Книга Возрожденный Дракон, страница 31. Автор книги Роберт Джордан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Возрожденный Дракон»

Cтраница 31

— А о нем тебе ничего не виделось? — спросил он у нее, указывая на огир.

— По-моему, у меня такое выходит только с людьми, — призналась Мин, покачав головой. — Вот и в твоей судьбе я вижу кое-что, тебе лучше знать об этом, Перрин.

— Я же говорил тебе…

— Нечего прикидываться совсем уж тупицей, Перрин, — прервала его Мин. — Появилось все сразу после того, как ты сказал, что пойдешь. Раньше ничего такого не было. Значит, эти знаки связаны с вашим походом. Ну, или же с твоим решением идти.

Перрин помолчал, потом выдавил:

— И что же ты видишь?

— Я видела айильца в клетке, — промолвила она с достоинством. — Я видела Туата'ан с мечом в руке. Узрела я еще сокола да ястреба, и сидели они, Перрин, как на насесте, на плечах твоих. Самка-сокол и самка-ястреб, так мне увиделось. Ну, и еще многое видела, как обычно в таких случаях. Вокруг тебя бродит тьма, и ты…

— Больше ни слова! — Убедившись, что девушка замолчала, он почесал голову, размышляя. Все сказанное Мин представилось ему бессмыслицей. — Но к чему бы все они вдруг пришли — новые твои видения? Что они означают?

— Не знаю. Знаю только, что в них есть тайный смысл. Все, что является мне как сон наяву, всегда несет в себе предсказания. Знаки указывают: судьба человека близка к повороту! — Мин взглянула на Перрина, что-то для себя решила. — И еще вот что скажу. — Она опустила голову. — Встретишь женщину — прекраснейшую из красавиц, каких ты когда-либо видел, — уноси ноги!

— Ты видела красавицу? — Перрин пожал плечами. — Но с какой стати мне убегать от прекрасной дамы!

— А совету моему ты последовать не можешь? — поинтересовалась Мин язвительно. Поддев ногой камень, она следила, как булыжник скатывался по склону холма.

Спешить с выводами Перрин не любил — потому-то и считали его многие тугодумом, — и складывал рядком все, что говорила Мин, к ошеломившему его заключению. Челюсти его стали выжевывать необходимые слова:

— Уг… Мин, ты мне вообще-то нравишься, но… Это… сестренки у меня не было, жаль, а вот если была бы… Я имею в виду, если ты бы была бы… — Здесь поток его слов споткнулся, словно ударившись в плотину, ибо женщина подняла головку и посмотрела на богатыря, удивленно подняв брови. Улыбка Мин едва касалась ее горьких уст.

— Что ж, Перрин, ведь должен же ты знать наконец: я люблю тебя! — Рот его то растягивался в неслышном смехе, то обескураженно сжимался. А Мин стояла над ним и глядела на шевелящиеся губы воина-кузнеца. Говорить она начала, неторопливо и осторожно подбирая слова:

— Люблю, но люблю как сестра любит брата, деревянная твоя тыква-башка! Все вы, мужланы, ну до того кичливы — я могла бы над вами всю жизнь свою хохотать! Вечно они за все в ответе, вечно все бабы должны перед ними пластаться!

— Да я никогда бы… Я и не хотел же вовсе!.. — Он ощутил жар, обливающий его щеки. — Так что ты там усмотрела насчет этой женщины распрекрасной?

— Тебе следует, Перрин, исполнить мой совет, вот и все! — известила рыцаря Мин и поспешила вниз, к бурливому ручью. — Все остальное выброси из головы, помни только мои слова!..

Перрин хмуро смотрел вслед девушке: впервые мысли его сами собой разложились рядком, быстро-быстро сцепились вместе. Потом он в два шага нагнал Мин.

— Ты имела в виду Ранда, верно?

Посмотрев на Перрина искоса, она промолвила непонятное слово, однако, уже не так поспешала к ручью.

— Ты, Перрин, может быть, и не самый упрямый тупица на свете, — проговорила она. А потом добавила, как будто с собой разговаривая: — Я срослась своей судьбой с его путем так же крепко, как вколоченная в бочку заклепка. Но не думаю, что сумею когда-нибудь Ранду понравиться. Да и не одна я такая.

