А госпожа Макура ни о чем не тревожилась. Когда швеи свалили Илэйн на узенькую кровать в маленькой тесной комнатушке с одним оконцем, она, даже не оглянувшись, сразу вытолкала Люци за порог. Голова Илэйн упала так, что она увидела вторую узкую кровать и высокий комод с потускневшими медными ручками на выдвижных ящиках. Глазами Илэйн еще могла вести, но повернуть голову хоть на волосок было выше ее сил.
Через несколько минут, пыхтя и отдуваясь, женщины вернулись, волоча Найнив, и взгромоздили ее на вторую кровать. Лицо у той обмякло и блестело от слез, но темные глаза… В них полыхала ярость — но читался и страх. Илэйн надеялась, что гнев все же преобладает. Найнив, когда могла направлять, была сильнее Илэйн — глядишь, Найнив и справится там, где ее подруга жалко трепыхается, раз от раза беспомощней. Тогда слезы на лице Найнив — слезы гнева.
Велев худенькой девушке остаться, госпожа Макура торопливо выбежала. Вскоре она вернулась, на сей раз с подносом, который поставила на комод. На подносе стояли желтый заварочный чайник, чашка, воронка и высокие песочные часы.
— Люци, запомни: когда в часах высыплется песок, ты должна в каждую из них влить две унции. Не забудь: не позже!
— А почему бы не напоить их сейчас, госпожа? — простонала девушка, ломая руки. — Я хочу, чтобы они опять уснули! Мне не нравится, что они на меня смотрят.
— Они и будут спать как убитые, девочка. Но так они сами идти смогут, когда нам понадобится. Когда настанет время их отправлять, я каждой дам полагающуюся дозу. Потом им придется расплачиваться головной болью и спазмами в желудке, но думаю, заслужили они куда больше.
— А если они могут направлять, госпожа? Что тогда? Вон как они на меня смотрят.
— Хватит вздор молоть, девчонка! — прикрикнула старшая белошвейка. — Если б могли, почему, по-твоему, так тянут? Они беспомощны, как котята в мешке. И останутся такими, пока ты будешь их поить этим чаем. Итак, ты сделаешь все, как я велела, ясно? Мне надо сходить к старику Эви, голубя отправить, а потом еще кое о чем распорядиться. Но я вернусь, как только смогу. А тебе лучше еще один чайник заварить, с корнем вилочника. Я выйду через заднюю калитку. Мастерскую закрой. Иначе, не ровен час, забредет еще кто, а этого нам не надо.
После ухода госпожи Макуры Люци постояла, глядя на двух девушек и беспрестанно заламывая руки, потом наконец выскочила вон из комнаты. Ее причитания стихли, удаляясь вниз по лестнице.
Илэйн видела бисеринки пота на лбу Найнив. Девушка надеялась, что взмокла та не из-за жары, а из-за напряженных усилий. Давай же, Найнив! Сама Илэйн тоже тянулась и тянулась к Истинному Источнику, с трудом продираясь сквозь пучки спутанной шерсти, которыми будто набили голову, но безуспешно; она тянулась опять, и вновь у нее ничего не получалось, и снова… О Свет, постарайся, Найнив! Ну же!
Перед глазами стояли песочные часы — больше ни на что Илэйн не могла смотреть. Песок медленно сыпался вниз, каждая песчинка отмечала очередную неудачу девушки. И вот скатилась вниз последняя песчинка. Но Люци не пришла.
Илэйн напряглась сильнее — стремясь к Источнику, пытаясь пошевелиться. Чуть погодя пальцы левой руки дрогнули, двинулись. Да, вот так! Еще несколько минут, и она сумеет приподнять руку. Ладонь оторвалась от покрывала на долю дюйма и упала обратно — но Илэйн сумела ее поднять. Девушка с трудом чуточку повернула голову.
— Борись, — сдавленно, еле понятно прошамкала Найнив. Пальцы ее крепко сжимали покрывало, по-видимому, она пыталась сесть. Даже голова не шелохнулась, но она старалась изо всех сил.
