Ранд пару раз сжал пальцы в кулак. Очень уж похоже на Морейн она говорила.
— Вы — Айз Седай?
Селин вздернула брови, сверкнула на него темными глазами, но голос оставался негромок и спокоен:
— Айз Седай? Я? Нет.
— Я не хотел вас обидеть. Извините.
— Обидеть? Я не обиделась, но я не Айз Седай. — Губы ее скривились в усмешке; но и это было прекрасно. — Они боязливо оберегают свою безопасность, а могли бы свершить столь многое. Они служат, а могли бы править, позволяют людям сражаться в войнах, когда способны принести в мир порядок. Нет, никогда не зовите меня Айз Седай.
Она улыбнулась и положила ладонь на руку Ранда, показывая, что она не сердится, — от ее прикосновения захватило дух, — но ему стало легче, когда она отстала, и вскоре кобыла ее скакала подле громадной лошади Лойала. Хурин, будто старый слуга семьи, качнул в сторону Селин головой.
Ранду стало легче на душе, но ему и не хватало ее рядом. Селин была всего лишь в двух спанах от него — он повернулся в седле и посмотрел на женщину, скачущую сбоку от Лойала; огир, разговаривая с нею, сложился чуть ли не вдвое в седле — но это совсем не то же самое, если бы она находилась рядом с ним, так близко, чтобы вдыхать ее пьянящий аромат, так близко, чтобы можно было коснуться ее. Ранд сердито уселся поудобней. Не то чтобы ему хотелось именно коснуться ее — он напомнил себе, что любит Эгвейн; причем почувствовал себя виноватым оттого, что пришлось напомнить, — но Селин была красива, и считала его лордом, и говорила, что он может быть великим человеком. В мыслях он раздраженно спорил с собой. Морейн тоже говорит, что ты можешь быть великим; Возрожденный Дракон. Селин не Айз Седай. Все верно, она — кайриэнская аристократка, а ты — овечий пастух. Что ей, кстати, неизвестно. Сколько ты еще будешь скрывать от нее правду? Только пока мы не выберемся отсюда. Если выберемся. Если. На этой ноте его раздумья канули в пучину угрюмого молчания.
Ранд старался продолжать наблюдение за местностью, по которой они двигались. Раз Селин сказала, что здесь водится еще больше тех тварей… тех гролмов, то он ей верит, а Хурин чересчур внимательно вынюхивал след и ничего вокруг не замечал; Лойал же совсем увлекся беседой с Селин и не глядел по сторонам и ничего не заметит, пока его не цапнут за пятку. Но наблюдать было очень тяжело. От слишком быстрого поворота головы слезились глаза; холм или купа деревьев отстояли на милю под одним углом зрения, а под другим — оказывались всего в нескольких сотнях спанов. В одном он был уверен — горы становились все ближе. Кинжал Убийцы Родичей теперь очертился на фоне неба: острозубая пила пиков со снежными шапками. Местность вокруг поднялась предгорьями, возвещавшими приближение хребта. Еще до темноты отряд доберется до самых гор, может, через час или около того. Больше сотни лиг — менее чем за три дня. Хуже не придумаешь. В настоящем мире мы большую часть дня провели к югу от Эринин. Сотня лиг с лишком — меньше чем за два дня, здесь.
— Она говорит, ты был прав насчет этого места, Ранд.
Вздрогнув, Ранд сообразил, что рядом с ним скачет Лойал. Юноша поискал взглядом Селин и обнаружил ее возле Хурина; нюхач ухмылялся, кивал головой и чуть ли не бил себя кулаком по лбу при каждом ее слове. Ранд покосился на огир.
— Удивлен, что ты отпустил ее от себя, вы так увлеклись своей беседой. В чем это я был прав?
— Она очаровательная женщина, согласен? Немногие из Старейшин знают из истории столько же, сколько она, — особенно про Эпоху Легенд, — и об… о-о, да. Она говорит, ты был прав, говоря про Пути, Ранд. Айз Седай, некоторые из них, изучали миры наподобие этого и свои исследования положили в основу того, как они выращивали Пути. Она говорит, есть миры, где время меняется быстрее, чем расстояние. Проведи день в одном из них, и, вернувшись назад, обнаружишь, что в настоящем мире прошел год или двадцать. Или наоборот. Эти миры — этот вот, все прочие, — отражения истинного мира, так она говорит. Нам этот мир кажется бледным, потому что он — слабое отражение, мир, у которого малая возможность когда-либо быть. Другие — почти похожи на наш. Они такие же цельные и прочные, как и наш мир, и там есть люди. Те же самые люди, говорит она. Ранд, представь себе! Можешь попасть в один из них и встретить самого себя. Как она говорит, у Узора бесконечное число изменений, вариаций, и каждая разновидность, которая может существовать, будет существовать.
Ранд покачал головой, тут же пожалев об этом: ландшафт заколыхался туда-сюда, а желудок рванулся было кверху. Он сделал глубокий вдох.
— Откуда она столько всего знает? Ты знаешь многое о многом, я не встречал никого, знающего столько же, сколько и ты, Лойал, а то, что тебе известно об этом мире, — не более чем слухи.
— Она — кайриэнка, Ранд. Королевская Библиотека в Кайриэне — одна из величайших в мире, вероятно, самая большая, не считая той, что в Тар Валоне. Знаешь, Айил намеренно пощадили ее, когда сожгли Кайриэн. Они не уничтожают книги. Ты не знаешь, что они…
— Мне нет дела до айильцев, — раздраженно сказал Ранд. — Если Селин столько известно, надеюсь, она прочитала, как нас вытащить отсюда. Хотел бы я, чтоб Селин…
— Хотели бы, чтобы Селин что? — рассмеялась подъехавшая к Лойалу и Ранду женщина.
Ранд уставился на нее, будто она пропадала где-то не один и не два месяца, — такое у него было чувство.
— Хотел бы, чтоб Селин скакала рядом со мной еще немного, — сказал он. Лойал хихикнул, и Ранд почувствовал, как щекам стало горячо.
Селин улыбнулась и посмотрела на Лойала.
— Извините нас, алантин.
Огир поклонился в седле, придержал свою большую лошадь и отстал, и кисточки на ушах у него жалобно поникли.
Какое-то время Ранд молчал, наслаждаясь тем, что Селин — рядом. То и дело он косился на нее. Хотел бы он разобраться в своих ощущениях относительно ее честности. Не могла ли она быть Айз Седай, как ни отрицала того? Кто-то, кого послала Морейн, чтобы подталкивать его на тот путь, который назначен ему в планах Айз Седай? Морейн не могла знать, что его перенесет в этот странный мир, и ни одна Айз Седай не стала бы отгонять ту бестию палкой, вместо того чтобы обратить ее в бегство или убить одним ударом с помощью Силы. Ладно. Раз она принимает его за лорда и никому в Кайриэне не известно, где это не так, пусть тогда она так и думает. И уж точно она — самая красивая женщина, какую он в жизни видел, умная и много знающая, и она думает, что он смелый; чего большего мужчине требовать от жены? Это тоже безумие. Я женюсь на Эгвейн, если на ком-нибудь вообще женюсь, но я не могу просить женщину выйти замуж за человека, который сойдет с ума, может, даже причинит ей вред. Но Селин была такой красивой…
Ранд заметил, как она рассматривает его меч. Он начал готовить мысленно слова. Нет, он не мастер клинка, но меч дал ему отец. Тэм, Свет, ну почему тебе на самом деле не быть моим отцом? Он безжалостно загнал эту мысль подальше.
— Тот выстрел был великолепен, — сказала Селин.
