Бэрим отсалютовал и стремглав побежал прочь, подхватив повод своего коня.
Взобравшись в седло, Брин, ни слова не говоря, махнул рукой. Отряд, перестраиваясь в колонну по двое, двинулся следом за ним к обсаженной дубами аллее. Он получит ответы. Даже если потребуется схватить эту Мару за шкирку и как следует потрясти, он добьется ответов.
* * *
Когда ворота раскрылись и коляска вкатилась в королевский дворец Андора, Благородная Леди Алтейма расслабилась. Она не была уверена, распахнутся ли они перед ней вообще. Очень много прошло времени до того, как записку взяли, и еще дольше пришлось дожидаться ответа. Служанка, худая девушка, нанятая здесь, в Кэймлине, таращилась по сторонам и чуть ли не подскакивала на сиденье напротив Алтеймы, взволнованная тем, что и в самом деле попала во дворец.
Со щелчком раскрыв кружевной веер, Алтейма принялась им обмахиваться. Еще и за полдень не перевалило, так что жарко будет не в пример этому часу. А ей-то всегда казалось, будто Андор — край прохладный. Леди в последний раз прикинула, что сказать. Алтейма была красива и сама знала, насколько красива: большие карие глаза придавали ей невинный, почти безобидный вид, и многие горько жалели, попавшись на этом. Алтейма знала: она вовсе не наивна и совсем не безобидна, но ее вполне устраивало, что таковой ее считали другие. И сегодня ей особенно пригодится простодушный облик. На экипаж ушли чуть ли не последние деньги, а, убегая из Тира, она сумела прихватить не много золота. Ей надо вновь занять подобающее положение, но для этого необходимо завести могущественных друзей и заручиться их поддержкой, а кто обладает в Андоре таким влиянием и властью, как не та, на встречу с которой и явилась Алтейма.
Экипаж остановился в обрамленном колоннадой круглом дворике, возле фонтана; подбежавший слуга в красно-белой ливрее открыл дверцу. На дворик и на слугу Алтейма едва взглянула, все ее мысли занимала предстоящая встреча. Из-под прилегающего чепца, шитого мелким жемчугом, на спину ниспадали черные волосы, еще больше жемчужин усеивало мельчайшие складочки платья — с глухим воротом, из бледно-зеленого шелка. Однажды, мимолетно, Алтейма уже встречалась с Моргейз; было то лет пять назад, во время государственного визита. Тогда Моргейз излучала власть и могущество — сдержанная и величественная, как и ожидают от королевы. И еще она была по-андорски закована в панцирь благопристойности. То есть чопорности. С этим запавшим в память Алтеймы образом не вязались ходящие по городу слухи о любовнике которого, судя по всему, горожане не очень-то жаловали. Однако Алтейма надеялась, что строгость ее платья — и глухой ворот — произведут на Моргейз должное впечатление.
Едва Алтейма твердо ступила на каменные плиты, ее горничная, Кара, спрыгнула с экипажа и тут же стала выравнивать плиссе, пока Алтейма не закрыла веер и не шлепнула им по запястью девушки — внутренний дворик не то место, где поправляют одежду. Кара — что за дурацкое имя! — отдернула руку и с обиженным лицом схватилась за запястье, явно готовая разреветься.
Алтейма раздраженно поджала губы. Этой девчонке даже невдомек, как положено относиться к мягкому укору. Да и, скорей всего, сглупила она сама, а не девушка — слишком явно сказывается отсутствие должного обучения. Но леди необходимо иметь служанку, особенно если ей надо выделиться из массы хлынувших в Андор беженцев. Алтейма навидалась, как мужчины и женщины работают под палящим солнцем, даже подаяние на улицах выпрашивают, а на самих еще одежда кайриэнской знати. Ей даже показалось, что одного-двух она узнала. Наверно, стоило бы взять на службу кого-то из них — кому лучше знать обязанности камеристки при леди, как не самой леди? А коли они дошли до того, что им приходится трудом руки пачкать, за представившуюся возможность сразу ухватились бы. Забавно было бы заполучить в горничные прежнюю «подругу». Но сегодня уже слишком поздно. И необученная горничная, местная девушка, достаточно ясно говорит о стесненности Алтеймы в средствах — о том, что лишь один шаг отделяет ее от этих попрошаек.
Алтейма напустила на себя озабоченность.
— Я сделала тебе больно, Кара? — мягким, ласковым тоном спросила она. — Оставайся тут, посиди в коляске. Уверена, кто-нибудь принесет тебе холодной воды.
Глупая благодарность на лице девчонки просто поразительна.
Вышколенные слуги в ливреях стояли неподалеку и вроде никуда особенно и не смотрели. Тем не менее слух о доброте Алтеймы разнесется, или она ничего не понимает в слугах.
Перед Алтеймой появился высокий молодой человек в форме гвардии королевы — красный мундир с белым воротником, сверкающая кираса. Он поклонился, держа руку на рукояти меча.
— Я — лейтенант гвардии Талланвор, Благородная Леди. Если вам угодно пройти со мной, я провожу вас к королеве Моргейз.
Она оперлась на предложенную Талланвором руку, но не обращала на него внимания. Воины, если они не генералы и не лорды, Алтейму нисколько не интересовали.
Талланвор вел ее по просторным коридорам, по которым деловито сновали мужчины и женщины в ливреях, — разумеется, слуги старались не мешать гвардейцу и его спутнице. Алтейма же тем временем внимательно, но незаметно рассматривала великолепные гобелены, сундуки и шкафчики, инкрустированные костью, чаши и вазы с золотой и серебряной отделкой, тонкий фарфор Морского Народа. Здесь не хвастались своим богатством, как в Тирской Твердыне, где все выставляли напоказ, но Андор все же был богатой страной, возможно, не беднее Тира. Ей подойдет какой-нибудь лорд — постарше, уступчивый к капризам еще молодой женщины, лучше даже, чтобы он был слегка немощен, слабохарактерен и нерешителен. И с владениями побольше. Это лишь для начала, пока она не определит, за какие ниточки власти потянуть в этом Андоре, Конечно, немногих слов, которыми Алтейма обменялась с Моргейз несколько лет назад, для аудиенции недостаточно, но у Алтеймы есть то, чего несомненно желает могущественная королева и что ей необходимо. Сведения из первых рук.
Наконец Талланвор ввел свою спутницу в просторную гостиную с высоким, расписанным птицами и облаками голубым потолком. Перед камином из полированного белого мрамора стояли украшенные причудливой резьбой и позолотой стулья. Алтейма какой-то частью разума с удивлением отметила, что огромный красно-золотой ковер тайренской работы. Молодой гвардеец опустился на колено и внезапно охрипшим голосом сказал:
— Моя королева, как вы и приказали, я привел к вам Благородную Леди Алтейму, из Тира.
Моргейз взмахом руки отослала офицера.
— Добро пожаловать, Алтейма. Приятно видеть вас снова. Присаживайтесь, и побеседуем.
Перед тем как сесть, Алтейма сумела сделать реверанс и пробормотать слова благодарности. Зависть в ее душе стянулась тугим клубком. Она помнила Моргейз красавицей, но золотоволосая женщина, представшая ее глазам, подсказала ей, сколь бледно то воспоминание. Моргейз была розой в полном расцвете, перед которой отступали в тень все прочие цветы. Не стоит винить молодого офицера за то, что он запинался на пути к дверям. Алтейма так просто обрадовалась, когда он ушел: она не могла смириться с мыслью, что он смотрит на двух женщин и, возможно, сравнивает их.