— Борюсь, — попыталась сказать Илэйн, но для ее слуха это прозвучало скорее бурчанием.
Медленно она исхитрилась-таки приподнять руку настолько, чтобы увидеть ее, и задержала в таком положении. Торжествующая радость дрожью отозвалась в теле. Бойся нас, Люци. Побудь еще недолго на кухне, и тогда…
Дверь с грохотом отворилась, и изнемогающая от усилий Илэйн чуть не разрыдалась с досады — в комнатушку влетела Люци. А ведь так близка была удача. Девушка-белошвейка бросила на пленниц один взгляд и с воплем кинулась к комоду.
Илэйн попыталась бороться с ней, но, сколь бы хрупка ни была Люци, она без всякого труда отмахнулась от слабосильных рук и с легкостью всунула воронку между зубами пленницы. Белошвейка тяжело дышала, словно после долгого бега. Холодный горький чай наполнил рот Илэйн. Она в ужасе смотрела в лицо Люци, на котором застыл не меньший страх. Но Люци зажала Илэйн рот и с ухмылкой мрачной решимости хлопала ее по горлу, пока та не проглотила. Илэйн тонула в навалившемся мраке, как сквозь вату слыша бульканье жидкости и слабые протесты Найнив.
Когда глаза Илэйн открылись, Люци не было, а через стеклянную горловину тонкой струйкой сбегали песчинки. Темные глаза Найнив были вытаращены — то ли от страха, то ли от ярости. Нет, Найнив ни за что не сдастся. Этим качеством подруги Илэйн восхищалась, как и еще некоторыми. Найнив не отступится, даже если голова ее будет лежать на плахе. Да наши головы уже на плахе!
Илэйн стало стыдно, что она настолько слабее Найнив. Когда-нибудь ей суждено стать королевой Андора, а сейчас ей от ужаса взвыть хотелось. Но она не завоет, даже в мыслях — Илэйн упрямо продолжала попытки пошевелить хоть пальцем, попытки пробиться к саидар, коснуться его. Разве может она быть королевой, коли так слаба? Вновь она тянулась к Источнику. И еще раз. Опять. Наперегонки с песчинками. Вновь и вновь.
И еще раз опустела верхняя половинка часов, а Люци не было. Опять, столь же медленно, Илэйн сумела поднять руку. А потом — голову! Пусть даже она тут же шлепнулась обратно. Девушка услышала, как что-то бурчит Найнив, и сумела разобрать большинство слов.
Опять громыхнула дверь. Илэйн приподняла голову, с отчаянием взглянула на нее — и охнула. Будто герой одного из своих сказаний, там стоял Том Меррилин. Одной рукой он крепко сжимал за загривок полуобморочную Люци, а в другой держал наготове нож. Илэйн радостно засмеялась, хотя смех ее больше походил на карканье.
Том грубо толкнул Люци в угол.
— Сиди там, не то я тебе шкуру попорчу! — Два шага, и он очутился возле Илэйн, нежно погладил ее по голове, откинул с лица девушки прядку волос. Морщинистое лицо исказили тревога и боль. — Чем ты их опоила, девчонка? Отвечай, или…
— Не она, — пробормотала Найнив. — Другая. Она ушла. Помоги встать. Надо походить.
Как почудилось Илэйн, Том отошел от нее без особого желания. Он опять пригрозил ножом Люци — та сжалась в неподвижный комочек. Потом нож мгновенно исчез в рукаве менестреля. Рывком подняв Найнив на ноги, Том начал прохаживаться с ней туда-сюда — те несколько шагов, что позволяла узкая комната. Найнив, шаркая и навалившись на менестреля, неуклюже переставляла ноги.
— Рад слышать, что эта перепуганная кошечка не словила вас в западню, — произнес Том. — Если б она оказалась той… — Он покачал головой. Вряд ли он поймет многое, даже скажи Найнив ему правду; сама Илэйн ничего не скажет. — Она рванула вверх по лестнице в такой панике, что и не услышала, как я иду следом. Но другая ускользнула… Плохо. И как Джуилин ее не заметил? Она что, сюда других приведет?