— А Эгвейн знает? — спросил Перрин. Ранд и Эгвейн с детства считались обрученной парой влюбленных друг в друга голубков. Между ними состоялись уже все обычные взаимные уверения в верности, произошло все, что полагается в подобных случаях, кроме одного: они еще не встали на колени перед деревенским Кругом Женщин, дающим благословение обрученным. Перрин не знал в точности, насколько все далеко ушло, если что-то и изменилось с тех пор.

— Знает обо всем и Эгвейн, — Мин усмехнулась. — Столько же, сколько и любой из нас!

— А Ранд? Ему тоже известно?

— Безусловно, — промолвила Мин с горечью. — Я же сама и посвятила его во все тайны. Так и сказала: Ранд, я вижу твою судьбу, и моя доля в ней — это любовь к тебе. Придется, конечно, делить тебя с другими женщинами, что вовсе мне не по нраву, но противиться року я не должна… А ты, Перрин Айбара, и вправду, выходит, чурбан с деревянной башкой. — Мин свирепо полыхнула глазами. — Была бы я с ним — помогла бы Ранду как смогла. Уж и не знаю, как и чем, но я бы вырвала Ранда из лап беды. Если же он погибнет, не знаю, хватит ли у меня сил вынести это горе… Свет!

— Послушай-ка, Мин, — проговорил Перрин, пытаясь побороть свою смущенность. — Все силы я приложу, но вызволю друга из переплета! — Во что бы то ни стало! — Верь моему слову. А для тебя сейчас самое лучшее — отправиться в Тар Валон. Там ты найдешь защиту.

— Защиту? — Мин словно пробовала слово на вкус, как будто слегка удивляясь. — Ты думаешь, Тар Валон для меня не опасен?

— Не найдешь защиту в Тар Валоне — нигде не найдешь!

Мин едва сдержала громкий издевательский смех и вместе с Перрином пошла готовиться к походу.

Глава 7 ВЫХОД ИЗ ГОР

Спускаться с горных высот — не развлечение, а труд. Но чем дольше отряд одолевал крутые спуски, тем реже Перрину требовалось обороняться от холода своим плащом, подбитым мехом. Час за часом путники гнали своих коней, оставляя позади снега зимы, врываясь в наступающую весну. Вот раздроблены лошадиными копытами последние наледи на тропе; по высокогорным полянам, где держали путь всадники, уже проклевываются к свету травы и цветы — нежно-алые или белолицые, как девичья краса. Потом одинокие деревья ниже по склону превратились в густолиственный лес с песнями жаворонков и малиновок, укрывшихся в кронах. Были в лесу и волки. Под взгляды людей они не являлись, даже Лан не заметил ни одного, но Перрин знал: серые где-то близко. Он заслонил от них свой разум, и все же изредка чувствовал где-то в затылке, будто кто-то касается его ума нежным перышком: не забывай, мы рядом с тобой…

Следы Ранда отыскивал Лан, проводивший почти все время за разведкой. Изредка мелькал впереди его вороной боевой конь Мандарб, а спутники следопыта ориентировались по знакам, что оставлял для отряда Страж. Выложенная во мху стрелка из камушков, на развилке — еще одна, несколькими легкими царапинами начерченная на валуне. Свернуть сюда. Через седловину. Вот этот поворот, затем — по оленьей тропе, за мной, сквозь перелесок, дальше, вдоль узенького ручейка, хотя порой ничто не указывало, что здесь кто-то проходил раньше. Ни единого следа, только знаки Лана. Вырванный корешок или пук диких трав, по-особому перевязанный, молвил: за обочиной слева — медвежья берлога, иной символ указывал, что зверя можно найти справа, в буреломе. Согнутая ветка. Горка из камней означала — впереди крутой подъем; два листа, наколотых на шип, — далее будет обрывистый спуск. Перрину подумалось: Стражу известен не один десяток условных знаков, ведает их все и Морейн. Лан возвращался к отряду лишь затем, чтобы в часы общего отдыха присесть рядом с Морейн где-нибудь подальше от общего костра и спокойно обсудить дела. За пару часов до рассвета он уже покидал лагерь.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация