улицу, темными рукавами протянулись тени, став еще чернее в меркнущем свете. Ранд задрожал. Уж очень эти вытянувшиеся тени походили на Мордета.
— По крайней мере, мы выбрались. — Мэт, оказавшийся нижним в куче-мале, встал и отряхнулся дрожащей рукой в манере, мало напоминающей его обычное поведение. — И по крайней мере, я...
— Выбрались? — спросил Перрин.
На этот раз Ранд понял: все вокруг не игра воображения. Кожу у него на затылке защипало. Из мрака под колоннами что-то наблюдало за ними. Ранд резко развернулся и пристально посмотрел на здание через дорогу. Он чувствовал на себе взгляд оттуда. Рука его сильнее сжала эфес меча, хотя он и не мог сказать, поможет ему оружие или нет. Подсматривающие глаза, казалось, следили за ним отовсюду. Мэт и Перрин тоже настороженно оглядывались по сторонам; Ранд понял, что они тоже чувствуют на себе чужие взгляды.
