Осмотрев Ранда на скорую руку. Мин убедилась, что большая часть синяков и порезов давнишняя — по крайней мере кровь запеклась, а синяки успели пожелтеть по краям, но слева в куртке виднелась обожженная прореха. Расстегнув куртку, она закатала его рубашку. И с присвистом выдохнула сквозь зубы. В боку была обгорелая рана, но без крови, рана выглядела как после прижигания. Потрясло же девушку прикосновение к телу. На ощупь оно было холодным как лед; по сравнению с ним воздух казался теплым.
Подхватив Ранда под мышки. Мин потащила его к дому. Он висел мешком, мертвой тяжестью.
— Вот вымахал, обормот, — ворчала она. — Не мог оказаться покороче да полегче, а? Угораздило же тебя заиметь такие ноги и плечи. Надо было оставить тебя лежать там.
Мин втянула Ранда по ступенькам, стараясь не ушибить его лишний раз, и втащила внутрь. Оставив юношу сразу за порогом, она потерла поясницу кулаками, бормоча что-то об Узоре, и наскоро обыскала дом. В глубине дома обнаружилась маленькая спальня, — видимо, комната для прислуги. На кровати высилась стопка подушек и одеял, в камине уложены поленья. В две минуты Мин откинула одеяла и разожгла огонь, заодно засветив и лампу на тумбочке. Потом она вернулась за Рандом.
Втащить его в комнату и уложить на кровать оказалось непростой задачей, но она справилась и с этим, лишь немного запыхавшись, и укрыла юношу одеялами. Чуть погодя девушка сунула руку под одеяла, потом скривилась и покачала головой. Простыни были холодны как лед; одеяла не могли сохранить тепла, которого не было в теле. С обиженным вздохом она скользнула в постель рядом с Рандом. Потом положила его голову себе на плечо. Глаза Ранда по-прежнему были закрыты, дыхание прерывисто, но девушка подумала, что если она отправится искать Найнив, то ко времени ее возвращения он, не ровен час, умрет. Ему нужна Айз Седай, подумала она. А я могу сделать одно — попытаться немного согреть его.
Какое-то время Мин рассматривала лицо Ранда. Видела она лишь его лицо; ей никогда не удавалось читать по тем, кто не был в сознании.
— Мне нравятся мужчины постарше, — сказала Ранду девушка. — Мне нравятся мужчины образованные, воспитанные, остроумные. Мне совсем не интересны фермы, овцы, пастухи. Тем более — мальчишки-пастухи. — Вздохнув, она откинула его волосы с лица; волосы у него оказались шелковистые. — Но ведь ты — не пастух, верно? Больше нет. Свет, ну почему Узор поймал меня, завлек к тебе? Почему мне не досталось что-нибудь простенькое и безопасное, например, очутиться после кораблекрушения на острове без еды, в компании с дюжиной голодных айильцев?
В коридоре раздался шум, и Мин подняла голову к открывшейся двери. На пороге стояла Эгвейн, глядя в свете пламени и лампы на Мин и Ранда.
— Ой, — вот и все, что она сказала.
У Мин порозовели щеки. Почему я веду себя так, будто сделала что-то нехорошее? Вот дура!
— Я… я его грею. Он без памяти и холодный как ледышка.
Эгвейн в комнату так и не вошла.
— Я… чувствовала, как он тянет меня к себе. Что я нужна ему. Илэйн тоже это чувствовала. Я думала, это что-то, должно быть, связанное с тем… с тем, кто он такой, но Найнив ничего не почувствовала. — Она сделала вдох, глубокий и неровный. — Илэйн и Найнив лошадей достают. Белу мы нашли. Своих лошадей Шончан бросили. Найнив говорит, мы уедем, как только сможем, и… и… Мин, теперь ты знаешь, кто он, да?
— Знаю. — Мин захотела убрать руку из-под головы Ранда, но не могла заставить себя пошевелиться. — Во всяком случае, думаю, что знаю. Кем бы он ни был, он ранен. Я ничего не могу сделать для него, кроме как согреть. Может, Найнив сумеет.
— Мин, ты знаешь… ты же знаешь, он не может жениться. Он… опасен… для любой из нас, Мин.
— Говори за себя, — сказала Мин. Она прижала лицо Ранда к своей груди. — Как говорила Илэйн? Ты отказалась от него ради Белой Башни. Какое тебе дело, если я его подберу?
Эгвейн смотрела на Мин чуть ли не целую вечность. Не на Ранда, отнюдь не на него, а только на нее. Мин чувствовала, как лицо у нее пылает все горячей, и хотела отвести взгляд, но не могла.
— Пойду приведу Найнив, — наконец произнесла Эгвейн и вышла из комнаты, выпрямив спину и высоко подняв голову.
Мин хотела окликнуть ее, броситься следом, но она лежала будто примерзшая. Горечь слез жгла глаза. Так должно было случиться. Я знаю. Я прочитала все это по ним, по всем. Свет, я не желаю быть частью этого!
— Все ты виноват, — заявила она неподвижной фигуре Ранда. — Нет, не так. Но думаю, ты за это поплатишься. Мы все пойманы, точно мухи в паучьи сети. А если я расскажу ей, что появится еще одна женщина, которой она не знает даже? Ну, раз речь об этом, что скажешь ты, мой прекрасный Лорд Пастух? Собой ты, вообще-то говоря, совсем недурен, но… Свет, я даже не знаю, меня ли ты выбрал. Я не знаю, хочу ли, чтобы ты выбрал меня. Или попытаешься приголубить всех нас троих? Вина-то, может, и не твоя, Ранд ал'Тор, но это несправедливо.
— Не Ранд ал'Тор, — донесся от двери мелодичный голос. — Льюс Тэрин Теламон. Дракон Возрожденный.
Девушка подняла взор. Красивей женщины Мин в жизни не видела: бледная, гладкая кожа, длинные черные волосы, темные как ночь глаза. Подпоясанное серебром платье было белым, от этой белизны снег казался бы тусклым и грязным. Все украшения незнакомки были серебряными. Мин почувствовала, что свирепеет.
— Это вы о чем? Кто вы такая?
Женщина подошла к кровати — движения ее были столь грациозны, что Мин ощутила укол зависти, хотя никогда прежде ни одной женщине не завидовала. И незнакомка пригладила Ранду волосы, словно бы Мин и не существовало.
— Он еще не верит. Он знает, но не верит. Я направляла его шаги, подталкивала его, тянула его, заманивала его. Всегда он был упрямцем, но на этот раз я слеплю его. Ишамаэль думает, будто он руководит событиями, но на самом деле — я.
Ее палец скользнул по лбу Ранда, словно бы рисуя некий знак. С волнением Мин подумала, что тот смахивает на Клык Дракона. Ранд зашевелился, забормотал — первые звуки и движение с тех пор, как Мин нашла его.
— Кто вы такая? — требовательно спросила Мин. Женщина поглядела на нее, только поглядела, но ей захотелось вжаться в подушки. Девушка сильнее прижала к себе Ранда.
— Меня зовут Ланфир, девочка.
У Мин во рту враз пересохло — она бы слова не произнесла, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Одна из Отрекшихся! Нет! О Свет, нет! Из последних сил девушка замотала толовой. В ответ на ее бесхитростное отрицание Ланфир улыбнулась:
— Льюс Тэрин был и остается моим, девочка. Ухаживай за ним хорошенько, пока я за ним не вернусь. — И пропала.
Мин обомлела. Мгновение — женщина стояла там, потом исчезла. Мин открылось, что она крепко сжимает в объятиях бесчувственное тело Ранда. Ей хотелось не чувствовать себя так, словно она желает, чтобы он защитил ее.
* * *
